Экспансия - Вадим Денисов Страница 37

Амба ботиночкам приходит: сносились. Удобные, как тапочки, только вот теперь они себя и ведут как тапочки стоптанные. Отслужили свое мои верные «коркораны», напрасно я Гоблина с Серегой не послушал. Вон у Мишки какие сапожки, новье. Не такие модные, как «мародеры», но зато не затасканные, целые, ошметки не торчат, подошва крепкая. Придется к Сотникову идти, кланяться, а не хочется. Да и тянуть он будет с доставкой, говорить традиционное: «Бери стандарт из прошлой партии», — потом пять раз забудет да десять раз вычеркнет за срочностью чего другого.

А пацаны просто заранее вписались в очередь и купили у мастера. Недешево им это встало, но продукт получили на зависть. Классные шузы, их алтаец делает, Трофим с Дальнего Поста.

В этом поселке народу за последнее время прибавилось, вот и две сербские семьи на границе поселились, чтобы огородничать да охотничать: земли ведь немерено. Правда, и «пакистанка» недалеко, со всеми сопутствующими факторами, но тут вам не Косово, на своей земле люди живут, при крыше и с пулеметами. Зимние «потеряшки», за которыми Демон на снегоходе гонялся, частично там же осели — одна большая семья. Еще одна семья — инженеры, теперь работают в замке — муж у Дугина, он с Химкинского завода, где на Земле-1 ракетные двигатели собирали, а жена строитель.

Селиться национально-компактно Сотников никому не дает. Нет у нас национальных поселений и не будет — тут все жестко. Если «потеряшка» или влившийся, то ты в том числе и такой пункт регламента читаешь, одобряешь и подписываешь в Согласии — первом документе первопоселенца, вливающегося в анклав. По-разному люди переживают. Сербам непросто было, хотя по большому счету их сама работа развела, а не Сотников. Бранко Бранкович и Марко Якшич — вояки, бойцы по крови, они с семьями и остались при замке: Бранко командиром Патруля, Якшич сразу взвод получил. А Вук многих удивил… Кроме меня: я предполагал нечто подобное. Никаким «боевым снайпингом», в чем он зело горазд, парень заниматься у Бероева не стал. Опять пошел работать в таверну, к белорусам. Играет там на скрипке. И есть в этом что-то правильное.

А вот если ты крестьянин?

В Посаде земли свободной уже нет, только под дома, без участков. А за рекой земли — хоть квадратный километр бери. Вот и перебираются люди в Молдаванку, к русским — сначала словаки, а потом и семья сербов поселилась. В Заостровской классно, конечно, даже шикарно — смотрится она. Но с казачками не всякий уживется, да и дома там посередь степи, не каждому понравится. А в Молдаванке тихо, уютно, лесок свой, бухточка тихая… За рекой — как другой мир, будто из Подмосковья в Ставрополье переехал.

Честно вам скажу, даже я подумывал с Ольгой там участочек взять: не в кайф мне ездить по выходным к «кержачкам» на Кордон — хмуро там, слишком уж «таежно».

Замечтался, тьфу ты… Так вот, о чем я?

Перевернулся на правый бок, чтобы видеть проплывающий вдалеке «наш» берег, — противоположный и так шесть глаз обшаривают.

Про что? Да про обувь же!

Ну. У этих, крайних, «потеряшек» обувщик имелся, он и остался на Дальнем. Теперь они на пару со скорняком обувь делают — закачаешься. Кожи натащили отовсюду, мы тоже участвовали: приволокли с Гобом им на пробу кусок шкуры пещерника. Толстая, крепкая… Но ничего хорошего из таких стараний не получилось: шкура, как и сам монстр, быстро разлагается на гниль, не сохранить. А Коломийцев им подсобил со шкурой акулы.

Интересно, когда в последний раз в истории человечества ДШК вел огонь по большой белой? Зашла рыбка по Волге погулять, называется… А тут Коломийцев-рыболов!

Правда, у большой белой кожура оказалась такой толщины, что ручки катан уже не обмотаешь. А вот как она себя на обуви покажет, скоро узнаем.

Двигатель зашумел иначе: судно прибавило ход.

Что-то щелкнуло, зашипело.

— Цель! — отчаянно заорал кто-то поблизости. — Групповая, скоростная, низколетящая!

Матушки, так и инфаркт можно схватить! Я вскочил. Что там?

Да это Гоша блажит, рулевой наш, что-то заметил на радаре. Ракетчик-юморист, блин.

Коломийцев даже за бинокль не схватился, сразу убежал в ходовую. А Гоблин на носу встал, держится за леер, зорко смотрит вперед. Я повернулся к рубке, вопросительно вскинул на деда глаза.

— Два катера впереди, левее к берегу, — прохрипел матюкальник, — дистанция пять километров.

Ага, разгляди их на такой дистанции, да еще и через миражное марево чистой гладкой воды. Даже через бинокль непросто.

Опять захрипело, противно, дискотечное оборудование кэпу надо менять.

— Боевая тревога! — решил дед.

Не любим мы с Гоблином «тревоги экипажа». По боевой тревоге нам положено напяливать «броники» и сферы из комплекта «Пермячка». Экипаж инструкцию выполняет исправно, мы — частично: жилет — ладно, сферу — нет. Разгильдяйство, конечно, но сталкерская махновщина дороже.

Хлопнув дверью моторного отделения, на палубу вылетел наш старый знакомец Клим, торопливо вытер тряпкой руки, встал за турель с пулеметом, украшенным щитками двух титановых пластин с большой стрелкой кривизны. Кэп поставил их из-за Клима. Раз уж мальчишка у него на пулемете… хоть так, психологически. Парень сноровисто скинул чехол со ствола «дашки», завозился, изготавливая машинку — все быстро, четко, раз! — снял с фиксатора и покачал стволом: готов разить врага.

— Дядь Гоблин, свали с директрисы, — ломким баском бросил команду пацан.

Сомов медленно повернулся, серьезно посмотрел на юного помощника механика «Дункана», отчего-то тяжко вздохнул и сказал:

— Лады. Реально ты взялся… Хорошо. Движняк согласовываем. Клим, будь собран, слушай нас чуйкой.

И отошел за рубку: там теперь наше место до прояснения картины. Не будут сразу стрелять — выйдем на базар. Пальнут хоть раз — потопим и покатим дальше в прекрасное неизвестное.

Оставшись в рубке один, Коломийцев поменял курс, чуть сбавил ход. Гоша встал к кормовому «максу». Встречные «катера» уже хорошо видно — действительно это моторки. Они тоже прижали газ и, описывая широкую дугу, начали неспешно догонять с кормы, заходить сбоку. На какое-то время мне показалось, что лодки разделятся, и одна выйдет к правому борту, но нет, они решили идти парно.

По ходу, без пальбы пока жить будем.

Однако. Так лихо подходить к боевому судну с двумя пулеметами на палубе… Смело до неприличия.

— Всем спокойно, следите за нами, — рявкнул Гоблин.

Хорошо ему с такой глоткой: и связи громкой не надо.

Лодки выстроились одна в кильватер другой, медленно пошли к буксиру. Опа! А вот и их база или нечто подобное! На правом берегу Волги у берега под рощицей высоких деревьев стоят два небольших сарая — кривобоких, не «традиционных», а грубая самодельщина. Возле них лодки, разномастные. Раз, два, три… Четыре лодки, две с моторами. Люди колготятся.

— Дядь Вов, ты лучше дверь в рубку закрой, а то гранату могут кинуть, — порадовал Коломийцева Гоблин: ну кто его за язык тянет.