Судьба на выбор - Светлана Казакова Страница 36

Первым делом Гвен собрала бумаги, которые разбросал маг. Какие-то из них были смяты как ненужные, но все-таки стоило убедиться, что бумаги действительно не представляют никакой ценности. Вряд ли хозяин был способен оценивать их содержание трезво — данное слово с его состоянием никак не вязалось.

— Как можно вести себя настолько безответственно? — пробормотала Гвен себе под нос, разглаживая на столе лист, оказавшийся договором аренды. Правда, этот договор был единственным важным документом среди бумаг, валявшихся на полу, но альда Торнбрана это не извиняло. Просто обидно, до чего некоторые не ценят того, что имеют! Наверное, и отец так же разорился…

Но у отца были причины: смерть жены и наследника, дочь-бездарь. А у Торнбрана что? Не похоже, чтобы он сильно тосковал по дядюшке. Скорее, как говорят деревенские, с жиру бесился.

Собрав все с пола, Гвен принялась разбирать завалы на столах. Госпожа Энельма, как и вчера, оказывала посильную помощь и уже успела отсортировать какие-то счета, которые ее наметанный глаз экономки легко выискивал в ворохе других бумаг. Гвендолин же обратила внимание на серую папку, похожую на ту, в которой хранилось описание статуэтки танцовщицы. В этой папке тоже лежали записи, относившиеся, судя по всему, к какому-то артефакту.

— «Если супруг, после долгой разлуки домой вернувшийся, вручит сию брошь жене своей, и та примет…», — зачитала Гвендолин самое начало и отложила папку. Тут ведь про брошь, изображение которой прилагалось, а ее интересует информация о шаре, лежащем в кармане. Но, чтобы время не было потрачено зря, эту самую брошь следовало отыскать и приложить к папке.

Рассудив, что украшение наверняка лежит в одной из шкатулок, Гвен начала поиски и вскоре действительно обнаружила усыпанную драгоценными камнями очень красивую брошку в форме бабочки. Полюбовавшись изящной вещицей, она уже хотела отложить папку и брошь, но вдруг замерла, осененная догадкой.

— Папки! — воскликнула радостно. — Они одинаковые, госпожа Энельма!

Экономка Линтона непонимающе сдвинула брови.

— У прежнего хозяина была большая коллекция, — принялась объяснять Гвен. — И прежде она содержалась в порядке. Учет, полагаю, велся строгий, а все документы — аккуратно подшивались, как в архиве или библиотеке. Для этого ведь обычно берут одинаковые папки? И если мы выберем из всего этого хла… из всего этого завала такие папки, намного скорее разберемся с коллекцией. А потом займемся остальным.

На самом деле она надеялась, что остальным ей заниматься не придется. Главное, найти все, что можно, о переливчатом каменном шарике, ведь только ради этого она тут!

— Поможете мне собрать папки? — попросила Гвен пожилую женщину. Та кивнула без особого удовольствия, но потом заметила брошь, которую девушка до сих пор держала в руках, и ее взгляд заметно оживился.

— Очень дорогая вещь! — сказала она строго. — Со стороны хозяина крайне неосмотрительно оставлять подобное на попечение малознакомых людей, тем паче в помещении, куда входят все кому не лень.

— Вряд ли альд Торнбран о ней помнит. Возможно, даже не знает.

Старая экономка покачала головой:

— Вспомнил бы, если бы она не нашлась, уж поверьте. И кто был бы виноват? На вашем месте я немедленно отнесла бы украшение хозяину.

— Думаю, он вскоре придет, чтобы узнать, как у нас продвигается работа, — неуверенно предположила Гвен.

— Случается, хозяева сами подбрасывают ценности работникам, — будто не услышала ее экономка. — Чтобы проверить их благонадежность. Или обвинить в попытке кражи, — добавила мрачно. — Хозяева ведь разные. Так что я не стала бы с этим тянуть.

«А ведь и правда, — подумала Гвен. — Мало ли что взбредет в голову этому магу? С него станется подстроить какую-нибудь гадость!»

Оставив госпожу Энельму в кабинете бывшего владельца замка Торнбран, Гвендолин отправилась на поиски нынешнего хозяина. Но в коридоре столкнулась с Флорианой Эдевейн. Прекрасная альда одарила учительницу презрительным взглядом, но, увидев в ее руках дорогое украшение, остановилась.

— Что это у вас?

— Нашла. Хочу отнести альду Торнбрану, — ответила Гвен. — Вы случайно не знаете, где он?

— Случайно знаю, — фыркнула альда Эдевейн. Протянула холеную белую руку. — Дайте-ка посмотреть.

Сцапав брошку с ладони Гвендолин, она направилась к висевшему неподалеку большому зеркалу. Приколола к темно-синему бархатному платью и отступила на несколько шагов, любуясь собой. Наблюдавшая за этим Гвен не могла не признать, что смотрелась брошь на красавице превосходно.

— Хороша, — пробормотала Флориана. Непонятно, к чему относилось ее замечание — к броши или к собственному отражению. — У меня была похожая… Да, почти такая же. Пришлось продать.

— Почему? — полюбопытствовала Гвен. Не похоже, чтобы у молодой альды имелись проблемы с деньгами. Тогда к чему ей продавать свои драгоценности?

— Не хотела оставлять у себя вещь, которая побывала в руках убийцы, — буркнула та. — Вы ведь слышали, что произошло здесь зимой?

— Что? — Гвендолин навострила уши. Кажется, ей повезет услышать о событиях, приключившихся в замке, из уст очевидца, а не из деревенских сплетен.

— Что-что… — Альда Эдевейн продолжала любовно поглаживать брошь. — Старый альд Торнбран решил поразвлечься. Неудачно. Вытащил на свет давнюю историю, которую лучше было бы забыть навсегда. Додумался собрать под одной крышей замешанных в ней людей, словно не понимал, что среди них преступник и ничем хорошим это не кончится…