Путешественница во времени. Воспоминания о будущем - Анастасия Сычёва Страница 38

Мы спустились из гримёрной на первый этаж и направились к выходу. Моё желание или нежелание общаться с ковеном магов в данной ситуации никакого значения не имело, и мне не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться. Джеймс крепко держал меня за руку на случай, если я попытаюсь удрать, и быстро шагал вперёд, так что я едва поспевала за ним. В вестибюле театра было холодно, и я вся покрылась мурашками, когда мокрая ткань одежды, казалось, вовсе заледенела. У самых дверей мы столкнулись с Маргарет и Гровером, с которыми я едва успела поздороваться, прежде чем Джеймс утянул меня на улицу, под дождь. Маргарет всё ещё была в образе Виолы, а Гровер поправлял бутафорскую шпагу на поясе. Судя по одобрительно-заинтересованному взгляду ведущей актрисы театра, со стороны наша пара выглядела так, словно я наконец-то нашла себе богатого покровителя. Ну и ладно.

На улице продолжал поливать дождь. В театр Джеймс приехал в собственном экипаже, и в нём же мы отправились. Ехали в молчании, под шум колотящего о крышу кареты ливня. Я размышляла о том, что мне стоило бы каким-нибудь образом дать знать о происходящем Анабелл, но пока не видела подходящей возможности. Ведь если маги сейчас придут к выводу, что я всё-таки виновна, я даже не знаю, что могло бы меня спасти…

Это был уже второй раз, когда мы с Джеймсом ехали куда-то вместе, только, в отличие от прежней поездки, сейчас настроение здорово портила откровенно враждебная атмосфера. Время от времени я чувствовала на себя изучающие взгляды своего спутника, который пытался рассмотреть моё лицо под вуалью. Взгляды были откровенно недружелюбными, и я отвернулась, лишь бы не ловить их, и попыталась сосредоточиться.

Значит, история начинает развиваться по тому же сценарию, что и в две тысячи пятнадцатом году. Если первый ритуал прошёл этой ночью, то до следующего – с одной жертвой – остаётся несколько дней. Ещё через две недели – десять жертв. Впрочем, Майкл говорил, что в девятнадцатом веке о ритуале с одним убийством им ничего не было известно. Как же мне теперь себя вести? Ведь, с одной стороны, надо приложить все усилия, чтобы маги узнали о происходящем и остановили колдуна. С другой – моя всесторонняя осведомлённость точно не сыграет мне на пользу.

И Анабелл надо предупредить. Раз убийства всё-таки начались, Путешественникам стоит знать, что в скором времени их начнут убивать.

Бедный Артур Рассел. Трудно поверить, что этого юноши больше нет. И ещё тяжелее предполагать, что вместе с ним убиты ещё два десятка людей – просто так, для отвода глаз…

Тем временем я заметила, что мы выехали из Лондона. Городские улицы сменились унылыми серыми полями, и я в первый миг встревожилась, но затем с запозданием догадалась, куда мы могли направляться – в Суррей. Помнится, в двадцать первом веке Розмари рассказывала, что тот особняк, больше напоминающий музей, столетиями являлся резиденцией Хранителей. И что, сейчас там собрался весь ковен, в одночасье оставшийся без своего лидера, и мне придётся отвечать перед всеми магами сразу?

Так и оказалось, и более того – меня ждали. Особняк оказался тем же самым, только сейчас он выглядел совсем новым и, соответственно, частично утратил свою величественность. Подробно его рассмотреть мне не удалось – снаружи продолжался дождь, а внутри Джеймс сразу повёл меня вглубь дома, не дав толком осмотреться и сравнить обстановку. В просторном помещении, куда мы пришли, почти отсутствовала мебель, и у меня вдруг возникла ассоциация с залом суда. У стены в два ряда стояли стулья и кресла, а напротив них, прямо в центре зала, сиротливо стоял один-единственный стул с очень прямой спинкой и куцыми деревянными подлокотниками. Так, кажется, именно он приготовлен для меня.

При нашем появлении молодая девушка, сидевшая за письменным столом у окна, поднялась, поздоровалась с Джеймсом и вышла из помещения. Блэквуд взмахом руки указал мне на одинокий стул, и я не стала возражать, послушно опустившись на него. Слегка потрясла головой, отчего с полей шляпы стекло несколько ручейков воды.

– Возможно, вам будет удобнее снять головной убор? – предложил Джеймс вполне равнодушно, но я лишь покачала головой:

– Благодарю. Я воздержусь.

Да уж, представляю, какой фурор я произведу, если станет понятно, кто я. Конечно, определённый соблазн был – хотя бы просто для того, чтобы увидеть выражения лиц магов и, в первую очередь, моего дорогого жениха… Но не стоит. Пока потерпим.

В зал начали заходить маги, и я с интересом принялась их разглядывать. Большинство лиц было мне незнакомо. Показались Розмари и Валери, которые сели вместе во втором ряду, рассматривая меня со сдержанным любопытством. Несколько пожилых джентльменов сели впереди всех, и я узнала среди них тех, кого видела рядом с Артуром на приёмах. К Джеймсу присоединился Майкл, и они вместе заняли крайние места. Последним в зал вошёл высокий энергичный мужчина с гривой волос цвета перца с солью и громогласно поздоровался со всеми присутствующими. С каким-то необычным чувством ностальгии я неожиданно опознала в нём Алана Маршалла – последнего моего знакомого мага, с которым я ещё не встретилась в этом времени. Он выглядел значительно моложе, чем в двадцать первом веке, и дело было не только в меньшем количестве седины и морщин. Нет, он держался гораздо более легко, даже смотрел как-то по-другому – по-молодому задорно. Чисто внешне маги не отличались от обычных людей. Единственная деталь, которую я заметила, – они все, кажется, были выходцами из высшего общества. Хотя громких титулов, вроде бы, ни у кого не было, по крайней мере, ничей внешний облик не кричал о несметных богатствах или королевском снобизме. Несколько человек были одеты более скромно, в однотонные серые сюртуки. Вернулась та девушка, которая была здесь при нашем появлении. Она села за письменный стол, где уже была приготовлена бумага, и взяла перо из чернильницы. Будет вести протокол «допроса»? Одета девушка была в такое же серое платье, которое она попыталась оживить приколотыми к корсажу цветами. Вот только девушка явно попала под дождь, как и мы, из-за чего тонкие зелёные веточки размокли и печально поникли, и опознать, что это были за цветы, было совершенно невозможно. А вот лицо девушки я неожиданно узнала – она была на моём первом приёме. Я тогда видела её в компании Эммелин Панкхёрст, и она внимала знаменитой суфражистке с таким выражением лица, словно та открывала ей какие-то божественные истины. Как её звали-то? Мисс Филипс? Так она тоже маг?..