Инквизитор. Утверждение правды - Надежда Попова Страница 36

Фридрих, и без того прямой, точно костыль, распрямился еще больше, метнув в сторону блюстителя своей безопасности недобрый взгляд, однако промолчал. Любопытно. Ни отповеди за то, что влез в разговор, ни попыток поставить на место… Слабость характера или просто это место довольно высоко?

– Сообразно обстоятельствам, – отозвался Курт доброжелательно и, помедлив, прибавил: – Господин… «фон унд цу», «фон» или «цу» Редер?

«Что ты вытворяешь?» – явственно прочиталось в глазах Бруно, напрягшегося, как тетива; отвернувшись от напарника, Курт наткнулся на уже совершенно оледеневший взгляд императорского телохранителя, выдержав его с подчеркнутым равнодушием.

– Сообразно воспитанию, – ответил тот сжато, и прежде, чем Курт успел поинтересоваться, чьему именно, наследник чуть повысил голос, не дав ему высказаться:

– И все же, майстер Гессе, о вас ходят не сказания – легенды. Я готов допустить, что слава, разошедшаяся в народ, прирастает со временем всевозможными преувеличениями и вымыслом, однако же, что касается майстера Хауэра – он не производит впечатление сплетника. А от него я наслушался такого, что до сей поры не могу решить, восторгаться ли мне или завидовать.

– Взять на вооружение, – порекомендовал он. – Это лучше всего. Не знаю, что именно Альфред рассказал о моих талантах, но, если ваше внимание впрямь привлек какой-то из них, не вижу причин к тому, чтобы запнуться на ступени, где расположилась зависть.

– Я не тешу себя надеждой, что в обозримое время сумею подняться выше, – с сожалением вздохнул Фридрих. – Разве что майстер Хауэр согласится уделять мне и впредь свое время, а отец сумеет сделать так, чтобы это стало возможным. Хотя многие полагают, что умения, которые я постигаю здесь, не будут самыми востребованными в моей жизни.

– А как полагаете вы?

– Я полагаю – как знать. Я полагаю, что в наше время произойти может все, что угодно, а мое положение в этом мире и вовсе вещь сложноопределимая и довольно-таки шаткая. Сегодня я выстраиваю свои планы и, в целом, наслаждаюсь бытием, а какой опыт мне может потребоваться завтра – одному Господу известно… – на стоящего за своей спиною барона Фридрих оглянулся одними глазами, вскользь, и, сбавив серьезность, беспечно передернул плечами: – Ну а кроме того, мне все это просто интересно, как и любому представителю мужской части человечества. Ведь, насколько я знаю, святой отец, и вы немногим отстаете от майстера Гессе?

– Как он сказал – сказки, – возразил Бруно с улыбкой. – В последнее время мне нечасто доводится оказаться на оперативной службе: всё больше в библиотеке или архиве, а уж о том, чтобы изыскать время на посещение этого лагеря, и речи не идет. Если удается раз в год, быть может, на пару недель – уже удача; посему от него я отстаю весьма существенно.

– Бог с ними, с достижениями на плацу, – возразил Фридрих уверенно, – я делаю свои выводы из иных предпосылок. Вы на одной службе вот уже девять лет, и там, где был майстер Гессе, были и вы, а именно – в Хамельне, где столкнулись с Крысоловом, в Пильценбахе, где вас окружали орды поднятых умерших и опытный некромант… Вас не было, когда приключилась история со стригами в Ульме, однако же, когда на одинокий трактир у пустой дороги напала стая ликантропов, там вы были. Такое не пройдет, оставшись в живых, человек без некоторых, вполне определенных, умений. Да, – кивнул наследник с усмешкой, когда Бруно взглянул на него удивленно. – Я все о вас знаю – о вас обоих. О вас знает всякий в Германии, однако мне все же известно несколько больше, а главное достоверней, нежели прочим – согласно специфике моего положения. Посему, господа, не отрекайтесь от очевидного.

– Сдаюсь, – согласился Курт, – вы правы. Мой помощник – ратный гений. О себе даже не знаю, что и сказать… И что же из этого следует?

– Хорошо, я буду откровенен, майстер Гессе: я положил немало сил на то, чтобы отец выпросил вас у Конгрегации на месяц, и теперь желаю увидеть, на что же вы в самом деле способны, – пояснил Фридрих и, наткнувшись на его взгляд, поправился: – Если вы не станете возражать.

– А я могу возразить?

– Можете, – ответил за наследника фон Редер. – Но на вашем месте я бы двадцать раз подумал, прежде чем это сделать.

– Ульбрехт, – требовательно выговорил Фридрих, и барон чуть склонился:

– Прошу прощения, Ваше Высочество. Мне показалось, что мое вмешательство необходимо.

– Вам показалось, – подтвердил тот холодно, не оборачиваясь, и продолжил с прежней благожелательностью: – Вас никто не станет принуждать служить мне предметом развлечений, майстер Гессе, я всего лишь хотел увидеть собственными глазами то, о чем столько слышал, и надеюсь, что вы мне не откажете. Я прошу вас об этом, если угодно.

– Даже при моем огромном стремлении угодить вашим желаниям, с этим будут некоторые проблемы, – серьезно заметил Курт. – Ни стригов, ни ликантропов под рукою не имеется, мертвые почиют, как им и полагается, in pace [37], посему я не смогу продемонстрировать вам все то, о чем ходят бесчисленные слухи. Избиение же беззащитного чучела, я полагаю, вас не удовлетворит.

– А я полагаю, – возразил Фридрих, – что майстер Хауэр, если обратиться к нему с этой просьбой, измыслит, каким образом поразить меня, представив ваши умения в выгодном свете. Это будет приятно всем: он получит удовольствие от созерцания моей ошеломленной физиономии, я – от наблюдения живой легенды воочию.

– А я?

– Скажите, чего бы вам хотелось, майстер Гессе, – на миг запнувшись, предложил тот. – Если это в моих силах – вы это получите.

– Даете слово? – уточнил Курт с неподдельным интересом.

– Послушайте-ка, майстер инквизитор… – начал фон Редер почти угрожающе, и наследник снова повысил голос, не позволив ему закончить:

– Ульбрехт! Да, – согласился Фридрих, помедлив. – Даю слово. Все, что в моих силах. Только, майстер Гессе, многого я бы на вашем месте от меня не ждал: как я уже говорил, мое положение не отличается большим количеством возможностей, привилегий и влияния. Даже на отца, если говорить откровенно. Но, полагаю, ради вас и он пойдет на многое.

– Что ж, пусть так. Согласен. Продемонстрирую свои способности, как только вы или Альфред решите, каким образом это можно будет сделать.

– И чего вы захотите получить от меня взамен, майстер Гессе?

– Я здесь застрял на месяц, – напомнил Курт. – Думаю, за четыре долгие недели я что-нибудь выдумаю.

Стук в дверь прозвучал как раз вовремя, не позволив фон Редеру, если у него и было такое желание, произнести очередное порицание. Перекличка в духе «стой, кто идет», в точности такая же, как и при его появлении в этой комнате, прозвучала вновь, и в раскрывшуюся дверь прошагал солдат местной стражи в сопровождении уведенного Хауэром телохранителя. Оберегатель жизни и здравия наследника нес гору мисок и ложек, солдат – накрытый крышкой котелок, из которого все же просачивался слабый крупяно-мясной запах. Дверь за вошедшими заперли снова, и за распределением принесенной пищи барон Ульбрехт фон унд цу Редер следил, как бережливый торговец за развесом драгоценной пряности.