Меч Эдриджуна - Александр Прозоров Страница 37

– И чего вам в каникулы не спится, Юля?

– Иначе в Валенсию до темноты не успеть! Опоздавшим в кемпинге самые неудобные места остаются!

– Хорошо вам, девочки, отдохнуть!

Отползла сдвижная дверца, на пол легла тяжелая сумка.

– Скоро вернусь, мама! – крикнула на прощание Франсуаза и села внутрь, с явным удовольствием погрузившись в одно из кресел, вытянула ноги, привычно сдвинула занавеску. Видать, не первый раз ездила.

– Лежим, лежим… – Юлиана забралась на пассажирское кресло, захлопнула дверцу. «Фольксваген» покатился, свернул на шоссе. – Все! Дозволяю вставать и целоваться.

Битали разогнулся и, как советовали, поцеловал девушку:

– Привет!

На заднем диване Анита с Надодухом тоже целовались – словно раньше им кто-то запрещал.

– Как вырвалась? – оглянулась серьгастая девица.

– Да спокойно, – пожала плечами Франсуаза. – Отец, правда, покочевряжился, что в моем возрасте нечего далеко уезжать, но мать уговорила.

– Я поражаюсь с этих старперов, – откинулась на спинку Юлиана. – В школу им отпускать тебя не страшно, а в Валенсию позагорать они беспокоятся. Да в школе возле дома девица может в сто раз больше проблем себе на шею огрести, чем в самом диком кемпинге! В кемпинге всегда и охрана есть, и камеры, и полицию вызвать можно. А в школе в туалет затащат, и ку-ку… Не, чего-то я не о том. О школе до сентября – табу! – Упырь-девица опять повернулась в салон: – Слушай, фокусник, а твои друзья тоже из цирка?

– Из училища, – поправила ее Франсуаза.

– Зануда! – отрезала девушка. – Они прекрасно понимают, о чем я говорю. Ты чем занимаешься, Надодух?

– По канату хожу! – бодро ответил Сенусерт. – Но если что, могу и по деревьям.

– А я собачек дрессирую, – широко улыбнулась Анита.

– Да? – удивился недоморф.

– Я не про тебя, мой медвежонок, – погладила его по колену девушка.

– Да, с вами по дороге мелочи концертами не нашибаешь, – поняла Юлиана. – Каната и собачек у нас нет. Разве только фокусами… Что скажешь, Битали?

– Мы на кладбище торопимся… – Недоморф полез за пазуху, достал несколько фантиков, пробрался вперед по салону и положил на капот двигателя: – Это на бензин, Гаспар. Как обещал. Не хватит, добавлю.

– О, спасибо! – обрадовался паренек. – У меня как раз стрелка легла. Сейчас заправимся и рванем.

Микроавтобус закатился на колонку сразу за выездом из Ла-Фраманса, после чего вырулил на шоссе, потом на автостраду и помчался, слегка покачиваясь, под медленно восходящее солнце.

Около полудня они подкрепились в придорожной закусочной, снова забрались в салон, выкатились на дорогу.

– Чего вы такие скучные? – не выдержала Юлиана. – Молчите все время. Даже и не поверишь, что на циркачей учитесь.

– Мы же не на арене, – пожал плечами Битали.

– А правду говорят, что циркачи все нехристи и втайне жертвы на удачу приносят?

– Ты с ума сошла, Юля! – вспыхнула Франсуаза. – Ты еще скажи, что они младенцев воруют!

– Были и такие слухи, – пожала плечами серьгастая девица.

– Это не про них, это про цыган!

– Не, как раз про циркачей говорят. Что детей воруют, а потом заставляют тренироваться до полусмерти, пока те гимнастами не становятся. Добровольно так заниматься никто не способен.

– Точно-точно, – кивнул Битали. – Меня тоже украли, пока был маленький, а потом родители пятнадцать фунтов природным золотом заплатили, чтобы образование хорошее получить мог. Чего еще делать с приемышем?

– Может, и украли, – пожала плечами Юлиана. – Хочешь, давай посмотрим? Дай по ладони погадаю! Я умею, меня цыганка старая научила, когда мы с мамой при таборе жили и по стране скитались.

– У него отец военный, подруга, – напомнила Франсуаза. – Так что никаким цирком там не пахнет.

– А вдруг? – перебралось со своего места в салон серьгастое чудовище. – Не боишься, Битали?

– Да пожалуйста, смотри, – подал ей руки Кро.

– Надо только левую, – взяла его ладонь девушка. – Ага… О, какая длинная линия жизни! Тебе еще жить и жить, умрешь лет через пятьдесят дряхлым старичком. Ну, тебя, конечно же, никто никогда не крал, живешь с родными родителями, но часто переезжаешь. У тебя сильное сердце, и ты способен на настоящую страсть! Девушек у тебя будет немного, но ни об одной ты не пожалеешь. Как и они о тебе. А вот это линия потомства. Детей вижу пятерых. Двух девочек и трех мальчиков. Правда, знать ты будешь только о троих, счастливчик. Женишься через три года. Грустно то, что жена тебя переживет, вот такая незадача.

– Потрясающе! – сжал кулак Битали. – Прямо как в воду смотрела!

– У тебя, выходит, тоже талант, Юлиана! – подал голос Надодух. – Может, тебя к нам в цирковую труппу взять?

– Хочешь, и тебе погадаю?

– Давай! – согласился недоморф.

– Та-ак, – опустилась перед ним на колени серьгастая гадалка. – Вот это линия жизни, это линия любви, это линия богатства. Деньги тебя любят, а вот с удачей у тебя не совсем, до старости можешь не дожить. Зато женщины тебя любить будут, просто жуть! Одна, вторая, третья… Только жен четыре вижу… с любовницами тоже круто, менять станешь, как перчатки. Холм Венеры вон какой высокий! Но детей будет немного. В смысле не от каждой. Жизнь, в общем, выпадает недолгая, но яркая, как салют на День независимости.

– Как у тебя лихо получается! – не выдержала сидящая рядом Анита. – Можно я попробую? Дай руки посмотрю.

– Да легко, подруга! – Юлиана протянула отличнице левую руку. Но та решительно притянула вторую, осмотрела обе ладони, сложила, развела, сравнила еще раз, коснулась брови упырь-девицы возле серьги, растерла снятый пот между пальцами, понюхала. И только после этого взяла двумя руками ладонь своей жертвы. Потерла кожу, опять принюхалась…

– Так-так… Мама у тебя держится… Но разум помутнен. Или пьет, или иное наркотическое вещество пользует. Отец где-то рядом, но не вместе. Скорее всего, в соседнем доме живет. Похоже, до сих пор любит, но мать твоя с ним никак не уживается, одной веселее. Скитаться в детстве скиталась, но недалече, в пределах долины. Квартиры меняли? Хотя ты еще маленькая была, можешь не помнить. Вот только никаким табором тут и не пахнет, так что про цыганку ты врала. Но когда подросла, несколько раз пить пыталась. Однако не втянулась, бросила. В отместку матери старалась, да? Но неважно. Она тебе родная, с папой тоже все в порядке, раз этот вопрос всех вас так волнует. Делаешь ты постоянно то, что не нравится, и этим кичишься. Линии души и тела разные, не совпадают. Да так не совпадают, что девственности ты еще два года назад лишилась и по сей день себя за это ненавидиш-шь…

– Да пошла ты! – резко отпрянула Юлиана, выдернув руку. – Вынюхивала, да?! Кто тебе рассказал?