Остров чаек - Фрэнсис Хардинг Страница 36

Почти у самого основания Копьеглава Хатин разглядела пелену белого дыма, идущего из сотни труб, и ослепительную зелень затопленных под рисовые посадки полей.

Хатин знала лишь один город, построенный в ущелье, оставшемся после бегства Копьеглава, по которому вулкан мог однажды вернуться на бой. Островитяне прозвали его Гиблый Город – из-за основателя Мистлмана, не внявшего когда-то советам и уговорам хитроплетов. Дочь правителя была одной из первых, кого похитили и принесли в жертву в попытке задобрить вулканы и спасти город. Густым джунглям к северу от ущелья дали имя Свечной Двор как будто со злым умыслом: напомнить, как вешали на деревьях и лозах местных хитроплетов словно оставленные сохнуть сальные свечи. С тех пор хитроплетам никто не верил… но и в Скорбной Лощине городов не строил.

Впрочем, Гиблый Город никуда не делся. Дерзко стоял на месте, служа мрачным свидетельством победы над хитроплетами. Да и место было прекрасное, удобное – недалеко от реки, окруженное ровными пастбищами и в доступной близости от обсидиановых и нефритовых рудников.

Хатин опустилась на корточки и минут десять наблюдала, как над ней кружат гигантские орлы, а те в ответ наблюдали за ней. У нее были дела безотлагательные и те, о которых думать пока не стоило. Вот так вот, все просто.

За ними шел пеплоход. Не толпа, распаленная ведьмой Джимболи, а сам пеплоход. Значит, ему выдали лицензию. Погожий несколько дней ждал, когда наконец губернатор выдаст пеплоходу бумагу на то, чтобы выследить и поймать убийц миледи Пейдж… и вот он ее выдал. Хатин сглотнула и еще раз все обдумала. Пеплоход охотился за ней и ее сестрой как за убийцами. Значит, и губернатор поверил в бредовые обвинения, в эти ядовитые намеки, предъявляя которые Джимболи разожгла в людях безумие: якобы Арилоу стоит во главе заговора хитроплетов – убить других Скитальцев.

Слишком поздно взывать к справедливости и отстаивать невиновность. Им уже вынесли приговор. И если бы не Повелитель и Скорбелла, они были бы уже мертвы. Впрочем, через несколько дней из Погожего явятся другие, они пойдут длинным обходным, но безопасным путем через южные перевалы. Они станут спрашивать о юных хитроплетуньях, одна из которых – совсем не от мира сего…

Гиблый Город – последнее место, где им стоило искать спасения, и, наверное, самое негостеприимное для двух бродяжек…

…Хатин вдруг вспомнила беседу Эйвен и Уиш. Это было давно, в день, когда старший сын Уиш ушел искать возмездия. Слова Уиш звучали резко, словно клекот чайки:

– Ты убедила его пойти? Мало мне дочь потерять, так еще и сын за местью отправился! Уж в Гиблом Городе его точно вздернут на дереве!

Эйвен отвечала:

– В «Возмездии» он найдет друзей и помощь. Вот увидишь.

Да, старший сын Уиш отправился в Гиблый Город искать помощи у тайного общества «Возмездие» и отомстить за убийство сестренки, но он так и не вернулся. Скорее всего, его убили, или же он угодил в тюрьму за покушение. Однако надежда в груди Хатин вновь яростно забила в свой маленький барабан. Возможно, сын Уиш еще жив и его удастся разыскать в Гиблом Городе.

Хатин поднялась на подкашивающиеся ноги и пошла обыскивать птичьи норки. Первая же попавшаяся оказалась занята: в ней сидел кругленький пушистый жилец. Когда тот высунулся наружу, даже голод не сумел заставить Хатин взять в руки камень. Она стала дожидаться, когда птица улетит, после чего раскопала норку. Хатин взяла яйца птицы, завернула их в листья и опустила в лужу горячей грязи, выжидая, пока те сварятся. Когда она разбила скорлупу, изнутри еще сочился клейкий белок, но немного утолить голод яйца все же помогли. Арилоу выглядела опьяненной – долгий побег и припадки прошлой ночи совершенно вымотали ее. Она не противилась, когда Хатин вливала ей в рот недоваренное яйцо.

Хатин отыскала родник, вода в котором не бурлила и имела привычный цвет и отвела к его берегу сонную, спотыкающуюся Арилоу.

– Боюсь, нам снова пора в путь, Арилоу, – сказала она, омывая сестре окровавленные и покрытые ссадинами ноги. Вряд ли Арилоу понимала, что ее пробуют утешить, но для Хатин такое общение давно стало привычным. – Зато дальше нам только под гору. Идем туда… в Гиблый Город. Надо отыскать Феррота, если он еще жив. Надо добраться до «Возмездия».