Лжебогиня - Валерия Чернованова Страница 36

– Затем, как уже сказала, придет куафер и разберется с вашей прической. Прибавим еще час. После чего нам останется подкорректировать лицо, переодеть вас и ждать приезда гостей.

– А в этом вашем списке предусмотрены перерывы на еду и походы в туалет?

Надзирательница на мгновение призадумалась, что-то почеркала в своей книжке необычным пером, от которого в разные стороны разлетались золотые кляксы, и глубокомысленно изрекла:

– Будете перекусывать на ходу.

– И по нужде, по-видимому, тоже. Собираетесь следовать за мной с ночным горшком? Очень любезно с вашей стороны.

– Хватит разглагольствовать! – не выдержала девица. – Поднимайтесь и умывайтесь. А я распоряжусь насчет завтрака. Кстати, меня зовут Фиона, помощница мадам Закель.

– Дезали, – сухо представилась я.

Фиона протестующе замахала руками. Похоже, имя мое ей тоже не пришлось по душе.

– Нет, нет! Для всех вы – про́клятая богиня. Меня не интересует ваше настоящее имя. – Сказав это, круто развернулась на каблуках и промаршировала из комнаты.

Не сдержавшись, послала ей вдогонку несколько подушек, которые, к сожалению, не достигли цели, а впечатались в закрытую дверь.

Повалявшись в кровати еще пару минут, все-таки встала. Капризничать дальше поостереглась. Подозреваю, при желании они и мертвого из могилы поднимут. Лучше не прибавлять себе проблем, у меня их и без того выше крыши.

Наполнив фарфоровый тазик водой из кувшина, быстренько умылась. Рассеянно пробежалась по комнате взглядом. Что ж, стоит признать, на этот раз мне больше повезло с заточением. Хоть какое-то время понежусь в роскоши. Не то, что этот урод Морант, держал меня в черном теле на драной подстилке.

Пока ждала возвращения Фионы, успела изучить выставленные над камином статуэтки ангелочков и балерин, пересчитать все вазочки с цветами и перенюхать все парфюмы, расставленные на туалетном столике.

Поймав в зеркале свое отражение, расстроилась. Может, Фиона права и мне не помешает посвятить хотя бы один день себе любимой? Вон как отощала, Ли на радость… Лицо хоть и загорело, но почему-то имело тусклый сероватый оттенок. Довершали картинку синие круги под глазами и впалые, как у столетней старухи, щеки. Про волосы вообще молчу. Некогда роскошная грива теперь походила на паклю. Брр…

И как только Закель не послала Сэгила куда подальше вместе с его «товаром»? Я бы на месте работорговки такую красоту и даром не взяла.

Решив, что, если продолжу себя рассматривать, совсем расклеюсь, вернулась к созерцанию спальни. Прошлась по пушистому ковру, ощущая, как его мягкий теплый ворс щекочет босые ноги. Из окна, что выходило в сад, полюбовалась открывшейся панорамой. Многочисленные фонтанчики, скамейки с ажурными спинками; уютные беседки, увитые виноградом, гроздья которого еще хранили капли росы, – все это впечатляло.

Красиво, демон побери! Даже не к чему придраться. Со вкусом у мадам Закель был полный порядок.

Фиона не заставила себя долго ждать. Вернулась все с той же записной книжкой, правда, почему-то без завтрака. Вот и верь после этого людям. Или нелюдям. Уж не знаю, к какой расе относятся эти цветноволосые.

В левой руке она держала лоскут серебристой органзы, которая при детальном рассмотрении оказалась дамским пеньюаром. Протянув его мне, велела поскорее надевать и следовать за ней.

– И я должна буду щеголять в этом непотребстве пред всем честным народом? Не пойду!

Надзирательница закатила глаза – мол, нашлась скромница.

– Привыкайте. Скоро это станет вашей, можно сказать, униформой.

Но я не собиралась так просто сдаваться.

– А где мои вещи? Верните сорочку и штаны. И плащик не забудьте!

– Сожгли и забыли. Мало ли какую заразу вы могли в дом принести. У нас здесь, между прочим, стерильная чистота.

Я уже говорила, что хочу ее смерти? И по возможности, долгой и мучительной.

Вырвала из рук надзирательницы так называемый туалет. Раздался подозрительный треск, но ткань, к сожалению, уцелела.

Когда я облачилась в прозрачный пеньюар, напялив его поверх сорочки, Фиона удовлетворенно кивнула и поманила меня за собой.

Всегда считала, что массажные процедуры и времяпровождение в парильне помимо того, что полезны для души и тела, еще и необыкновенно приятны. Как же жестоко я заблуждалась…

Меня привели в светлое просторное помещение с мраморными колоннами. Стены его были украшены мозаикой, в центре находился облицованный плитами бассейн, наполненный кристальной водой с плавающими по ее поверхности лепестками роз.

По углам из бассейна торчали жуткие морды невиданных существ, пасти которых извергали пенящиеся струи. Попадая в их круговорот, алые лепестки носились из стороны в сторону, словно мотыльки вокруг горящего фонаря.

Фиона позвонила в колокольчик, и в тот же миг одна из мозаичных панелей бесшумно отъехала в сторону. В помещение вошли еще две гренадерши с накачанными бицепсами и ничего не выражающими лицами. Но хотя бы в отличие от моей надзирательницы с нормальным цветом волос и глаз.

– У вас на все про все два часа, – скомандовала Фиона. – Предупреждаю сразу, работы много. Так что поторопитесь.

Девушки слаженно кивнули и направились ко мне.

Если честно, они мне сразу не понравились. И как обычно, чутье не подвело. Даже не спросив моего согласия, содрали с меня одежду, оставив в чем мать родила. Потом не сговариваясь подхватили под мышки и принялись макать в воду.

Идя в парную, мечтала погреть косточки, но оказалась в ледяной проруби. От холода аж зубы свело.

Хорошенько помучив, меня потащили в другую комнату, чуть поменьше размером и тоже облепленную мозаикой. Если в первой чуть не окочурилась от холода, то здесь вполне могла умереть от теплового удара.

Макать пленницу здесь было некуда, поэтому меня распластали на лавке и принялись тереть жесткими щетками. Наверное, именно так лошадей чистят. Казалось, еще чуть-чуть, и с меня снимут кожу и скальп в придачу.

Я даже не пыталась от них отбиться, понимая, что силы неравны. От влажного горячего воздуха кружилась голова, пот слепил глаза, а дыхание с хрипом вырывалось наружу. Что называется, попарилась вдоволь.

На этом оздоровление и омолаживание не закончились. Полуживую или полумертвую меня переложили на другую лавку и велели не трепыхаться. Как будто я была на это способна…

Одна девица принялась обмазывать меня липкой желтой массой, по виду напоминающей яичный желток. Другая со злорадной ухмылкой стала лепить к ногам полоски ткани, а потом их яростно отдирать. Тут уж я не выдержала и заорала благим матом.

Услышав призыв о помощи, Ли поспешила к хозяйке. Но вместо того чтобы пожалеть меня и поддержать, встала на сторону мучительниц, сказав, что они борются за правое дело. А именно – хотят вернуть мне человеческий облик, а то последнее время я, оказывается, походила на чучело.