Барбарелла, или Флорентийская история - Салма Кальк Страница 36
Барбарелла, или Флорентийская история - Салма Кальк читать онлайн бесплатно
— И я тоже обещаю, — тихо проговорил Маркони. — Хоть я и не верю до конца.
— Можете не верить, ваше право, главное — не болтайте, — подмигнул ему Марни. — А если захочется поговорить — отец Варфоломей к вашим услугам.
Далее каждого, приехавшего из палаццо д’Эпиналь, приглашали в кабинет и просили дать слово. Никто не отказался.
— А теперь, наконец-то, можно и поесть, слава господу! — заявил отец Варфоломей, когда Карло, бывший последним, вышел, и за ним захлопнулась дверь.
* * *
Гости ушли, Гортензия ушла, Алессандро ушёл. Барбарелле, честно говоря, тоже хотелось уйти. Но она понимала, что разговор с Пьетро неизбежен, и осталась. Хотя за дверью её и ждали намного более интересные дела.
— Итак, именно тебя я должен благодарить за это вторжение, — Пьетро налил себе вина и залпом выпил.
— Отчасти, — кивнула она. — Но поверь, они бы приехали и без меня. Я слушала их обсуждения в том римском доме, где меня держали. Они нашли сведения про всех пропавших, кроме госпожи Ричардсон, они прочитали все книги Мауро, они сами решили, что здесь дело нечисто и нужно ехать, смотреть и разбираться. Ты говорил с монсеньором Себастьяно, он человек решительный. Я просто постаралась вернуться сюда к нужному дню, и всё. Думаю, без меня вам было бы намного сложнее договориться.
— Почему это?
— Потому что ты не очень-то готов кого-то слушать! И в тебе бы проковыряли дырку, — она рассмеялась, но тут же опустила глаза, увидев гнев на его лице. — Не сердись. Не трать драгоценное время волшебной ночи на глупости. А я сейчас пойду, у меня дела.
— Знать не желаю ни про какие твои дела.
Он поставил кубок на стол, подошёл, взял её за плечо и поднял. Вторая рука привычным движением скользнула ей под юбку.
— Лоренца увидит, что нас обоих долго нет, и придёт сюда. И выцарапает тебе глаза. Это не дырка в портрете, конечно, но до утра ты будешь ходить как кошкой драный. А Анриетта всё поймёт и будет смеяться над нами, над всеми троими, над тобой в первую очередь, — нет, Барбарелла не думала избежать того, что неизбежно, но попытаться стоило.
Что она, не знает его, что ли, этого Пьетро? Ну да, в юности был весьма хорош, но за столько лет приелся, честное слово. И не объяснишь ведь…
Барбарелла дотянулась и развязала ему все шнурки на вороте сорочки — пусть потом так и ходит, ведь не вспомнит! И пусть Лоренца ему их обратно завязывает, после того, как он ей объяснит, кто это развязал!
Дверь была не до конца затворена, и легкие шаги не смогла заглушить даже музыка из залы. Кто это, интересно?
— Пьетро, сейчас сюда войдут, — Барбарелла улыбнулась как можно более ласково. — Я думаю, никому не следует знать, что нам с тобой случается не только беседовать и танцевать, — и отойти, и поправить юбки.
Он прислушался… она воспользовалась этим и отступила к двери. Отворила — и столкнулась с Лоренцей.
У Лоренцы Донати, урождённой Медичи, на семейных сборищах, какими они стали в последние семьдесят лет, было две головных боли — серебряные фамильные кубки и любовницы богоданного супруга. За кубками следовало смотреть, чтобы их никто не стащил, особенно когда появлялись неучтённые гости Снаружи. Но за ними нужно было смотреть и раньше.
Жил-был король, и было у него три сына… или три дочери.
В любой сказке, какую ни припомни, начало будет таким. Но на самом деле всё обычно иначе.
Не король, нет, но Великий герцог Тосканский Алессандро — тоже хорошо. И не три сына, а сын и две дочери — Джулио, Джулия и Лоренца.
В сказке старый король умирает и делит наследство между детьми.
В жизни герцог Алессандро умер молодым, а дети остались и вовсе младенцами. И тут выяснилось, что коль герцог не состоял в венчанном законном браке со своей возлюбленной, то и дети его не могут претендовать ни на что. Ну или почти ни на что — так, немного личных вещей, во утешение.
В сказке в таком случае сыновья получали коня, осла и кота.
Дети Алессандро получили два кубка и флягу. Фляга досталась брату, а кубки — сёстрам.
И опекуна — нового герцога Козимо, представителя младшей ветви семейства.
Лоренца получила тот кубок, который Сандро Боттичелли нарисовал в руке её отца на парадном портрете. То есть — должна была получить.
Ибо это были не просто кубки, а работа самого великого Бенвенуто Челлини, прославленного ювелира. Отец с друзьями рассказывали ему о дальних странствиях, и на стенках кубков плыли в туманную даль большие корабли. А на фляге с одной стороны диковинная лодка с острым носом стремилась к невиданному зданию на берегу моря, а на обороте воины бились, сидя на спинах громадных зверей с длинными носами — слонов, так их называл отец.
Конечно, дядюшка Козимо захотел сам владеть такими драгоценностями. Мало того, что он взял детей кузена в свой дом, так ещё и драгоценностями с ними делиться — нет уж, увольте.
Поэтому молодые Медичи могли только издали любоваться на кубки и флягу — если герцогу Козимо было угодно пить из них.
Шли годы, дети выросли. Герцог Козимо нашёл им супругов, и неплохих. Лоренце выпало выйти за Пьетро Донати, венецианца, который повидал мир и собирался осесть во Флоренции.
Лоренце представили жениха, и им даже довелось переговорить между собой. Ей очень хотелось стать из родственницы-приживалки хозяйкой собственного дома, поэтому она с радостью стремилась к браку. Пьетро Донати казался ей человеком, который, случись что, сможет защитить от невзгод свою семью.
Пьетро рассказал, что герцог Козимо, которому он оказал несколько услуг, прямо спросил — что он, Пьетро, хочет взять в качестве приданого за Лоренцей. Лоренца не поверила своим ушам, а потом рассказала о кубке отца.
Герцог Козимо не рискнул нарушить своё слово, и отдал за Лоренцей в приданое два серебряных кубка и флягу. А позже Пьетро выкупил у него портрет герцога Алессандро с тем самым серебряным кубком, и повесил на парадной лестнице, среди изображений других достойных предков.
Жили после этого Лоренца и Пьетро долго и счастливо. Правда, из восьмерых детей, что дал им Господь, выжили только трое, но кому-то не было дано и этого.
В ночь на 19 ноября 1948 года, в годовщину данного когда-то Пьетро бала в честь новоселья, Лоренца с удивлением обнаружила себя во плоти возле собственного портрета, посреди бальной залы. И увидела, что такое случилось не только с ней, но и с другими обитателями картинной галереи виллы Донати.
Оказалось, что прошло без малого четыреста лет после их с Пьетро смерти, ни одного представителя семейства больше нет в живых — наследник фамилии погиб на какой-то большой войне. На вилле устроили музей.
Но ведь нужно присматривать за добром, как же иначе! Лоренца слишком хорошо помнила историю об отцовском серебряном кубке, кстати, а где он?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments