Ребус-фактор - Александр Громов Страница 36

Оказалось второе.

– Знаешь, кем были твои чужаки, с которыми ты воевал? Люди Икс – это колонисты Марции. Пока ты изучал метрополию, они вошли с нами в контакт.

Сказать, что я оторопел, значит не сказать ничего. Я выпучил глаза и уставился на дядю Варлама.

– Они… вошли в контакт?.. Сами?

– Вот именно, что сами, – проворчал дядя. – По своей инициативе. Мы их искали, но они сами нашли нас, причем вышли не на Администрацию, а на подполье. Разобрались, значит, что у нас тут к чему. Тут недалеко в одном укромном месте открыты Врата. И ты отправишься на Марцию.

– Если с портативным ядерным зарядом, то всегда пожалуйста, – злобно посулил я. – Но согласен и на пулемет.

Дядя треснул кулаком по столу.

– Молчи, Ларс! У нас серьезный разговор, а ты личные обиды никак забыть не можешь. Ну сам подумай: вот встретились представители разных культур, так что же, они сразу в объятия друг другу кинутся? Черта с два. Ставлю три к одному за то, что они первым делом постараются поубивать друг друга, причем обе стороны будут равно усердствовать в убийстве. Почему? Да ты историю-то метрополии вспомни! Нет чужаков – нет проблемы. Хороший индеец – мертвый индеец. Нормальные отношения налаживаются потом, после всех недоразумений, и для этого нужны три условия: неизбежность, взаимная выгода и время. Понял? То же самое произошло и у нас с марцианами. Очень уж разные культуры. Отсюда и попытки их разведчиков не оставить свидетелей, и твое геройство…

– Ты еще скажи «неуместное геройство», – прошипел я.

– Этого я как раз не скажу, – возразил дядя. – Не исключено, что как раз очень уместное. Ты показал им, что Твердь готова постоять за себя, что мы не какие-нибудь разнежившиеся земляне. Полагаю, они усвоили урок. А ты? Что стрелял в них и уложил одного – хвалю. Молодец. Правильно сделал. А теперь нам надо вести себя еще правильнее – сотрудничать с марцианами, раз уж они сами этого хотят.

Я заскрипел зубами. Помнится, и Рамон говорил мне похожие слова. Третья, мол, сила. Опора, мол, в вероятном конфликте с метрополией. Сотрудничать с этими марципанами… то есть марцианами? Ага, как же. Сотрудничала мышка с кошкой…

– Мы перед ними никто, – убежденно сказал я. – Они сильны. Мы слабы. Какие мы им сотрудники? Мы просто легкая добыча.

– Потому что они умеют двигаться быстрее нас? – спросил дядя. – Смотри!

Он встал из-за стола медленно – и вдруг исчез. Только воздух в комнате бурно всколыхнулся. Мгновение – и дядя снова возник передо мной, только весь какой-то зыбкий. Вновь исчез, но на сей раз я успел заметить, в какую сторону он метнулся. Однако я еще поворачивал голову, а он уже совершил полный круг по комнате и снова возник на том же месте. Сел, тяжело дыша, – уже с нормальной человеческой скоростью. Налил себе пива, выпил одним глотком полстакана, и только тогда спросил:

– Ну как? Впечатляет?

– Ты был на Марции, – сказал я.

– Точно. – Кивнув, дядя смахнул с усов пену. – С ответным визитом.

– Как ты это делаешь?

– Так же, как все марциане. Но это еще ерунда по сравнению с тем, чего они вообще достигли. Брали тебя завидки на Земле?

– Постоянно.

– Это потому, что ты на Марции еще не был. Вот там – действительно есть на что посмотреть. Спросишь, как им это удалось? – Дядя самодовольно усмехнулся и врастяжку допил пиво. – Тебе ведь вбили в голову, что колонии принципиально должны отставать в развитии от метрополии, верно? Не слышу.

– А разве не так?

– На Марции не так. Слушай. Представь себе колонию, более развитую, чем Твердь. Освоено и заселено до четверти территории. Промышленность. Технологии. Кое-какой научный потенциал. Благодатный климат. Природные богатства. Само собой, метрополия стрижет колонию, подбрасывая ей взамен красные тряпки и стеклянные бусы – фигурально, конечно. Настроение народа примерно такое же, как у нас, – тихое озлобление при полном сознании абсолютного бессилия. Но – напоминаю – три четверти территории суши не освоены. Огромные площади, где вообще никогда не ступала нога человека. И вот колониальная администрация принимает решение послать научную экспедицию на один из крупных островов затерянного в океане архипелага. Ну, что экспедиция научная – это, конечно, одно название. Обыкновенная геологическая партия, а при ней ботаник с зоологом – так, на всякий случай. Чудес от них, понятно, не ждали, но выявить опасную флору-фауну было необходимо, а если эти ребята отыщут в джунглях что-нибудь ценное – еще лучше. И знаешь – они отыскали!.. Будешь еще пива?

– Буду.

Такую новость следовало запить. Интересно, что нашли эти марципаны на необитаемом острове? Небось червяка какого-нибудь, из которого выдавили эликсир скорости…

Теперь уже я с азартом выхлебал полный стакан.

– Ботаник нашел какое-то растение, – продолжал дядя, – а в его клубеньках он обнаружил некий неизвестный микроорганизм. Не бактерию и не амебу, а нечто, присущее только Марции, причем одному-единственному растительному эндемику. Ни у нас, ни на Земле нет такой формы жизни и, кажется, никогда не было. Знаешь, я не биолог, но даже мне хватило знаний понять, что это нечто совершенно особенное. Скорее всего, реликт очень-очень древних времен. Неосторожный биолог вскрывал клубеньки, не озаботившись защитой, на нем даже респиратора не было. Как ты думаешь, что случилось дальше?

– Он замельтешил с такой скоростью, что у геологов глаза заболели, – хмыкнул я.

– Примерно так, примерно так… Ты свой сарказм-то оставь, для других его прибереги… – Дядя посмотрел на меня очень внимательно, и я опустил глаза. – Вот так-то лучше… Речь идет не о праве на месть и не о наших с тобой симпатиях и антипатиях – речь идет о свободе для народа Тверди! Понимаешь? Рад, что хоть это ты понимаешь. Слушай дальше. Ничего особенного с тем биологом в ближайшие дни не произошло, если не считать легкого недомогания, на которое он не обращал внимания. Но через несколько дней он побежал, спасаясь от какой-то ядовитой гадины, и внезапно обнаружил, что несется по джунглям с совершенно невероятной скоростью. По его словам, труднее всего ему было не впечататься в дерево – мозг не успевал обрабатывать информацию. Потом его организм как-то сам собой вернулся к нормальному ритму, но еще в течение нескольких недель стоило биологу только захотеть двигаться проворнее – и он превращался в человека-ракету. Довольно скоро биолог научился ускоряться и вновь замедляться по собственной воле. Следствием жизни в ускоренном темпе была только повышенная усталость при возвращении в нормальный ритм. Поначалу возникла гипотеза о странной болезни, но биолог не только не умер, но и совершенно выздоровел спустя примерно месяц. Из экспедиции он привез живые образцы того самого растения…

– Симбионт? – прозрел я.

– Точно. Микроорганизмы, содержащиеся внутри растения, особенно в клубеньках, были симбиотическими. Мне объясняли, что они дают растению, но, извини, я мало что понял. Да это и не имеет значения. Важно другое: по невероятному стечению обстоятельств эти микроорганизмы – марциане называют их «темпо» – могут жить и даже размножаться в человеке, причем действуют на него совершенно иначе, чем на растение! Научное чудо, иначе и на назовешь. Представь себе: два организма с совершенно разных планет могут взаимодействовать друг с другом к обоюдной выгоде! Фантастика в действии. Правда, в конце концов иммунная система человека все-таки подавляет непрошеного симбионта, так что в конце концов человеческий организм все-таки избавляется от него – себе во вред, надо сказать. А еще надо отдать должное тем власть имущим, в руки которых попала информация о «темпо». В метрополии ничего не узнали. Испытания на добровольцах – таких же, как мы, патриотах – показали, что побочных явлений нет. Если в дыхательные пути человека с должной периодичностью вводить «темпо», то все процессы в организме ускоряются в три-четыре раза. Более того, можно добиться более тесного симбиоза, при котором человек уже теряет способность вновь вернуться к нормальной скорости. Ну? – Дядя усмехнулся. – Рассказывать дальше или сам сообразишь, как марциане добыли себе свободу?