Дурман-звезда - Владимир Прягин Страница 36

Вот только куда оно его заведет, везение это непрошеное? Положим, дымной птице зачем-то надо, чтобы Ясень оказался на побережье. Но будет ли ему хорошо от этого? После их первой встречи он, помнится, прямиком загремел в темницу. А во второй раз? Сказала: «Вижу, что будет, – и так от этого тошно!». Тоже не обнадеживает. С другой стороны, если бесконечно терзаться на этот счет, то и свихнуться можно.

В общем, сказал себе Ясень, пусть идет, как идет, а там разберемся.

Он вздохнул полной грудью, поймал на язык снежинку. И правда, чего грустить? Сытые кони шагают бодро, бравые охранники скалятся, купчина дремлет в санях под медвежьей шкурой. Обоз хоть и небольшой, но охраны много – груз редкий, лакомая добыча. Хотелось бы, кстати, глянуть на этих налимов из чудо-озера, но не получится. Рыба лежит в больших плетеных корзинах, а сверху плотно прикрыта тканью, пропитанной фиалковым маслом. Для пущей сохранности, понятно дело, и для придания особого аромата.

Кстати, не проще ли такой дорогой товар отправить по воздуху? Тем более что в городе есть причал. Фрахт, конечно, стоит бешеных денег, но зато и грабителей бояться не надо, можно обойтись без толпы охранников. Воздушная гильдия гарантирует сохранность любого груза, да и кучу времени сэкономишь. Но опять же какой смысл ломать голову? Купчина знает, что делает, – чай не первый год этим занимается. И уж явно не бедствует – поперек себя шире, и рожу за три дня не обгадишь…

Обоз остановился перед развилкой, словно вдруг возникли сомнения, какую дорогу выбрать. Командир охранников по прозвищу Лунь подъехал к саням, где дремал купчина. Деликатно потормошил его и что-то тихо спросил. Купец недовольно хрюкнул, махнул рукой – давай, мол, вперед, как было приказано. Лунь кивнул, опять проскакал к голове обоза и тоже показал – едем прямо.

Ясень быстро прикинул, что это значит. Ему, рядовому бойцу, маршрут в подробностях не докладывали, но за несколько дней, проведенных в городе, он кое-что успел уяснить. Существовало два главных пути в столицу – один южнее, в обход хребта, другой же напрямик через горы. Сейчас они предпочли второй. Так короче, но зато и риск возрастает. Конечно, в этих местах хребет не настолько страшен, все главные пики расположены дальше к северу, а тут вполне безопасные перевалы. Но все равно Ясеню стало немного не по себе. Он-то всю жизнь провел на равнине, и горная цепь, которая маячила впереди, не внушала ему доверия. К тому же, как он слышал, через перевал ходили в основном летом, а сейчас начало зимы, и снег скоро опять повалит.

Следующие три дня прошли спокойно, без приключений. Какие-то верховые крутились в пределах видимости, словно примеривались к добыче, но потом благоразумно отстали. Встретился патрульный отряд с черно-желтыми знаками на доспехах – здешние земли принадлежали Ястребам. Предводитель этих вояк долго толковал с купчиной, отойдя в сторонку. Когда распрощались, купец плюнул себе под ноги и что-то зло прошипел. Ругался, наверно, что мзду повысили.

По вечерам у костра обозники травили бесконечные байки. Ясень в разговоры не лез, рассеянно слушал, думая о своем. Только однажды, когда речь зашла о пресловутых тварях из тени, не выдержал и спросил с подковыркой – что же это за твари такие в конце концов? Нет, сам-то он наслушался вдоволь – и про клыки, что железо перегрызть могут, и про когти чуть не в локоть длиной. Да только рассказы эти из вторых рук да из третьих. А если кто, упившись в дым, и заявит, что тварюгу лично видал, так веры ему нету, уж извиняйте.

Народ заулыбался, потому что предыдущий рассказчик и в самом деле врал так, что уши сворачивались. Но один дедок, до того молчавший, вдруг поднял глаза, пристально посмотрел на Ясеня и сказал:

– Ты, паря, язык-то попридержи, оно лучше будет. А про когти да про клыки я тебе так отвечу – брешут, и ладно. Тебе что за дело? Не любо, так и не слушай. Не этим твари страшны. Они ведь не из-под земли выползают и не из тины гнилой, болотной. А сквозь людей прорастают, когда время придет. На вид и не скажешь – руки-ноги на месте, рожа как рожа. Да только там, под личиной-то, человека и нет давно. Тварь изнутри всю душу сожрать успела. Затаилась до поры и от солнца харю воротит. Смотрит по ночам на дурман-цветок и черные слова, что тень ей шепчет, запоминает. Так-то вот оно, паря.

Все затихли, удивленные неожиданным красноречием, и больше к этой теме не возвращались. Посидели еще немного и разошлись по своим местам. Завтра ожидался утомительный день – они достигли хребта.

Вопреки опасениям Ясеня, горы приняли людей равнодушно. Не было ни обвалов, ни лавин, сметающих все на своем пути. Дорога поднималась, но все же это была дорога, а не козья тропа среди валунов. Перевал, который предстояло преодолеть, лежал на высоте приблизительно в четверть лиги. Слева и справа торчали две почти одинаковые вершины, но рассмотреть их толком не удавалось, потому что на склонах гнездились плотные облака.

Впереди послышался предостерегающий окрик. Обоз в очередной раз притормозил. Лунь поехал узнать в чем дело, а вернулся хмурый и злой. Купец же, напротив, пришел отчего-то в прекрасное настроение. Выслушав доклад, довольно крякнул и полез из саней.

На обочине ждали несколько типов, при виде которых Ясень невольно потянулся к мечу. Непонятно, кто такие, но выглядят жутковато. Особенно глаза – глубоко запавшие, лишенные блеска, и кожа бледная, никакого румянца. Будто мертвяки из могилы встали. Зато оружие ухоженное, добротное, и они с ним явно обращаться умеют. Да и вообще, по всему видать, им что куренку башку свернуть, что кишки человеку выпустить – разница небольшая. Лучше б уж действительно мертвяки.

Незнакомцы тоже перевозили какой-то груз. Коренастая лошадка тащила дровни, в которых находилось нечто угловатое и массивное, прикрытое мешковиной. Купец подошел вразвалку, приподнял ткань. Вопросительно поглядел на предводителя «мертвяков». Тот протянул ему длинный блестящий ключ. Купчина взвесил ключ на ладони и небрежно дал отмашку обозникам – все нормально, отойдите подальше, нечего тут глядеть. Ясень послушно отъехал, но успел заметить под мешковиной крепкий дубовый ящик с замком.

Лунь, наблюдая эту возню, все больше мрачнел. Когда купец вернулся к своим саням, сказал негромко, но твердо:

– Не было такого уговора, хозяин.

– Ишь ты… – Толстяк лениво повернулся к нему. – Не было, да. А только дозволь напомнить – не по чину тебе все заранее ведать. Дело твое простое – по сторонам смотреть да разбойничков отгонять. С кем мне торговлю вести, то тебя не касается. Али не согласен, старшой?

– Против правды идешь, – упрямо повторил Лунь.

– Правда – она как ложка, своя у каждого. Коли моя тебе не мила – терпи, а работу делай. Или бросить хочешь на полпути? Так ведь не бросишь, я тебя знаю. Ну, старшой, что молчишь? Я до вечера ждать не буду.

– Я уговор держу. Сказал – доведу в столицу, значит, доведу, и нечего слюной брызгать. Только запомни одно, торгаш. Если с этими снюхался, – Лунь ткнул пальцем в сторону «мертвяков», – товар возить тебе осталось недолго. Потому как мозги отсохли совсем. И слово твое купеческое весит теперь не больше, чем сена клок. Был когда-то знатный купец, да сгинул.