Груз 209-А - Илья Слобожанский Страница 36

– Угу, – промычал Сергей и вынул клинок. – Ем.

– Не спеши ногу мотать, – посоветовал Санек. – Жвачку прилепишь, уже к вечеру будешь танцевать.

– А вы кто? – осторожно спросил Рич, таращась на Серегу. Боец коснулся кончиком ножа левой ладони, несколько капель крови упали на жвачку. – Вы штурмовики из…

– Из… – брякнул Сашка. – Будь здесь штурмовики, болтаться вам на деревьях. Контрабандисты хреновы. Спрятались у черта в заднице. Людей в яму посадили. Зачем вам звереныши?

– В центральных мирах на них большой спрос. Хорошие деньги, – прошипел Фик. Сергей приложил жвачку на рану.

– И сколько дают? – Сашка поскреб затылок.

– Полмиллиона за штуку.

– Сколько? – Санек выпучил глаза.

– За взрослого чимтаа миллион, – ответил Рич. – Но взрослого сложно поймать. Опасный зверь.

– Это мы знаем. – Сашка вынул из кармана трофейный прицел. – Слышь, Серый. Как бы нам от командира не досталось. Второй час шастаем. Может, доложим?

– Уже пробовал. Кто-то глушит сигнал. Наверное, у чингар глушилка работает.

– Ну, раз так, – Сашка вынул клинки. – Нечего засиживаться. Пошли, врежем засранцам, пока Виктор Павлович нам не врезал.

– Не спеши. – Сергей подмигнул. – Зачем лезть на мины? Да и кто знает, что нас ждет в подземелье?

– И то правда, – подыграл Санек. – Не люблю по подвалам шастать. Сыро там, а у меня это… ну… насморк. – Сашка шмыгнул носом. – Наверное, в ручье простудился.

– Тем более не полезем. Простуда, брат, дело серьезное. – Сергей закурил. Урсы переглянулись. – Ты, Санек, беги к командиру. Доложи все, как есть. А я отсюда понаблюдаю.

– А что говорить? – Сашка уставился на друга. – О чем докладывать-то?

– Ты чего?

– Ничего, – Санек замялся. – Я… ну, это…

– Правильно. Так и скажи, нашли базу контрабандистов. Пятьдесят единиц живой силы. Чингары захватили храм Аро, засели в бункере. Пусть вызывает авиацию.

– А как же пленные? – спросил Рич. – Начнут бомбить…

– С чего ты взял? – Сергей выпустил облако дыма, погасил окурок. – Сбросят пару, может, тройку тоннельных роботов. Пусть «черепашки» по подвалам лазят и с чингарами воюют. Они железные, не простудятся. А у нас и своих дел хватает. Все, Санек, беги.

– Подождите. – Фик поднялся, опираясь на плечо собрата. – Мы выведем пленных.

– А как же чингары? – Сергей смотрел Фику в глаза.

– Это наша забота. Договоримся.

– Ну так что? – Сашка взглянул на друга. – Бежать или…

– А не врешь, что выведешь? – Сергей пожевал губу. – И пленных, и зверей?

– Выведу. Только с одним условием.

– Беги, Санек. Мы им, можно сказать, услугу оказываем. Святое место от скверны очищаем, храм как-никак. А он еще и условия ставит… – Сергей искоса глянул на урсов, те перешептывались. – Шутка ли – целая база в лесу спрятана. Да еще чингары… – урсы о чем-то спорили. – А доложить все равно придется, часом раньше, часом позже.

– Лучше позже, – заговорил Рич. – Мы освободим и пленных, и зверей. А вы… – Урсы перекинулись взглядами, Фик кивнул. – Вы немного задержитесь с докладом.

– Вот еще! – Санек поскреб затылок. – Нам неприятности не нужны.

– Триста тысяч наличными, – осторожно предложил Фик. – Нам кажется, это хорошая сумма за час молчания.

– Какая сумма? – Сашка хмурил брови. – Ты зверенышей гони. И этих, ну… пленных. Триста тысяч, – Санек ухмыльнулся. – Где ты их возьмешь?

– Ждите, мы скоро будем. – Урсы похромали в сторону лагеря.

* * *

Сашка курил, привалившись спиной к дереву. Сергей играл сайтаком у потухшего костра.

– И долго нам здесь торчать? – проворчал Санек. – Может, их того… грохнули? Я слыхал, чингары – ребята серьезные. Играться не любят. Чуть что, пулю в башку и…

– Не станут они работодателей убивать.

– Кого? – Санек прищурился.

– Ты что, вправду думаешь, чингары базу построили?

– Нет, лысые голодранцы, – Сашка хохотнул. – Штаны рваные, ногти нестриженные. Хорошо хоть кожа черная, как мои ботинки, грязи не видно. Да они и обрились только для того, что бы головы не мыть. Убогие.

– Ну да. – Сергей спрятал клинок. – Из трехсот тысяч мелочи на мыло не нашлось? Сам-то понял, что брякнул?

– Гонят лысые, шкуру спасают. Вот и рассказывают небылицы, а ты и уши развесил. Откуда у них такие деньги?

– Тут ты прав, шкуру спасают. Как бы не дали деру.

– Ты о чем?

– Слышишь? – Сергей поднял руку. От лагеря доносился странный скрежет. В небо поднялись десятки напуганных птиц. Послышался гул.

– Что за… – Санек вскочил. – Гляди-ка, Серый! К нам кто-то топчет.

По тропинке шли люди в серо-пятнистых одеждах. Двое грязных измученных бойцов с хмурыми лицами озирались, толкая перед собой грави-носилки. Сзади плелись еще два солдата. Один тащил по земле ящик. А второй нес на плече контейнер.

Гул нарастал, дрожала земля. Разгулялся ветер, носилки, теряя раненых, завертелись волчком, отлетели в кусты. Люди повалились, как будто всех разом ударили по ногам. Раздался глухой хлопок, и диск летательного аппарата рванул в небо.

– Вот суки! – прошипел Сашка. – Смылись уроды!

– Это как сказать. – Сергей присел возле друга. – На орбите – глорианский флот, не думаю, что им дадут уйти.

– Ну и черт с ними! – Санек поднялся, отряхнул колени. – Кажется, связь появилась. – Санек потрогал в ухе пробку. – Точно появилась. Ты это… доложи командиру. Виктор Павлович рвет и мечет, как бы…

– Ладно, доложу. А ты ступай, помоги ребятам!

Виктор Павлович, сцепив руки за спиной, ходил взад-вперед возле вскрытого ящика и двух вытянувшихся по стойке смирно бойцов. Подполковник раздувал щеки, хмурил брови, едва сдерживаясь, чтобы не заорать.

– И как это понимать? – сквозь зубы процедил офицер, пнул ящик. – За что столь щедрые дары? Отвечать! – гаркнул командир. В ящике, на половину его глубины, ровными рядами лежали новенькие банкноты.

– Не могу знать! – выкрикнул Сергей, да так громко, что у Санька заложило уши.

– Дурачишься? – офицер заскрипел зубами. – Горе, мать твою! Да ты хоть понимаешь, что вы натворили?

– А что мы натворили? – заговорил Санек. – Освободили пленных, прогнали контрабандистов. Зверенышей вернули родителям.

– Остолоп! – прикрикнул Виктор Павлович. – Да за такое к стенке – без суда и следствия.

– Да вы толком объясните! – Сашка отвернулся. – За что к стенке-то?

– А ты не понимаешь?