Проклятый отбор - Светлана Ушкова Страница 37

Барон был тучным мужчиной с пышными бакенбардами и пухлыми губами. Они сильно контрастировали с маленькими, едва заметными глазами. Голос у него был глубокий и низкий.

— Графа я знал буквально с детского возраста. Не сказать, что он был склонен к дружбе в том понимании, к которому мы привыкли, но всегда принимал меня. Во время встреч он мог подолгу молчать или заниматься своими делами в моем присутствии. Порой он что-то говорил, и я отвечал, зная, что меня, несмотря на всю отстраненность, услышат. Большего требовать от Октавиуса не приходилось. С годами ситуация только ухудшалась. Я, конечно, пытался поддержать его и всеми силами вытащить из той замкнутости, но оказался бессилен перед его болезнью. Даже прелестная леди Миралла не могла достучаться до него в полной мере. Она была очень приятной леди и к мужу относилась с пониманием и уважением.

— А вы можете подтвердить факт беременности леди Мираллы? — вклинилась в пространные воспоминания барона ведущая и пытливо прищурилась.

— Конечно, могу! — фыркнул в ответ мужчина. — Я это видел собственными глазами!

— Замечательно! — возрадовалась журналистка и задала новый вопрос: — Но были ли роды?

Борон покраснел и даже закашлялся.

— Как говорят, были, но я не лекарь и не присутствовал.

— Тогда переадресую этот вопрос вам, мадам Ланира. Вы же на тот момент работали в доме графа.

— Да, — с улыбкой откликнулась женщина. — И роды действительно были. Графиня была очень слаба здоровьем, и ее роды сопровождал приглашенный целитель. Нас, конечно, никого не пустили.

— Но вы слышали крик младенца?

— Как есть слышала, — осенила себя знаком солнца женщина и тонко улыбнулась.

Я выдохнула, но, как выяснилось, радоваться было рано.

— Но почему же ни у кого не возникло вопросов, что стало с младенцем и как удалось отцу скрыть дочь даже от прислуги? — недоумевала ведущая.

— Ох, после смерти леди Мираллы такая суета началась. Граф бушевал два дня, переживая свою утрату. Вы знаете, у него случались неконтролируемые приступы. И мы в такие моменты боялись лишний раз нос высунуть. Личное крыло вообще было закрыто для посещений. Туда ходили только связанные кровной клятвой и обетом молчания. А на похоронах были два закрытых гроба. — Мадам Ланира всплакнула и утерла платочком глаза. — Простите, до сих пор вспоминаю с болью.

— Ничего, мы понимаем, — с наигранным участием сказала блондинка и устремила свой взор на магистра. — Сэр Танкарин, скажите, насколько вероятно, что дочери передалось заболевание ее отца, особенно если учесть их явное внешнее сходство? Да и из достоверного источника нам известно, что порой леди Мариэлла ведет себя несколько импульсивно, порой без причины падает в обморок. Что скажете?

— Да, такое вполне возможно, но любые болезни сознания проявляются не сразу либо не в полной мере. Все это индивидуально. И подтвердить наличие заболевания у графини может только тест и анализ целостности сознания.

Я поперхнулась воздухом от возмущения. Меня только что легко и незатейливо назвали потенциальной шизофреничкой.

— Леди Мариэлла! — переполошилась расставляющая на столе вазочки с конфетами и вареньем Нира. — С вами все в порядке?

— Жить буду, — прокашлявшись, просипела я. — Просто не ожидала такого…

— Ох, да не смотрите вы эти глупости! — всплеснула руками горничная. — Этим шоу давно никто не верит. Там лишь бы сенсацию из пальца высосать. А вы лидер отбора, и уже никто не сомневается в вашей победе. Вот и злословят некоторые… от бессилия.

Запинка в речи горничной была красноречивой.

— Например, Амелинда? — без труда догадалась я.

Девушка смутилась, но ответила:

— Она вас сильно не любит.

— Я знаю, — тяжело вздохнула я и переключила видер на новостной канал. Слушать о себе небылицы больше не хотелось.

Вот только и «Каленгорский вестник» не порадовал. Антэрил вновь стягивал войска к границе. Объединенные западные королевства косвенно поддерживали нашего противника, но тем не менее не отрицали вклада Каленгора за несколько веков владения спорными ныне землями и предложили вообще предоставить этой территории независимость. В южных горах в герцогстве Кзарат народ решил потребовать отделения от ослабевшего Каленгора и возвеличиться, как это было в далеком прошлом. Для подавления беспорядков даже пришлось подключить магов-водников. Сам герцог об отделении говорить не хотел. Трон под ним шатался, и власть готов был взять племянник герцога, сбежавший в Антэрил и произносящий оттуда пламенные речи о свободе, независимости и равенстве. Словно раньше народу чего-то не хватало.

Апофеозом кошмаров стал теракт в приграничном Даркарте.

— Смутные времена, — вздохнула Нира, вторя моим мыслям. — Но скоро вы станете королевой, его величество восстановит порядок, и война закончится. Пресветлый пастырь уверяет, что скоро нас ждет светлое и спокойное будущее, просто надо спокойно принять все перипетии и изменения!

— Да, все обязательно будет хорошо, в любом случае. Даже если не я стану королевой, — поправила я девушку, воодушевленную проповедью пастыря.

— И все же я верю в вашу победу. И лорд Серион в ней не сомневается. На вашей стороне практически все!

Я лишь улыбнулась. Страшно даже представить, каково будет разочарование народа, а главное Сериона, когда я отдам первенство другой. Представила себе картину, как королевский стилист приходит снять мерки для очередного платья в его коллекцию и с улыбкой затягивает сантиметровую ленту на моей шее.

От мыслей о будущем меня отвлек стук в дверь. Когда Нира открыла, на пороге стоял Лигар.

Что-то случилось.

— Вас хочет видеть его величество, — коротко сообщил страж, и я поспешила подняться.

— Удачи, леди Мариэлла, — пожелала мне Нира.