Четвертый принц - Екатерина Бакулина Страница 37

Да он пьяный! Хена его не видела таким… Нет, всю дорогу парень, конечно, держался молодцом, мало кто так сможет, но и сейчас не время расслабляться. Рано еще.

– Наро! – позвала она.

А он, не останавливаясь, только кивнул.

Ну, не скандал же ей устраивать как ревнивой жене, не силой тащить его в кровать?

Он весело пел, народ танцевал… У кого он лютню-то отобрал? У него же своей не было, во дворце оставил.

Хена встала напротив, грозно хмурясь, сложив руки на груди. Наивно думая, что он сейчас посмотрит на нее, доиграет и устыдится. Ладно, не бросать же песню на середине, конечно, но и продолжать…

Он доиграл. Широко улыбнулся.

– А сейчас еще одна песня! Для моей девушки! – объявил громко. – «Кровавая Мэри».

И ударил по струнам.

Придурок, чтоб его! У Хены просто не хватало слов.

Но скандалы устраивать нельзя. Скандалы, как раз, запоминаются даже лучше песен. Она дождется, пока он допоет… и просто прибьет на месте, без всяких скандалов.

Только поет он отлично… невыносимо прекрасно просто, даже лучше чем там, на корабле в первый раз… так, что сил злиться на него совсем не остается. Их ведь не ищут в этой дыре… а если будут искать, то Рейнардо почувствует, он ведь не слишком пьян для такого? Глаза у него так и сверкают. И поет он на кетхарском, между прочим, без намека на акцент, и сам, такой смуглый и кудрявый, похож на местного… да ведь бабка его кетхарка, а он в бабку, а не в отца… Кто признает в нем чужеземного принца? Местный парень…

Вдруг подумала, что она впервые видит, как он так открыто и счастливо улыбается. Он тут выиграл свою первую битву и ему есть чем гордиться. Имеет право, наверно… если б их не искали…

Так задорно играет, что невозможно устоять на месте. И пальцы его скользят быстро, лаская гриф лютни, и… Невольно замирает сердце.

А закончив, допев, так спокойно отдает лютню человеку, стоящему рядом.

– Сыграй, – говорит, ни мгновения не сомневаясь. – А я приглашу девушку танцевать.

Хлопает его по плечу и идет к Хене.

Берет ее за руку.

– Сдурел! – почти шипит ему на ухо она. – Ты что творишь?

– Потанцуем? – как ни в чем не бывало, говорит он.

Музыка за его спиной играет вновь.

У него теплые руки… Он обнимает ее так уверенно…

Нет…

– Ты совсем напился, да? – из последних сил пытается Хена. Потому что в его глазах…

Он качает головой.

– Только одну кружку пива, – улыбается чуть виновато. – Это просто магический откат, стоит расслабиться, и немного ведет… – наклоняется к самому ее уху, говорит тихо. – Я подготовился, ты не думай. Я и на улице, и здесь на все проходы и двери сигнальные нити повесил. Если за нами придут, то я услышу. Все хорошо. Потанцуй со мной. Пожалуйста, Хена. Вдруг это последний раз…

Нет.

– Что ты несешь! – она чуть было не дернулась из его рук. Вдруг испугалась. – Мы выберемся, понял!

Не смерти, не дурных примет, а испугалась того, как он смотрел на нее. Откат, да… она слышала, что так бывает. Накрывает похлеще выпивки… Нет, он все понимает, конечно, это не совсем то… просто все, что таилось внутри – сейчас лезет наружу, уходит страх, все барьеры… Огоньки танцует в его глазах.

– Потанцуем?

Он тащит ее в круг. И Хена сама не понимает, как же она поддается? Потому что не стоит расслабляться и терять бдительность. Потому что…

– Да ладно тебе, – говорит он. – Дрыхнуть тебе можно, а танцевать нельзя?

И этот довод Хене уже нечем крыть.

Что ей терять, в конце концов? Даже притом, что она отлично видит – ему не танцы нужны. Но она ведь большая девочка… почему бы и нет? О чем ей жалеть? Ее руки в его руках… И, кажется, Хена никак не попадает в такт музыки, но ей не остановиться. Ноги несут ее сами.

Мелодия заканчивается, начинается другая. Потом еще…

Дыхание Рейнардо совсем рядом. Как же вышло, что это так волнует ее? Ведь столько времени они спали вместе, и уж к его сопению рядом Хена давно привыкла. Но сейчас – совсем не то…

Его глаза… он так смотрит на нее… как никогда раньше не смотрел.

И даже не понять, как вышло, что они больше не танцуют… он обнимает ее за лестницей. Да все уже давно понятно и решено. Вот только когда Рейнардо тянется поцеловать ее, она замирает.

– Подожди, – говорит тихо. – Подожди, я…

Он замирает сам. Почти готов выпустить и сбежать разом.

– Не стоит, да? – говорит шепотом, смотрит на нее, отчаянно закусив нижнюю губу, ожидая решения.

Это одновременно смешно и… сердце сжимается прямо до боли.

– А ты не будешь жалеть потом? – говорит она.

– Я? – искренне удивляется он. – О чем мне жалеть?

Что спутался с какой-то девкой, что… Да нет же, мужчины редко жалеют о таких вещах. Подумаешь – разок переспать…

Хена качает головой. Что ей сказать?

– Да я каждую ночь думал об этом, когда ты спала рядом, – сказал он шепотом. – Духу только не хватало. Да и во дворце слишком много посторонних глаз и ушей, не хочется у всех на виду…

Он вздохнул чуть судорожно.

– А здесь, хочешь сказать, никого? – Хена даже усмехнулась, вышло так нервно. И все же… Да не Рейнардо она боится, а саму себя. Боится начать думать, что может быть какое-то продолжение у этой ночи…

– Не стоит? – он спрашивает, но его руки не отпускают ее. Потому что уже видит ответ.

И Хена сдается. Какого ж шушака она тут…

– Пойдем наверх, – говорит она шепотом.

* * *

Хена проснулась, прижимаясь щекой к его плечу.

Вот же…

Вздрогнула. Все вчерашнее разом встало в памяти.

Не стоило.

Убрала ногу, которую закинула на него во сне, попыталась осторожно отодвинуться в сторону… Так не хотелось отодвигаться, было так уютно и хорошо с ним…

Рейнардо поймал ее, не дав сбежать окончательно, повернулся сам. Но не сказал ничего, просто смотрел молча.

– Ты уже не спишь… – осторожно сказала она. Сложно понять, что говорить сейчас. Все было так хорошо… но именно это и пугает.

– Что-то не так? – спросил Рейнардо.

– Нет, все так… все отлично, но… – глядя ему в глаза, Хена понимала, что может только честно признаться сейчас, увиливать не выйдет, будет не честно. – Все было просто удивительно… но, наверно, в этом и беда. Я боюсь, что начну привязываться к тебе, и потом… Нам, наверно, не стоит больше.

Когда говоришь это вслух – выходит как-то совсем глупо.