Проклятие династии - Галина Львовна Романова Страница 38

Опросив еще раз прислугу и стражу у ворот — эти видели немного больше и смогли указать направление, в котором уехал странный всадник, — Даральд поднялся в покои вдовствующей принцессы.

— Девочку еще не нашли? — приветствовала она его с порога.

Старая женщина не находила себе места. Впервые за тридцать лет в замке кто-то жил. Звучали живые голоса, в каминах горели огни, на столе появились вино и изысканные яства. Человек, так похожий на ее покойного мужа, сидел сбоку от нее. Если бы жизнь сложилась немного по-другому, он так и так оказался бы здесь — великий герцог Паннорский легко мог бы признать и прокормить не одного бастарда. Они могли даже стать друзьями с ее родным сыном… Делла Дисана отвыкла радоваться жизни и поневоле принимала все близко к сердцу.

— Пока нет. Я уезжаю, сиятельная делла.

— Куда?

— С Хельгой что-то случилось. Я должен ее найти.

— Почему ты так решил? А что, если она убежала?

Даральд тряхнул волосами. Эта мысль посещала его самого. В самом деле, если девушка сбежала от мужа?

— Нет. Я чувствую. Она не хотела ничего дурного. Я прошел по ее следам, сумел поймать отголоски ее мыслей и чувств. Она… у нее было какое-то дело, о котором она ничего не сказала мне. Что-то важное для нее. Но и опасное.

— Опасное в первую очередь для тебя, мальчик. Тебе не стоит покидать эти стены.

— Я вынужден рискнуть. Я должен найти свою жену.

— Так она тебе нравится? — Легкая улыбка тронула тонкие бесцветные губы старой женщины.

— Она спасла мне жизнь. И я испытываю к ней благодарность. Поэтому должен ее найти — хотя бы для того, чтобы убедиться, что с нею все в порядке.

Вдовствующая принцесса вздохнула:

— Будь осторожен, мальчик.

Хельга засиделась на работе допоздна — переписывала документы, потом линовала пергаменты на завтра, а потом еще и разбирала бумаги, раскладывая по степени важности и смыслу. Она бы нашла для себя еще какое-нибудь дело, но старый письмоводитель в конце концов решительно встал и начал задувать свечи.

— Я все понимаю, деточка, — проскрипел он, когда Хельга попыталась спасти хотя бы один огарок, — но ночевать я вам тут не позволю.

— Почему? — спросила девушка, тут же обругав себя за глупость. Ну, конечно, она теперь наполовину преступница и без пяти минут безработная! Кто ей доверит документы?

— Да хотя бы потому, что вы и так проработали сверхурочно лишние полтора часа, — проворчал начальник, задув последний огарок и начиная одеваться. — Свои «подковки» вы и так заработали, я завтра выпишу вам в бухгалтерии. Но срочной работы пока нет, и у меня не имеется оснований задерживать вас тут дольше положенного.

— Но если бы основания были, вы бы разрешили мне тут переночевать? — Хельга приподнялась с места.

— Если это надо для дела — то да, — покосился на нее начальник уже с порога. — Одевайтесь скорее, я запираю кабинет!

Хельга заметалась, в полумраке ища куртку. В стенном шкафу хранилась ее запасная форма — зимний вариант. Поскольку летний остался в доме у тети и дяди, Хельге пришлось надеть подбитую мехом куртку и теплый плащ поверх рубашки. На улице ей стало жарко, хотя вечер обещал быть прохладным. Лето заканчивалось, в кронах деревьев появились первые желтые листья. Осень всегда наводила на девушку тоску и уныние, и сама мысль о том, что именно в преддверии осени она вышла замуж, оказала просто губительное действие. Взобравшись на спину застоявшегося коня, Хельга неспешно покинула двор Тайной службы.

Столица не успокаивалась. Рыночная площадь опустела, почти все лавки и магазины закрылись, но зато кабачки и таверны гостеприимно распахивали двери всем желающим. На площади перед храмом Белого Коня какие-то циркачи разыгрывали представление — девчонка жонглировала горящими свечами, какой-то паренек над ее головой шагал по натянутой веревке, а наряженный в нелепые тряпки мужчина смешным голосом пел куплеты. Рядом стояла палатка, возле которой толпился народ. Пестрая вывеска сообщала, что внутри обитает ясновидящая Ясин, готовая предсказать судьбу и приворожить удачу. Несмотря на позднее время — до сигнала к тушению огней оставалось всего ничего, — очередь у палатки выстроилась такая, что Хельга даже не стала пытаться к ней присоединиться. Она тронула коня, чтобы объехать циркачей по дуге.

— А ну-ка, красавица…

Мужик в нелепых тряпках придержал ее коня за узду. Голос у него оказался обычным, не писклявым.

— Что вам угодно? — удивилась Хельга.

— Тебя зовет Ясин. — Мужик указал на палатку, на пороге которой как раз показалась сама ясновидящая — дама невероятных габаритов, одетая в балахон, расшитый бисером и рунами. Отстранив взволнованно загудевшую очередь, она сделала девушке знак приблизиться.

— А как же мы? — заволновались люди. — Мы уже давно занимали! Так нечестно!

Ясновидящая уперла кулаки в бока и окинула страждущих внимания таким взором, что все сразу притихли.

— Та-ак, — протянула она и пошла тыкать в толпу пальцем, украшенным массивной печаткой. — Во всем виноват сосед… На кухне под третьей половицей у стены… Девочка выживет, если поступишь так, как советует священник… Твоя дочь не будет счастлива с ее женихом… Порчу навела не соседка, а злые духи… Остальные приходят завтра. А ты проходи, проходи. — Она протянула руки к подъехавшей Хельге.

Девушка спешилась, и ясновидящая Ясин увлекла ее в палатку, там было тесно, душно и приторно пахло травами и чем-то сладковатым, похожим на запах гниющей плоти. По полотняным стенам палатки ровными рядами струились руны и магические знаки, стояли многочисленные сундучки и поставцы, на которых покоились какие-то вещи. Середину занимал круглый стол, накрытый расшитой узорами скатертью. В центре его на витой подставке покоился хрустальный шар, рядом валялись гадальные кости, паленые птичьи перья, какие-то мешочки и чашка, на дне которой смутно поблескивало кольцо.

— Хм… она его забыла, — поджата губы ясновидящая. — Плохая примета. Значит, предсказание сбудется.

— А что, бывает, что и не сбывается?

— Бывает, но не в твоем случае, женщина. — Ясновидящая усадила Хельгу на стульчик и вопреки ожидаемому не заняла место с противоположной стороны, а встала над посетительницей, уперев руки в толстые бока, отчего стала казаться еще больше. — Ты куда это собралась?