Девушка без сердца - Даниэль Брейн Страница 36

— Сью, по-моему, имеет в виду, что Брент случайно наткнулся на верную интерпретацию, только сам это не сообразил. И по своей привычке все списывает на гадкий характер женщин. Наверное, правильно будет спросить, почему у Брента такая позиция, доктор?

Да, он абсолютно верно меня понял. Если бы не упрямство королевы, Руперт работал бы со мной в паре вместо Брента. Мне было бы легче.

И доктор Меган задала мне точно такой же вопрос:

— Как вы себя ощущаете, работая с Брентом, деточка?

— Ну-у, — протянула я. — Некомфортно.

— Можете развернуть ваш ответ?

Если бы комиссар с Рупертом куда-нибудь делись, мне было бы проще.

— У меня впечатление, что Брент постоянно принижает мои достижения только из-за того, что я женщина, — секунду подумав, сказала я. — И говорит о том, что я не соответствую его ожиданиям. Не то чтобы меня это задевало, но что-то в этом есть… как будто он самоутверждается за мой счет.

Я полагала, доктор Меган что-то ответит, но она молчала. Мне, наверное, надо было еще что-то сказать.

— У него очень странные взгляды. Знаете, есть такое выражение — «туалетная музыка»? — блеснула я знанием фанданского языка. — У фанданцев это значит, что ты настолько стесняешься своих музыкальных вкусов, что слушаешь песни только там и тогда, когда тебя никто не видит и не слышит. Так вот Брент, как мне кажется, эту туалетную музыку включает на полную громкость. И пытается унизить собеседника, если тот критикует выбор композиции.

— Ты ничего не понимаешь в музыке, не вслушиваешься в слова, да, — поддержал меня Руперт. — Отличная аналогия, Сью.

Доктор Меган снова промолчала. Значит, я сказала далеко не все.

— Он не скрывает то, чего нормальный человек, я имею в виду — современный гражданин развитой страны — стеснялся бы. Это как верить в гороскопы и призраков. Брент, получается, как ненужный пророк. Он гордится тем, что мыслит… Создатели, это вообще можно назвать словом «мыслит»? ...Иначе. Что я точно могу сказать, так это то, что Брент не может выразить эти мысли словами так, чтобы его поняли собеседники.

Я чувствовала себя так, будто пробежала километров пятнадцать. «Хватит уже с меня откровений, — подумала я. — Все равно это только предположения».

— Откуда у Брента такие мысли? — спросила, хотя больше — заметила сама себе доктор Меган. — Возможно, они сформировались под влиянием литературы и исторических фильмов. Ему комфортнее жить с такой точкой зрения, в нашем обществе ему неуютно. Он ведь сейчас живет где-то в стране третьего мира?

— В Лагуте, — сказал комиссар. — Там лет пятьдесят как прекратили делать женское обрезание.

— Он выбрал себе место, где ему проще взаимодействовать с людьми, — кивнула доктор Меган. — Если он раньше мог только брызгать слюной… да, деточка, ваша аналогия с сортирной музыкой прекрасна. Брент заявляет, что слова у песни чудесны, но не может сказать, что чудесного во фразе «твои глаза как россыпь мелких изумрудов». Я не знаю, что вам посоветовать. Вряд ли вам понравится…

Она загадочно улыбнулась. Я посмотрела на комиссара. «Ну это же ради дела», — прочитала я в его просительном взгляде. «Если что, мы с Джеймсом его подержим», — телепатировал мне Руперт. Я решилась.

— Если вы подскажете мне, доктор, как лучше понимать этого человека… в интересах следствия, — я постаралась не вздохнуть, — я приму любой ваш совет.

— Тогда попытайтесь соответствовать его ожиданиям, — ровно сказала мне доктор Меган. — Вам будет проще понять, чем он руководствуется, и узнать, что же прекрасного в словах про мелкие изумруды. Сам он никогда не сможет этого объяснить, даже если очень захочет.

Я не успела представить себе многоглазое чудовище из песни, что было и хорошо: насекомых я недолюбливала. Раздался писк смартфонов — моего, Руперта, комиссара, писк селектора, дверь только что не слетела с петель, а у Эндрю, появившегося в кабинете, был вид человека, принесшего весть об апокалипсисе.

— Ректор Томас только что попытался совершить самоубийство! — на одном дыхании выпалил он.