Всадники ночи - Александр Прозоров Страница 37

— Только ты дорогу подсказывай. Я же не знаю, где у вас чего… — Андрей вышел в коридор.

Они вернулись к лифту, переместились на «второй служебный» этаж, немного прошлись по коридору. Владимир постучал в стену, кивнул на открывшийся проход:

— Заходи.

— Насчет еды не забудьте, — погрозил пальцем Зверев и шагнул в дверь.

Изолятор имел размеры всего два на три метра, голые стены, вогнутый потолок небесно-голубого цвета. В самом центре возвышалась постель, похожая на положенное горизонтально анатомическое кресло. Поскольку других мест для отдыха не наблюдалось, князь присел на нее, откинулся. Снизу что-то зашевелилось, мягко перекатываясь под ногами и спиной, и… И Андрей перестал ощущать под собой опору! Он словно парил в воздухе, ничем не поддерживаемый, в состоянии полной невесомости. Вокруг запястьев возникло легкое колыхание — из пластика выскользнули и плотно обвились вокруг рук толстые ремни. Молодой человек испуганно вскочил — ремни легко соскользнули, втянулись в кровать. Зверев подумал, лег обратно. Когда ремни вновь охватили запястья, спросил:

— Ну и как мое здоровье?

— Повышенный уровень алкоголя в крови, — произнес сверху бархатистый женский голос.

— Дура!

Андрей спрыгнул с постели, походил из угла в угол. Деваться был некуда — он лег обратно, и бархатистый голос продолжил злорадно сообщать:

— Повышенный уровень алкоголя в крови, повышенный уровень адреналина в крови, повышенный уровень тестостерона в крови, признаки наличия андрогена, признаки наличия стероидов, повышенный вес, гипертрофированная сердечная мышца, патология кишечной функции, аномальный костный воротник, силикация костей, кобальтовое отравление, повышенное давление, дальнозоркость, дефликация суставов, кожная атрофия…

— А помолчать ты можешь? — не выдержал князь.

— Идет анализ необходимого курса лечения, — на секунду запнувшись, сообщил голос.

— И сильно я болен? — поинтересовался Андрей.

— Освобождению от службы не подлежит, освобождению от тяжелых работ не подлежит, стимулирующей терапии не подлежит, увеличению времени отдыха не подлежит, привлекаться к сверхурочной работе может без ограничений.

— Так я больной или здоровый? — вконец запутался Зверев.

— Ограничение по зрению для работ с мелкими деталями, ограничение по мышечной массе для работ с тонкими деталями, ограничение по костному строению для работ с повышенной точностью.

— А головой сваи забивать?

— Рекомендуется нормированный рабочий день, — с неожиданной серьезностью ответил изолятор.

— В изоляции нуждаюсь? — вкрадчиво поинтересовался Андрей.

— Нет.

— Тогда выпусти меня отсюда!

— Введите запрос с внешней стороны изолятора.

— Вот свинья! — рассмеялся Зверев.

И дверь открылась!

Князь подпрыгнул в постели, но испытать полноту радости не смог: внутрь вошла востроглазая обладательница длинной косы с подносом в руках. В двух из четырех емкостей лежали пюре и горсть сухарей, из угла подноса выглядывала трубочка.

— Вот, — поставила девушка угощение на кровати в ногах. Кажется, ее звали Русаной. — Вечерняя порция уровня «покой».

— А-а, спасибо. — Андрей придвинул поднос поближе. — Что это за каша?

— Это бифштекс с кровью с картофелем и зеленым горошком.

— Зачем же вы пропустили его через мясорубку?

— Это обычное блюдо, — не поняла сарказма гостья. — Очень вкусно и питательно.

— Понял, не дурак, — кивнул князь. — Сухари ржаные?

— Сорбентный пластик, — поправила его Русана. — Стоматологи требуют обязательно пережевывать его после еды для сохранения прочности зубов. Его можно глотать, он совершенно безопасен для пищеварительного тракта. Ты чего, никогда в жизни ничего не ел?

— Я начинаю сомневаться, — кашлянул Андрей. — А где ложка? Или вилка?

— Вот трубочка. Бифштекс сосешь через нее, пластик можно брать руками.

— Мама, куда я попал?.. — перекрестился князь. Однако, раз уж он здесь, придется питаться тем, чем угощают. Молодой человек взялся за трубочку, широкими круговыми движениями высосал из емкости пюре со вкусом завядшего укропа.

— Сок здесь, — указала гостья на отверстие, откуда он с самого начала вынул соломинку.

Зверев кивнул, вернул трубочку на место, пососал. В рот полилась холодная, чуть кисловатая жидкость без признаков мякоти. Что же, и на том спасибо.

— Пластик прожуй обязательно! — потребовала девушка. — Если не давать нагрузку зубам, на них начинает истончаться и трескаться эмаль, они раскачиваются в деснах.

— А вы обычное мясо жевать не пробовали? С хрящами, с жилками? Хлеб нормальный прожевать, чуть подсохший, с корочкой. Репки откусить, капусту погрызть, шашлычок на крайний случай…

— Это нехорошо, — мотнула головой Русана. — Ученые абсолютно точно доказали, что при этом истирается эмаль и поверхность зубов. У древних людей, найденных в захоронениях, из-за такой пищи все зубы сточены до корней.

— Ну если ученые доказали… — не стал спорить Зверев, но поднос отпихнул.

Востроглазая забрала посуду, однако из изолятора не ушла — стояла, переминаясь с ноги на ногу.

— Скажи, человек, ты вправду колдун? — наконец решилась она.

— Есть немножко, — скромно кивнул князь.

— И ты умеешь колдовать?

— Немножко получается.

— И привораживать парней умеешь?

— Ну без этого даже простым знахарем стыдно называться.

— А расстояние для колдовства значение имеет? Или оно, как тахионная почта, со скоростью гравитации распространяется?

— Скажи проще, красавица, чего ты хочешь?

— Понимаешь, колдун… Я два месяца назад с парнем познакомилась. Он теперь там, я здесь… Я очень боюсь, что за полгода он меня забудет. Ты можешь сделать так, чтобы он… Ну на другую не променял?

— Легко, — с трудом скрыл усмешку князь. — Найди перо любой дикой птицы, кинь в огонь, а когда оно займется пламенем, наговори: «Лети, белый кречет, за чистое поле, за синее море, за крутые горы, за темные леса, за зыбучие болота. Найди, белый кречет, раба Божьего — имя парня — застань его сонного да садись на белую грудь, на ретивое сердце, на теплую печень и вложи имя рабы Божией Русаны из своих уст. Чтобы он не мог без меня ни пить, ни есть, ни гулять, ни пировать. Пусть я буду у него всегда на уме, а имя мое на его языке. Лети кречет, зови раба Божьего — опять имя. Слово мое крепко, дело мое лепко. Аминь».

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — изумленно распахнула глаза девушка.

— Я же колдун, — скромно ответил князь.