Сказки темного города. Махаон - Наталиса Ларий Страница 36

– Он разорвет его, – начала я биться в истерике, пытаясь вырваться из цепких рук мужчины. – Ребенок погибнет!

– Да что вы мечетесь так, – стригой недовольно одернул меня, заставив прекратить брыкаться. – Он слаб. С ним и ребенок справится в таком состоянии.

– Слаб, – прошептала я, – если бы.

В этот момент волк сделал просто молниеносный прыжок, повалив при этом Дорна на спину. Лязганье зубов, рычание, летящие клоки шерсти, кровь – все слилось за считанные секунды в одну ужасную картину.

– Что за черт, – прошептал державший меня стригой.

– Сделайте что-нибудь, – прошептала я, видя, что с чернокровным Дорну точно не справиться.

– Нельзя, – ответил напряженно стригой, – если кто-то вмешается, Аристократ потеряет свою власть в клане.

– Вы в своем уме! – взвыла я. – Они оба погибну там!

– Значит так суждено, – ответил стригой, но меня отпустил.

Я подбежала к клетке и упала перед ней на колени.

– Тарон, иди сюда. Умоляю, – окликнула я мальчика.

Какое там! Мальчишка был так увлечен дракой, что едва мог слышать меня. В тот момент, когда Дорн смог наконец скинуть с себя волка, Тарон набросился на него сзади. Глупый мальчик, он вряд ли мог понимать, что справиться с восстановившимся вервольфом в этот момент не смогут и десятеро стригоев. Волк лязгнул зубами и ухватив Тарона за сапог одним рывком стащил его с себя. Мгновение и мальчик был подмят под могучую лапу, которая придавила его горло. Дорн с диким блеском в глазах двинулся на волка. Животное оскалило пасть и склонилось к Тарону, давая понять отцу, что еще шаг и хрупкой жизни не станет. Стригой и вервольф смотрели друг на друга в своем до безумия диком желании извести противника со свету. Тишина. Все замолчали, напряженно наблюдая за тем, чем все окончится для Дорна и Тарона.

– Анвар! – мой отчаянный крик прорезал наступившую тишину.

Волк слегка повернул голову в мою сторону и этой заминки хватило для того, чтобы Дорн выхватил кинжал и просто смел волка, повалив его на спину. Животное взревело, Дорн же занес кинжал над областью сердца.

– Дорн, не троньте! Не надо! – закричала я, вцепившись отчаянно в толстые прутья ограды. – Он последний чернокровный. Вы знаете, что это значит! Не всего можно добиться неся смерть!

Вскочив на ноги, я подбежала к двери. Отодвинув засов, спустя мгновение оказалась подле испуганного Тарона. Мальчик бросился мне на шею. Я же кивнула одному из стригоев и тот забрал его у меня. Дорн все так же стоял с занесенным кинжалом, удерживая животное за шею. Волк лежал не двигаясь, лишь пристально смотрел ему в глаза. Я осторожно подошла к этим двум взбесившимся существам и опустилась подле них на колени, напрочь забыв о своей безопасности.

– Дорн, нет причин губить его, – срывающимся голосом прошептала я. – Сохраните ему жизнь, и кто знает, может и он когда-то спасет вашу. Вервольфы помнят добро всегда. Вы прекрасно знаете это. Убьете же его, и линия чернокровных канет в лету. Вы ведь знаете, что более справедливых правителей совета вервольфов за всю историю их существования не было никогда. Не губите из злости. Оно того не стоит.

Дорн, бешено дыша, прищурил глаза и мельком окинул меня взглядом.

– Забери Тарона и иди в дом, – зловеще проговорил он.

– Дорн…

– В дом я сказал, – все тот же убийственный тон, и я поднялась с колен.

С горечью посмотрев на поверженного волка, я развернулась и быстро пошла к стоявшему за оградой Тарону. Мальчик просто вцепился мне в руку, едва только я оказалась рядом. Стоявший рядом стригой кивнул мне и подтолкнул к особняку. Я еще раз со слезами на глазах бросила взгляд на Дорна и вервольфа, затем пошла прочь, понимая, что если увижу, как кинжал Аристократа забирает жизнь, то возненавижу стригоя до конца своих дней. Едва только мы с Тароном оказались в особняке, к нам вышла неизменно недовольная Тизара.

– Я пойду к Авенире, – огрызнулся Тарон, оттолкнув руку стригойши, едва только она хотела увести его от меня.

– Отец…

– Я сказал, что пойду к ней в комнату! – заорал мальчик на Тизару. – Что тебе не понятно? Я наследник, будь добра, подчиняйся мне!

Тизара недоуменно уставилась на него, я же лишь прижала мальчика к себе.

– Он испугался очень, – проговорила я стригойше. – Будьте…добрее.

Тизара кинула и развернувшись направилась на второй этаж. Я же повела Тарона в свою комнату. Едва только дверь за нами закрылась, мы с ним забрались в кровать, и Тарон, сопя носом, уткнулся мне в плечо, как всегда сдерживая слезы, которые рвались наружу. Я погладила его по голове и поцеловала в темные волосы.

– Бояться – это нормально, – проговорила я, понимая, что чувствует в этот момент этот маленький стригой.

Тарон поднял на меня взгляд своих голубых глаз и подумав проговорил:

– Но он же не боится.

– Отец?

– Да.

Усмехнувшись, я потрепала его по голове.

– Твой отец взрослый. Он прошел очень долгий путь к тому, чтобы про него можно было сказать «он не боится». Но в твоем возрасте, я уверена, он так же прятал слезы, уткнувшись носом в плечо своей матери, – ласковым тоном прошептала я.

Мальчик смотрел на меня пару минут молча, словно раздумывая над чем-то. Затем спросил осторожно:

– Он тебе нравится?

– Он? – недоуменно проговорила я. – Даже не знаю, что тебе сказать.

Глядя в глаза Тарона, я и правда не знала, что отвечать этому маленькому мальчику, который явно ждал от меня определенного ответа.

– Только честно, – не по-детски строго проговорил он.

– Честно, – протянула я. – Честно, я не задумывалась над этим. Он стригой, я ведьма. Какая может быть симпатия?

– Но Лилит ведь тоже ведьма. И она по доброй воле здесь рядом с ним. Значит он не плохой, мой отец.

– Лилит, – повела я бровью, не зная, что сказать на это. – Ведьмы ведь тоже не все…хорошие.

– Она плохая? – нахмурился мальчик.

– Я такого не говорила, – уклончиво ответила я. – Я никого здесь не знаю, чтобы с точностью говорить о том, кто из них хороший, кто нет. Для меня есть только стригои и не стригои пока здесь. А кто чем дышит – покажет только время.

Тарон кивнул в ответ.

– А что будет с ним? С вервольфом, – задал он еще один болезненный для меня вопрос, поскольку теперь стоял вопрос не только о том, что будет с ним, но и со мной тоже после всего случившегося.

– Не знаю. Если твой отец прислушается ко мне, то оставит его в живых. Если нет, то, – пожала я плечами.

– Он бы не убил меня. Я знаю, – уверенно проговорил мальчик. – Видел это в его глазах. Он лишь защищался и не более того. А если бы убил, мы сами виноваты были бы в этом. Нельзя держать в плену того, кто ни в чем не виноват, только потому, что он не принадлежит к твоему клану и его шкура дорого стоит.