Ловушка - Виктор Костенко Страница 36

Наступила ночь. Невыносимо сидеть в холодной камере и ждать, когда запустят эту чертову установку. Кулак пропал; может, это и к лучшему? Время здесь тянулось действительно необычно. То вдруг наступит ночь, когда ждешь рассвета. Ожидаешь рассвета, так хрен дождешься. Так и сейчас. Мне казалось, что прошли целые сутки, наполненные непонятными переживаниями, а на самом деле не прошло и нескольких часов с тех пор, как солнце пропало из поля видимости.

Программист до последнего момента изучал план выжигателя. Наверное, он решил выучить его наизусть, чтобы потом продать. А может, для общего развития, что, конечно, не могло быть правдой.

Скворец отдыхал на полу, стараясь лежать на правом боку. Он говорил, что ему так удобнее. Дарья лежала в метре от меня. Красивая девушка! Зеленые глаза, пепельные волосы, хотя такими их сделала Зона. Немного вздернутый нос и лучезарная улыбка. Зачем только эта дурочка в Зону полезла?

Меня не покидало чувство, что эта ночь может быть последней в моей жизни. Это чувство нельзя ни с чем сравнить или описать. Оно просто было, и я никуда не мог от него деться.

— Слепой! Ты спишь? — прошептала девушка.

— Заснешь тут! — ответил я.

— Нам удастся выжить?

— Не знаю. Нет, не удастся.

— Зачем тогда все это?

— Понятия не имею. Мы в любом случае погибнем. А так хоть попытаемся спасти кого-нибудь.

— Значит, ради высшей цели? — Глаза девушки блеснули в темноте.

— Наверное. Хотя что такое высшая цель, если ты не увидишь результатов ее достижения? Может, и смысла нет делать эту цель первоочередной.

— Но все в Зоне будут говорить о тебе как о герое! — возразила девушка.

— Никто даже и не узнает о том, что ты завтра сделаешь. Никому до тебя нет дела. Знаешь, очень трудно оставаться нормальным человеком там, где это невозможно!

— А ты смог?

— Сам не знаю. За последний год в моей жизни столько поменялось, что я не уверен даже в том, что сейчас происходит. Может быть, я просто сошел с ума и это мое видение нового непонятного мне мира, в котором я пытался прижиться, но не смог. Жизнь — штука абстрактная. Все, что ты знаешь, на самом деле может просто не существовать, а веришь ты в ту неведомую силу, которая тебя окружает.

— Все зависит от случая?

— Только от него. Человек всегда стоит перед выбором. Сделанный выбор может превратить одного человека в совершенно другого. Человек появляется на свет таким, какой он есть, случайно. И движет им тоже случай. Повезло — хорошо, не повезло — плохо. Простая логика, но не все ее понимают.

— Может, хватит? Философ… — недовольно пробурчал Скворец.

Дарья улыбалась. Я этого не видел, но чувствовал.

* * *

Когда Лист открыл глаза, то понял, что сидит у Белова в кабинете. Сталкер потянулся к раненой ноге и нащупал бинт — кто-то ее перебинтовал. Что это кабинет Белова, Лист догадался сразу: комната была неплохо обставлена. Самого капитана в помещении не оказалось. Лист поднялся и почувствовал сильную боль в ноге, как будто в нее вонзили штырь. Хромая, сталкер приблизился к столу Белова, на котором были беспорядочно разбросаны бумажки и валялись всякие приспособления, назначения которых Лист даже себе не представлял.

— Где же пульт? — спросил Лист сам себя. Он осмотрел все приборы на столе Белова.

— Это ищешь? — раздался голос капитана за спиной Листа. Сталкер медленно развернулся и увидел в руках долговца прибор, очень похожий на мобильный телефон. — Если ты хочешь вернуться, то тебе не стоит тешить себя пустыми надеждами. Ты должен собственными глазами увидеть рождение новой Зоны.

— Почему? — спросил Лист, когда подошел к Белову.

— Потому что я все еще считаю тебя своим другом… — Белов повернул голову в сторону двери, за которой раздались неторопливые шаги.

В дверь постучали, Белов открыл ее. На пороге стоял Кулак и непонимающе смотрел на Листа.

— Чего тебе? — спросил Белов.

— Я хотел узнать… мне когда его увести? — виновато спросил Кулак.

— Когда нужно — тогда и уведешь! — Белов ударил Кулака правой рукой в живот так, что тот согнулся и его лицо покраснело. — А теперь выйди! Придешь, когда я тебя позову! Понял?

— Так точно!

Белов вытолкнул Кулака в коридор и закрыл за ним дверь.

— Зря ты с ним так, — заметил Лист.

— Зря? А то, что он тебя отвел в комнату с тушканами? Это нормально? Он солдат хороший, только уж очень тупой. Для солдата в самый раз. Меньше приказам перечить будет. — Белов прошелся по комнате и плюхнулся на стул.

Лист проследил за ним взглядом. Неужели это был тот самый сталкер, каким его знали Лист и другие несколько лет назад? Из неуверенного в себе новичка он превратился в настоящего стакера, и это не могло не радовать. Ведь все это время Лист и Скворец считали, что остальные погибли.

— Ты сказал, что вас осталось двое. Кто второй? — спросил Лист, заметив, что Белов находится в хорошем расположении духа.

— Белозеров. Второй — Белозеров. Представляешь, он рассказал мне, что жил в этом городе до аварии!

— Но сколько же ему тогда было лет? — не выдержал Лист.

— Он никогда не говорил. Год назад по здешним меркам… что-то с ним произошло… Короче говоря, Белозеров активировал аномалию. Да как-то неудачно — из нее повалили зомби. Все произошло так быстро, что еле удалось его спасти. Когда я узнал, что произошло, то закрыл аномалию.

— Но зачем ты активировал аномалию снова?

— Еще тогда Рублев сказал мне, что должны быть те, кто сможет мне помешать. И лучше обезвредить их до того, как они начнут действовать.

— Как ты определил, что это мы?

— Не я — аномалия. Она устроена так, что создает волны, сходные с волнами установки. Сами по себе они незначительны и едва заметны, но стоит им войти в резонанс с аномалией — это уничтожит установку. Процесс возможен только там — в Зоне, а не здесь, в Лиманске. Город своим естественным полем заглушает их собственные волны. Наружу волны передаются отлично, а здесь образуется мертвое поле, благодаря которому они безопасны.

— Хорошо, хорошо! Понял, — сказал Лист и сел напротив Белова.

— Установка — это мелочи! Я мог бы вернуться обратно в тот злополучный день… — Белов неотрывно разглядывал пятно на полу.

— Что бы ты сделал в этом случае? — серьезно спросил Лист.

— Все, что в моих силах. Тогда я нарушил клятву и теперь не знаю, как искупить свою вину. Да и перед кем? Перед теми, кто погиб?

— Это Зона! В ней постоянно кто-то погибает по чьей-то вине, — попытался убедить Лист.

— Но когда кто-то струсил — особый случай! — возразил Белов.