Пути Востока - Андрей Васильев Страница 36

Предмет не сломался. Более того, он заработал. В зале как будто зажгли солнце, из-под купола хлынул яркий свет, от которого было больно глазам. Не могу сказать, чтобы я сильно этому обрадовался, поскольку секунду назад я был практически обезоружен, а теперь еще и полуослеплен. Я едва успел принять удар скелета на щит и немного отбросить его назад. Быстро нагнулся, поднял палаш и шаркнул опорной ногой влево-вправо, чтобы снова какой фигни не вышло.

Костлявый опять наскочил на меня, но я уже был готов его встретить, отбил его меч и нанес прямой удар в тазобедренную часть. Прошел критический удар, и мой третий противник, заставивший меня изрядно поволноваться, распался на запчасти от конструктора «Лего».

Я отсалютовал ему палашом (он дрался по-скелетьему тупо, но упорно, и мог бы, в отличие от своих собратьев, даже добиться успеха, повези ему чуть побольше) и стал приглядываться, не идет ли четвертый враг. Загадку со вспышкой света и прочей иллюминацией я решил оставить на потом.

Четвертый противник все не шел. Я было озадачился, почему, но взглянув на Зорбофаила, понял, в чем дело. Вы когда-нибудь видели призрака в ступоре? Я теперь с гордостью могу сказать, что таки да, я видел. И доложу вам, что это прекомичнейшее зрелище. Да-да, представьте себе, именно так. Зорбофаил висел в воздухе с отвисшей челюстью, с вывалившимися из глазниц очами — приблизительно как в мультфильме про Тома и Джерри, из носа у него вырывались две легких струйки дыма, а изо рта вываливался язык. Само собой, призрак забыл дать отмашку скелету, который и не подумал без команды навалиться на меня всей своей костяной мощью.

— Э, Зорбофаил, — обратился я к демону.

Тот никак не отреагировал.

Я подошел прямо к нему и попробовал его дернуть за язык, который все свисал из раскрытого рта. Мне это не удалось — на то он и призрак, но попробовать стоило. Может, этот чудак из ступора выйдет — это раз или объяснит, в чем дело, — это два. А три — потом можно всем и везде с гордостью говорить: «Да я тогда одного демона за язык дергал, в этом храме».

Дернуть не дернул, но это чудо встрепенулось, убрало язык в рот, вернуло глаза на место и просипело:

— Откуда на тебе метка богов?

— Какая метка? — Тут уже я оторопел, поскольку не припоминал, чтобы какой-то из богов не то что меня метил, но хотя бы просто со мной общался.

— Ты возложил руку на Длань Бога, и зажегся священный огонь Бога. Такое возможно только в одном случае — если возлагающий ладонь отмечен Богом. — Зорбофаил выпалил это на одном дыхании и после добавил: — Или богиней.

Я задумался. С богиней я, конечно, сталкивался, но сугубо заочно. И абсолютно точно на меня никакая благодать не снисходила — я бы такое запомнил. С каких кренделей на мне может быть ее метка?

— А эта Длань Бога… — Я уже понял, что призрак имеет в виду тот затянутый пылью непонятный предмет, за который я схватился. Сейчас пыль слетела, и было отлично видно, что это не слишком большая прямоугольная стела, на которой явно выделялась пятерня приличного размера. В нее-то я рукой частично и угодил, вызвав все это светопреставление. — Она ошибиться не может?

Зорбофаил аж запыхтел от возмущения.

— Она сотворена богом, а они не ошибаются. Огонь поприветствовал тебя. Точнее вообще не бывает.

Я вспомнил текст из свитка и помянул про себя пикси незлобивым, тихим словом. «Бред, бред. Вот тебе и бред».

Призрак почесал затылок и продолжил:

— Стало быть, ты тот, кого я ждал все эти века. Один из избранных.

— Из избранных? Здесь были другие, у кого эта штука огнем пыхала?

— Нет. Ты первый. Все, кто сюда приходил и не умирал во время испытания, прикладывали руку к Длани. Никто из них не был отмечен богами.

— Стой. Так я его, испытание, до конца и не прошел. Может, надо оставшегося скелета добить?

— Не надо. И так все понятно. Скелеты — это так, чтобы всякий сброд, жадин и дураков отсеивать. И потом, бог лучше знает, когда знак подать. Раз подал — значит, ты из тех, кто ему нужен. Иди за мной.

Призрак подлетел к стене, у которой стояла Длань, и громко рявкнул заклинание. Стена, где находилась фреска со здоровенным кем-то, теперь уже понятно, что божественного происхождения, отъехала, и я увидел лестницу, ведущую вниз, видимо, в подземелье под храмом.

— А там чего? — опасливо поинтересовался я у Зорбофаила. — Нам точно туда?

— Точно-точно, — ответил мне призрак. — Там истинный храм бога войны. Пошли, не медли.

И зеленый поплыл вниз.

— Час от часу не легче. Лучше бы скелетов добил, да и разбежались в разные стороны, — пробурчал я, хотел было сплюнуть, но не стал — храм все-таки, мало ли что. Боги — народ сильно обидчивый. И мстительный к тому же.

Я пошел вниз, размышляя, почему так получается. Ведь за Длань чуть ли не каждый день кто-нибудь да хватается, поскольку народу тут таскается явно много, а она вся в пылюке. Может, ее этот чудак специально после каждого посетителя пылью покрывает, чтобы в глаза не бросалась?

Лестница спускалась все ниже и ниже, Зорбофаил плыл шагах в пяти от меня, подсвечивал дорогу какой-то гнилушкой и приговаривал:

— За мной, смелый воин, за мной!

Я все сильнее жалел и о том, что сюда поперся, и о том, что вообще взялся за этот квест. Но снявши голову, по волосам не плачут, поэтому я все глубже и глубже спускался под землю, приближаясь к какому-то истинному храму.