Хлопок одной ладонью. Том 2. Битва при Рагнаради - Василий Звягинцев Страница 38

— Пять минут — тоже срок. Вы меня простите насчет всяких конвенций, а я сегодня ночью к одному дружку забежал, там же, в Кремле, он при Оружейной палате состоит, штабс-капитан уже, бутылочку с ним распили…

— Вас же изолировали до выяснения, насколько мне известно…

— Господи-ин полко-овник, — с отчетливой насмешкой протянул Колосов, — это кто ж штурмгвардейца изолировать может? Но я о другом. Поговорили мы с товарищем, и он мне, так, от души, две сотни абсолютно запрещенных пулеметных патронов подарил. Когда моих рассказов о некробионтах наслушался.

Научный термин простодушный поручик произнес старательно и со значением. Мы, мол, тоже соображаем.

Ляхов, не задавая лишних вопросов, курил, опершись плечом о стенку в спальне Максима. Поглядывал по сторонам, будто желая увидеть нечто, только ему адресованное.

— А патроны какие, господин полковник! Не знаю уж, кем и для чего сделанные, но пули у них разрывные, снаряженные азидом свинца. При попадании в цель срабатывают не хуже гранаты от подствольника…

— Чего ты плетешь? — не выдержал позы Ляхов. — Азид свинца — капсюльный инициатор. Ударного действия. Он еще из ствола не вылетит — взорвется. Хотя мощный, конечно.

— Так и я говорю. Не знаю уж, чем они его запластифицировали, только срабатывает он исключительно при попадании в цель. А до того — ни-ни!

— Ты и проверить успел?

— Само собой. Тир там тоже имеется. Стрельнули из карабина пару раз. Жуткое дело…

«Вот, — подумал Ляхов, — о каких-то высших проблемах рассуждаем, службы Госбезопасности держим, а поручик с штабс-капитаном за бутылкой в гробу видали все наши заморочки. И все в этой стране так. И в той — тоже».

Эта мысль неожиданным образом прибавила ему оптимизма. Не с марсианами же воевать придется. А со своими, русскоязычными — как-нибудь управимся. Или разберемся. (Словечки оттуда проскакивали все чаще, сами собой, и это уже почти не удивляло.)

— Нет, ты мне скажи другое, — тут уже иной интерес возобладал у Ляхова, — как же он тебе сверхсекретные патроны отдал за просто так?

Колосов ухмыльнулся совершенно наглым образом. Это вы там, мол, старшие командиры, мыслите отжившими категориями, а мы — другое поколение.

— Так они ж потому и секретные, что ни по каким учетам не проходят. Завезли неизвестно кто неизвестно когда для неизвестных целей. Достигли тех целей, нет, никого больше не волнует. Дружок мой, Володя Мигель (из бывших испанцев) другим озабочен, куда б их без последствий выкинуть, пока они сами собой рваться не начали… Мне две сотни отдал, а еще десять тысяч…

— Так хорошо работают? — спросил, заинтересовавшись, Ляхов.

— Отлично!

— Ну, заедем, заберем. Я ему расписку по всей форме оставлю… Как так и надо.

Разговор мог бы продолжаться еще бог знает сколько, отвлекая от главного, но тут у Ляхова опять завибрировала крышка часов.

— Я слушаю, Александр Иванович, — сказал он, глядя на кафельную стенку туалета, закрыв за собой дверь.

Шульгин появился в своей сиреневой рамке не сразу.

— Максима я вычислил. Его сейчас держат недалеко от тебя. За Красными Воротами, Гороховский переулок, дом номер… Этаж, квартиру назвать пока не могу. Гони на предельной, подскочишь, я, может, успею уточнить. А нет — попробуй на интуиции. Она у тебя есть.

Лестная характеристика, но в конкретном случае — бесполезная.

— Общая обстановка как?

— Честно говоря — хреновая. Мы теряем контроль. Есть мнение, что неприятель рассасывается по Москве, пока ничем себя не проявляя, но во всеоружии.

— Как у Тарханова в Пятигорске?

— Хуже. Те хоть стреляли и облика своего не скрывали. А здесь я вижу, что враг присутствует, а чем его засечь, пока не понимаю. Но ты не переживай, Секонд, — поспешил успокоить его Шульгин. — Фест с целой ротой тоже в городе, вот его позывной. Встретитесь, вам сам черт не брат будет!

Оно понятно, вдвоем да при поддержки полутора сотен хороших солдат непременно выкрутимся, если нас полком не зажмут в тупике. А вообще?

— Некробионты, Александр Иванович? — Эта версия казалась, при всей своей запредельности, хотя бы понятной.

— Какие некробионты! Просто нормально подготовленные боевики из нашего времени, прикрытые фоновым излучением. Шапкой-невидимкой, мать вперемать. Лоб в лоб встретишься — узнаешь. А приборно — ноль.

— Ну а цель, хотя бы цель их вам понятна? Чего нам лично ждать? Государственного переворота, банальных грабежей, захвата заложников? Вы же раньше все так интересно по полочкам раскладывали…

— Раскладывали. А сейчас противник, возможно, напуганный нашими действиями, пошел поперек всех схем и расчетов. Где-то мы им крепко хвост прищемили, да сами этого не заметили. Сейчас работаем по всем вариантам сразу. Нам бы темп им немного сбить, инициативу перехватить. Я Фесту весь свой резерв отдал, чтобы он на себя внимание отвлек, прыти им поубавил. А как только разберемся, ответим так, что мало не покажется…

Но что-то уверенности в голосе Шульгина было недостаточно. Так, по крайней мере, показалось Ляхову, хотя уж чего-чего, а растерянного «учителя» он до этого представить себе не мог. Или это очередная игра, неизвестно на кого рассчитанная?

— Тогда я поехал, Александр Иванович. Хоть Максима выручу. В остальном — советуете стрелять не раздумывая?

— Во все, что сочтешь подозрительным, — безусловно. Если ошибешься ненароком, что маловероятно, или твой князь тебя отмажет, или Чекменев, или я. В любом случае, вооруженный человек на улицах Москвы — почти стопроцентно враг. Своих-то гвардейцев или городовых ты опознать сумеешь?

— Постараюсь, Александр Иваныч! Только — еще одно. Через пару минут снова приоткройте окошечко…

Он вышел из связи, одернул китель уже в коридорчике, стараясь не форсировать голос, скомандовал Колосову:

— Вниз, бегом. Посты снимай, машину заводи. Я сейчас.

Поручик посмотрел на него с интересом.

Ну да, командир отлучился за малой нуждой, а вышел из гальюна, будто там у него центр правительственной связи. Забавно, нет?

И Ляхов подумал, что забавно. Но с другой стороны.

У Максима в кабинете имелся встроенный в стену керамический, практически невскрываемый и надежно замаскированный сейф. До него налетчики не добрались, просто не знали о его существовании, иначе бы заставили его показать.

Вадим откинул закрепленную на потайных петлях секцию книжного шкафа, не снимая трубки телефона, набрал известный номер. Хитро было придумано, никакой взломщик не сообразил бы. Дверца сейфа, неразличимая на фоне обоев со сложным рисунком, бесшумно открылась. Вадим извлек стопку не слишком толстых папок. Здесь все материалы их совместных разработок по верископу и собственные расчеты Максима, касающиеся генератора Маштакова, и еще кое-что, весьма важное. Что не должно попасть в руки ни «врагов», ни Чекменева с его службами.