Королевская кровь. Скрытое пламя - Ирина Котова Страница 36

Тем более что профессор ведет курс не из общей программы, а расширительный, и первокурсникам обычно достаточно и стандартных предметов. Может быть, ей и не нужны эти матмодели?

Вот теперь эти «ненужные» матмодели и занимали бо́льшую часть времени, проведенного в библиотеке. Реферат писался споро, под стучащий по окнам октябрьский дождь, а учебники по матмоделям ждали своего часа, светя яркими красками на обложках. Их не успевали залапать – брали редко.

* * *

Александр Свидерский, недовольно посмотрев за окно – во время дождя теперь начинали болеть кости и ныть зубы, – налил себе ромашкового чая и уселся в кресло. Сидящий напротив Макс дописывал какие-то заметки в ежедневник, захлопнул его и выжидающе посмотрел на друга.

– Мартина не было на занятиях, – сообщил Алекс, глотая противную ромашку. – В его доме о нем никто не слышал, хотя какая-то черноволосая красотка очень бы хотела понять, куда он подевался – исчез вчера ночью прямо из спальни, где оставил ее с подругой и двумя бутылками ликера.

– В первый раз, что ли? – сухо сказал Макс. – В прошлый раз нашелся в Форштадте, в борделе. И сейчас найдется.

Словно в ответ на их мысли прямо посреди ректорского кабинета открылось Зеркало, и оттуда под женские возмущенные крики вышел немного помятый фон Съедентент, почему-то босой и державший ботинки в руках. Буркнул «всем привет», шатаясь, подошел к раковине, открыл кран и начал жадно пить.

– Никаких вопросов, – прохрипел он, вытирая ладонью рот (Макс брезгливо нахмурился). – Алекс, я займу твой душ. И сделай мне литр кофе, богами молю!

– Бухал где-то, – прокомментировал Тротт, когда блакориец скрылся за дверью ванной. – Ничего не меняется.

Александр взял большую кружку, сыпанул туда кофе прямо из банки, залил кипятком. К таким появлениям они привыкли, но было любопытно, где друг отрывался на этот раз.

Мартин появился минут через десять, в одном полотенце на бедрах, плюхнулся в кресло, протянул руку за кружкой.

– Стар я становлюсь, – сказал он тоскливо. – Какие-то три бутылки вина, а похмелье, будто сивухи нажрался.

– А почему не домой? – поинтересовался Свидерский. – Не то чтобы я не рад тебя видеть, Март, но тут иногда секретарь заглядывает, преподавательницы ходят. Да и студентки бывают…

– Да я и пошел сразу домой, – пробурчал барон, глотая кофе большими глотками. – Но там на вожделенной кровати лежит полуобнаженная графиня Кьельхен. А мне сейчас не до баб-с. Я как увидел – сразу, не закрывая, перенастроился, и к тебе. Так что прости, друг, но, пока она не уйдет, я буду у тебя.

– Да пожалуйста, – Алекс пожал плечами. – И где это тебя угораздило?

– На Маль-Серене, – ответил тот и замолчал. И это было странно, потому что обычно Мартин в красках описывал свои похождения, сопровождая едкими комментариями и описаниями женских прелестей.

– И? – не отставал Алекс.

– Что «и»? Плавал я, – сказал барон, будто это все объясняло.

– Теперь понятно, – с сарказмом сказал Макс. – Он пошел поплавать посреди ночи. Мартин, тебе психиатра не посоветовать?

– Не хочу отнимать у тебя доктора, – огрызнулся тот. – Наука мне не простит. Ну чего уставились? С женщиной я был.

– Ради потрахушек пропустить работу – в этом весь ты, Март.

– Нет, нужно как ты – ради работы годами не трахаться, Малыш. Ты хоть помнишь, как женщина без одежды выглядит? Или рассказать? Сверху сись…

– Прекратите, – с досадой перебил его Алекс. – Нашли из-за чего сцепиться. Макс, ко мне сегодня подходила первокурсница, Богуславская. Просила повлиять на тебя. Влияю. Не мучай девочку, она учиться хочет.

– Чему там учиться, Алекс? Я посмотрел ауру – хаос какой-то, слабенький при этом. Она и первого курса не вытянет, вот увидишь. Дар нестабильный, да и тень какая-то за ним, никак понять не могу. Время на нее тратить не буду, и не проси.

– Да ты и не трать, просто пусти ее на лекции. Не выдержит – сама уйдет. Я, конечно, уважаю твое право на условия, но объясни мне: почему ты так против девочек на лекциях?

– Малыш просто забыл, с какой стороны к ним подходить, – хохотнул оживающий на глазах барон, но, увидев укор в глазах Свидерского, мотнул чашкой: – Все, молчу, молчу!

– Алекс, не дави на меня, – Тротт нахмурился. – Мне хватило опыта преподавания, поверь. Пущу на лекцию одну – придется брать все стадо, и никакой учебы не получится. Студентки мало того, что соображают хуже и приходится тратить дополнительное время на объяснение элементарного, – они еще и отвлекают парней. Вместо формул в голове – кого бы подцепить и кому бы глазенки построить. И ладно это, так ведь начитаются всяких книжонок про школы магии, где каждая вторая влюбляет в себя декана, а то и ректора, и давай меня окучивать. Поверь мне, я несколько раз ловил себя на желании придушить очередную дурочку, возомнившую себя героиней романа. Сядут на первую парту, юбки покороче, грудь наружу, и смотрят воловьими глазами. Сам знаешь, как это бесит. Им не до учебы, у них в одном месте свербит.

– Точно-точно, – подтвердил Мартин жизнерадостно. – Так и чего ты теряешься? Смотри, пока показывают, Малыш. Не обязательно же их лапать? Потом станешь старичком, типа нашего Алекса, и никто тебе труселями на па́рах светить не будет.

– Мне до сих пор светят, – с досадой произнес Александр, – так что я бы сильно на отдых не рассчитывал. Я уже так нагляделся, что давно предпочитаю на женщинах что-нибудь позакрытее.

– Ты думаешь, под длинной юбкой что-то другое обнаружится? – ехидно спросил фон Съедентент. – Вы, ребята, меня пугаете. Это заразно, что ли, или тебя Макс покусал? Ты еще в покрывала студенток предложи завернуть, чтобы ничего нигде не сверкало. Алекс, давай завязывай с этой демонической охотой, раз все без толку, восстанавливайся; проведу вас по нашим блакорийским клубам, дабы здесь репутацию не портить. Тебе надо будет убедиться, что ты восстановился целиком и полностью и ничего не атрофировалось, а Макс, как всегда, будет обливать презрением несчастных стрипушек и читать нам мораль. Повеселимся!

И он поднял в воздух воображаемый бокал, показывая, как они повеселятся, но бокал был огромной кружкой с кофе, которое выплеснулось на пол и растеклось укоризненной лужей.

– Тебе бы проспаться, Март, – кривя губы, произнес Тротт. – А то такое ощущение, что ты не только пил и баб обжимал, но и курил что-то. Даже для нормального неадекватного состояния ты какой-то чересчур веселый.

– Да, – туманно ответил Мартин, ничуть не обидевшись, – просто настроение отличное. Хорошо, что ты не дуешься, Малыш. Я иногда болтаю то, что не нужно.

– На детей я тоже не сержусь, – Макс таки улыбнулся краешком губ, – и по той же причине.

– Мир, братан, – барон снова отсалютовал кружкой кофе, затем со вздохом глянул на расползшуюся лужу. Она под его взглядом скаталась с краев в одну переливающуюся живую каплю, поднялась в воздух и плюхнулась в раковину. Макс, не меняя выражения лица, двинул рукой, и кран в раковине открылся, заплескалась вода, вымывая запачканные фарфоровые стенки.