Алмазное сердце - Ирина Шевченко Страница 37

Лисанна

Проснувшись, я не сразу смогла понять, где нахожусь. Но вскоре вспомнились печальные события прошедших дней, проход по Тропе, старая шаманка и подслушанный с вечера разговор. Из-за последнего на душе было нехорошо, и, будь моя воля, я забыла бы все до последнего слова.

Надев приготовленное Улой платье и собрав волосы в косу, я вышла из-под полога. Возившаяся у очага волчица приветствовала меня рассеянной улыбкой.

— Доброе утро, — поздоровалась я с ней. — А…

Спросить было неудобно.

— За порог выйдешь, налево поверни, — без слов поняла шаманка. — По тропинке шагов десять, а там увидишь. После вернешься и направо от двери пойдешь — умоешься.

То, что было «налево», отыскалось в зарослях кошачьей мяты. Предусмотрительно.

А до «направо» я не дошла. Остановилась в нескольких шагах от широкой лавки, на которой стояли ведра с водой, — меня уже опередил Джед. Оккупировав для личных целей бадейку и каким-то образом приладив на бревенчатую стену дома крупный осколок зеркала, оборотень брился, тонким лезвием снимая со щек густую мыльную пену вместе со щетиной. Меня не смутила интимность этой процедуры и то, что из одежды на мужчине были лишь короткие льняные портки (после скатерти с колокольчиками они выглядели верхом приличия). Но то, что я ненамеренно… ну хорошо — намеренно… подслушала вчера, заставило меня отвести глаза и отступить к двери, где я тут же столкнулась с Улой.

— Жалеешь его? — спросила она, взглядом указав на внука.

— Жалею? — Не уверена, что мне удалось изобразить недоумение. — Почему?

— Почему? — повторила волчица. — Сложный вопрос. Почему ветер дует? Почему дожди идут? Почему тебе не понравился мой чай?

— Слишком сладкий, — сказала я не задумываясь и тут же испуганно прикрыла рот ладошкой.

Но шаманка удовлетворенно крякнула, получив ответ на вопрос, и сочла разговор законченным. А затем и вовсе ушла куда-то, ничего не сказав.

Дом Улы стоял особняком, в небольшом отдалении от жилищ остальных метаморфов, на склоне горы, и с крыльца хорошо просматривался поселок, который сейчас, несмотря на давно вступивший в свои права день, выглядел безлюдно… безоборотнево?

— Рано еще, — пояснил закончивший с утренним туалетом Джед. Порой мне казалось, что он читает мои мысли, и от этого становилось не по себе. — Волки ведут частично ночной образ жизни. Ложатся под утро, встают ближе к полудню.

Воображение рисовало мистические ночные ритуалы с участием всех жителей поселка, пожарище костров, песню шаманского бубна…

— Мы немного иначе устроены, — оборвал полет моей фантазии мужчина, — у нас другой жизненный ритм.

Я ни о чем не расспрашивала, но Джед по собственному почину решил рассказать мне о жизни оборотней в горах. Оказалось, что этот поселок тут не единственный. Сейчас мы находились в так называемом Верхнем Селении, а было еще и Нижнее, и Озерное. В Верхнем жил вожак стаи с семьей и Ула, виери кама (это что-то вроде «главный шаман»). Унери кама — младшие шаманы — жили в других поселках или в городах по всему королевству. Раньше я отчего-то считала, что их очень мало, но, по-видимому, шаманов среди метаморфов было не меньше, чем магов среди людей:

— Когда-то волки предпочитали оставаться тут, подальше от человеческих поселений. Сейчас в Ро-Андире лишь малая их часть. Ты же не думала, что все оборотни Вестолии способны разместиться в трех поселках? Да и те, что обитают здесь, часто выбираются в мир людей. Многие живут в городах, а сюда возвращаются, чтобы… Ну, как тебе объяснить… Это — дом. Наша земля. Тут мы свободны.

Нужно было быть оборотнем, чтобы понять эти слова. Зато было ясно другое: Джед говорил о чем угодно, но не о проблемах, свалившихся на нас в виде мага-убийцы. Самой не хотелось думать об этом. Пели птицы, светило солнце, терпко пахли травы, острые зубцы гор подпирали ярко-синий купол неба… Это была совсем другая жизнь — жизнь, в которой хотелось остаться навсегда. И Ула, как я вчера подслушала, давала мне такой шанс. Но, хорошенько подумав, я решила, что самым правильным для меня будет вернуться домой. Мун и все ее демоны с престарелым женишком! Когда выбираешь между смертью и замужеством, последнее уже не так пугает. К тому же теперь, после того как я себя «скомпрометировала», сбежав и впутавшись в историю с убийствами и шантажом, граф, возможно, еще и передумает на мне жениться. Главное, вернись я домой, отец с его титулом, связями и собственной маленькой армией сумеет защитить меня лучше, чем, несомненно, честные и сострадательные, но совершенно чужие мне волки.

— Я хочу домой, — без обиняков заявила я после завтрака. — К отцу.

Оборотень уставился на меня с непониманием. Ну конечно! Я же, выдавая себя за Милисенту, говорила ему, что мои родители умерли. А тут вдруг — отец.

— На самом деле я не Милисента Элмони, — выпалила я, пока не передумала. — Меня зовут Лисанна. А мой отец — князь Вилаш Дманевский.

Я ожидала удивления, расспросов, но Джед вдруг звонко хлопнул себя по лбу.

— Точно! Ар-дэй Вилаш. Смотрины.

Джед

А я-то голову ломал! Вот откуда я знаю ее имя — из письма. Годовщина свадьбы Берни, на которую я не поехал, день рождения дяди Грегори, на который уже не успею, и смотрины, на которых отсутствовал не только я, но и виновница хм… торжества. Хотя мне, в отличие от многочисленных приглашенных в Уин-Слитт, можно сказать, повезло: судьба организовала для меня персональные смотрины в дилижансе на Депри. И если бы тогда кто-нибудь осведомленный спросил, что я думаю о предложенном князем Дманевским альянсе, честно сказал бы, что угольного карьера, обещанного ар-дэем Вилашем в комплекте с рукой дочери, маловато, учитывая риск быть замаринованным заживо.

— Какие смотрины? — отвлек меня от мыслей о жизни голос девушки.

Откровенность за откровенность?

Не углубляясь в подробности, я рассказал Сане о полученном приглашении, не преминув тактично поинтересоваться, по какой причине она сама пропустила столь важное для себя событие.