Мы наш, мы новый… - Константин Калбазов Страница 36

– Ваше превосходительство, командир отдельной роты ополчения подпоручик Гаврилов.

Едва узнав, что в расположении роты появился командир четвертой дивизии, Семен тут же понял, что его вольнице пришел конец. Неизвестно кому его переподчинят, но в том, что теперь у него появится начальство, он уже не сомневался. И скорее всего, его будущий начальник только что обозначился на горизонте. Это будет вполне логично, учитывая расположение роты в зоне ответственности дивизии.

Сказать, что он был этим расстроен? Да нет в общем-то. Хочешь полной независимости – иди на территорию, занятую противником, и организовывай партизанский отряд. Тем более что все последнее время он со стороны наблюдал за генералом Фоком. Нельзя сказать, что Семен воспылал любовью к командиру четвертой дивизии, но все же разительная перемена в нем была заметна. Александр Викторович вдруг ни с того ни с сего превратился в новатора, и все указывало на то, что он весьма серьезно подходит к вопросу обороны Квантуна, на порядок серьезнее, чем еще месяц назад. А это полностью сообразовывалось с планами друзей. Может, и прав был Звонарев, когда говорил, что, возможно, они слишком предвзято относятся к Фоку.

– И кому подчиняется ваша отдельная рота? – посмотрев на подпоручика гигантских пропорций, поинтересовался генерал.

– Рота находилась в непосредственном подчинении генерал-лейтенанта Стесселя.

– Его превосходительства уже давно нет на территории Квантуна. Так у кого находится в подчинении рота?

Не сказать, что слова подпоручика не озадачили Фока.

– Не могу знать. Новых указаний из штаба не поступало.

– Интересно. И какие задачи вы выполняете?

– В последнем приказе, полученном мною от его превосходительства, моей роте предписывалось охранять побережье бухты Инченцзы от возможной высадки японского десанта. Так как это распоряжение отменено не было, этим я и занимаюсь.

– Все интереснее и интереснее. Что же, подпоручик, показывайте свое хозяйство.

Вообще-то у Александра Викторовича забот еще хватало, и на сегодня было запланировано еще многое, но это непонятное подразделение его не на шутку заинтересовало. К тому же он никак не исключал высадки противника именно в этой бухте – собственно, по этой причине он здесь и оказался.

Все его время съедала организация новых позиций, просто голова шла кругом, сколько еще предстояло сделать. Но время шло, и мало-помалу линия предстоящей обороны вырисовывалась все четче и четче. Наконец настал момент, когда он мог с уверенностью заявить, что все возможное он сделал. Однако останавливаться на достигнутом никак не входило в его планы, а потому уже начались работы по устройству нангалинской позиции. Несмотря на основательность, он все же не исключал возможности прорыва линии обороны на Тафаншине, а потому приступил к устройству страховки. На этот раз он решил предусмотреть все или почти все, так что, даже доведись ему отступить, и отсюда он собирался извлечь выгоду.

Не могло его не заинтересовать и положение на флангах и в тылу. Японцы уже доказали свою склонность к обходным маневрам и фланговым ударам. Наконец пришло время проверить, как обстоят дела с местами возможной высадки противника. Каково же было его удивление, когда он узнал, что в месте наиболее вероятной высадки вражеского десанта нет ни одной части! Он спешно выехал на этот участок для рекогносцировки, уже мысленно прикидывая, какие силы сможет выделить для охраны этого участка, а на деле…

Обходом он остался доволен. Командир роты оказался на редкость дельным офицером и весьма продуманно организовал систему обороны с позициями для артиллерии, которая была придана роте, и минометов, оружия нового, но, как видно, уже привычного в этом подразделении. Также было странным то обстоятельство, что полевые укрепления ориентированы на массовое применение пулеметов. Было непонятно, откуда этот подпоручик возьмет не меньше десятка пулеметов, и это в случае задействования только одной позиции. А если обеих, которые вполне могли образовать единую систему, то и вовсе больше двух десятков? Если такое количество пулеметов действительно найдется, о десанте на этом участке японцам лучше было позабыть раз и навсегда.

Однако только одним побережьем эта странная рота ограничиваться не собиралась, так как в настоящий момент уже начались работы по устройству оборонительной линии, которая должна была перекрыть единственную дорогу на Артур. Были и обходные пути, но те грунтовки и тропы мало подходили для переброски больших сил, здесь же сходились и железная, и старая Мандаринская дороги. Очень интересно и дельно. В случае отступления на этих позициях вполне можно было задержать противника, пока войска не отойдут к Зеленым горам. Понятно, что задержать ненадолго, но переброска войск по пересеченной местности – вовсе не то же, что по дороге.

Мысли об отступлении причиняли Александру Викторовичу прямо-таки физическую боль, но он уже многое повидал на своем веку, а потому понимал, что и отступление может быть разным. Если ему все же придется отступить, то он намеревался это сделать так, чтобы даже это было поставлено ему в заслугу. Он всесторонне прорабатывал и этот вопрос. Его начальник штаба был уже готов выть на луну от свалившихся на него забот и проблем, но пока вполне справлялся со своими обязанностями. Так что каждый командир полка был подробнейшим образом ознакомлен со своими действиями при том или ином развитии ситуации. Не сказать, что это добавило популярности Фоку. Если все его действия по укреплению позиций были восприняты хотя и без восторга, так как добавляли забот и головной боли, но с одобрением, то его забота о возможном отступлении и столь детальная его проработка не могли не вызвать новой волны недовольного ворчания и косых взглядов. Но он плевать хотел на мнение остальных. Здесь он командир.

– Вынужден заметить, что позиции вами устроены весьма дельно. Несмотря на то что вы всячески пытаетесь остаться вольным стрелком, назвать ваши действия неразумными я не могу.

– Ваше превосходительство…

– Не оправдывайтесь, подпоручик. Не то я стану о вас думать хуже, чем думаю сейчас. Если бы вы глупо стояли в Инченцзы и ничего не предпринимали, то, поверьте, я был бы куда менее сдержан, но налицо весьма продуманные действия. Кстати, а откуда у вас минометы? Это оружие только появилось, да и то никто толком не умеет с ним обращаться, а уж о его количестве я вовсе молчу.

– Дело в том, что я стоял у истоков создания этого оружия, как и многого другого.

– Погодите, Гаврилов. Уж не являетесь ли вы одним из учредителей концерна «Росич»?

– Так точно.

– Значит, и необходимое количество пулеметов у вас также имеется…

Это не был вопрос, это было утверждение. А что мог ответить Семен? Разумеется, у него было достаточно пулеметов для обеспечения всей этой системы обороны.

– Что еще у вас в тайниках? Молчите. А напрасно: вы – не вражеский лазутчик, а я – не офицер, проводящий дознание. Итак?

А что, собственно говоря, было делать? Только колоться, причем со всей искренностью и ничего не утаивая. Рассказ Гаврилова был долгим, по мере того как он выкладывал все и без утайки, Фок буквально преображался на глазах, так как к его лицу намертво приклеилось удивленное выражение. Подумать только. Да это не рота, а черт знает что. Времени, потраченного на этом участке, теперь было ничуть не жаль. Вот ни капельки.