Одержимый магией - Роджер Желязны Страница 37

Она не заметила движения пальцев правой руки Поля. Онрастопырил их, слегка согнул и приблизил к лицу Норы. На глаза девушки легланевидимая плотная повязка…

Поль подхватил ее, отнес под деревья и усадил. Здесь ее небыло видно сверху из-за раскидистой кроны.

— Охраняй ее, пока я буду внутри, — сказал ондракону. — Если появятся черные птицы, то вам лучше прятаться поддеревьями, пока вас не обнаружат.

— Я могу напасть на них.

— Но Нора тогда останется без защиты. Нет В бой вступайтолько в том случае, если тебя заметят.

Лунная птица с негодованием фыркнул. Капля слюны упала наземлю, и камень под ней расплавился.

— Хорошо. Но потом я смогу послушать музыку.

Поль повернулся и направился к широкому входу.

Где-то в глубинах лабиринта рождался глухой звук, но далекоили близко — он определить не смог. Звук раскатывался по многочисленнымкоридорам, отзывался многократным эхом, постепенно затихая.

Коридор, в который он вошел, через несколько шаговоборвался, но в правой стене оказалось небольшое отверстие, куда и вела белаянить.

Он остановился и взял в руки гитару. После короткогоразмышления он начал наигрывать медленную убаюкивающую мелодию, вкладывая в нееритм пульсации своего родимого пятна, чтобы мелодия могла успокоить, зачароватьлюбого слушателя.

Он захватил несколько проплывающих мимо нитей и намотал ихна гриф гитары. Нити стали колебаться в такт с мелодией. Он повернулся имедленно, не прекращая играть, вошел в отверстие.

Поль оказался в узком темном коридоре, освещавшемся черезтрещины в потолке в тех местах, где проход разветвлялся. Через трещинывиднелось голубое небо.

Продолжая наигрывать на гитаре, он остановился, чтобы датьглазам приспособиться к слабому освещению. Рычание и фырканье прекратилось, нопо-прежнему слышалось чье-то тяжелое дыхание.

Он двинулся дальше вперед, следуя за своей нитью. Он шел,поворачивая направо и налево, пока не оказался в кольцевой комнате. Из комнатывело десять проходов, расположенных на равном расстоянии друг от друга, включаяи тот, через который он вошел.

Нить вела в ближайший справа проход. Далее следовала сериякрутых поворотов, от которых у него чуть не закружилась голова. Он остановился,чтобы успокоиться и не сбиться с мелодии. Звук тяжелого дыхания по-прежнемуслышался где-то неподалеку, заполняя собой все коридоры, удушливо пахнущиескотным двором. Легкое голубое облачко проплыло над ним. Он перешел в другуютональность, сохранив ленивую и усыпляющую мелодию, и пошел дальше.

Вскоре он снова оказался в кольцевой комнате с десятьюпроходами и понял, что это — та же самая комната, так как узнал рисунок трещинна стенах. Рассматривая паутину нитей, Поль понял, что отыскать путь к целибудет легче, чем потом выбраться из этого лабиринта. Он кряхтел и ругался,протискиваясь в узкие и низкие проходы. Иногда ему приходилось пролезать боком.Затем он снова попал в серию крутых поворотов.

— Когда же это кончится? — ругался он просебя. — Так никогда не доберешься до цели.

Но вскоре он заметил, что звук дыхания стал громче.Оставалось уже совсем немного до длинного узкого холла, в котором расхаживалминотавр.

* * *

Маусглов присматривался, наклоняясь вперед. Свет в домеМарка погас уже давно, но вор знал, что глазной протез Марка позволяет емувидеть в темноте. И, кроме того, он знал, что Марк спит мало; он любилпроизводить внезапные ночные проверки лабораторий, заводов, бараков.

Но вполне возможно, что сейчас спит, размышлял Маусглов. Унего был тяжелый день. Однако, он переполнен нервной энергией и можетпробудиться в любой момент… Но, однако, что-то все-таки надо делать…

* * *

Нужные ему карты теперь были рассованы по карманам егоплаща. Там же лежал и конверт с фигурками. Гранаты — он чувствовал себя оченьнеуютно, так как видел их действие — висели на поясе рядом с кинжалом. В рукахон держал мешочек с пищей и пистолет, украденный совсем недавно.

Он снова спрятался за трубу, глубоко дыша холодным и дымнымвоздухом. Чем дольше он будет здесь оставаться, тем больше риск обнаружениямашинами или этими гномами. Он знал расположение всех стационарных следящихустройств, но ведь были еще и передвижные.

И, кроме того, он не может забраться во флайер, не произведяшума. Поэтому, если Марк только что уснул, надо дать ему возможность уснутьпокрепче.

Он посмотрел вверх, на звезды. Луны в небе не было — неочень-то удачно для первого полета. Он потрогал гранаты и проверил все своеснаряжение. Попадать в плен не хотелось. Особенно после того, что, как онвидел, что они сделали с кентавром, которого доставили на флайере. Маусглов былуверен, что несчастное животное даже не понимало, чего от него хотят добиться.

Терпение было основным качеством, требовавшимся в работеМаусглова. Он стал массировать мышцы, замирая время от времени, чтобыприслушаться и осмотреться.

Прошло больше часа.

Пора, решил он. Ночь уже взяла все свои права.

Осталось двести шагов. Медленных и осторожных. Покровительворов… будь со мной… со мной…

А теперь не думать ни о чем, превратиться в глаза и уши,дышать так, чтобы грудная клетка не шелохнулась. Дверца должна быть со стороныдома Марка.

Уже осталось двенадцать шагов… десять… Что же они там жгут,на своих заводах? Даже в носу щиплет…

Он дважды обошел флайер, ожидая, не будет ли тревоги.Наконец, протянул руку и коснулся гладкого холодного тела машины.

— Ну, малыш, назад пути нет, — сказал он себе.

Он взялся за ручку двери и осторожно потянул ее на себя.Дверь бесшумно открылась. В одно мгновение он был уже внутри кабины, отыскиваяна ощупь внутреннюю ручку двери. Он нашел ее и потянул вниз и на себя…

Стоп!

Открылась дверь дома Марка, и сам он появился на пороге.Пальцы Маусглова нащупали пистолет. Бежать теперь было уже невозможно.

Марк никуда не уходил. Он стоял, уперев ладони в бока,осматривая небо и крыши. Только ли бессонница вытащило его наружу?

Маусглов заметил, что перестал дышать. Он позволил себенемного расслабиться, слегка вдохнул и положил пистолет себе на колени. Еголевая рука, державшая дверь, преодолевая сопротивление пружины, начала дрожать.

— …и не дай мне попасться, — закончил он молитву.

Он поднял пистолет и нащупал курок. Но тут Марк застегнулсвою куртку и закрыл за собой дверь. Затем пошел вдоль террасы.