Крылья колдуна - Ольга Ярошинская Страница 36

— Выходит, он не так уж плох. Просто пытается заботиться о тебе, как умеет.

— Наверное, — угрюмо согласилась Тиль.

— Ладно, оставим в покое дядю и осмотрим тебя. Расстегни рубашку.

— Шшем, — сказала Тиль, прикоснувшись ко лбу доктора, и женщина так и застыла со стетоскопом в руках.

Дверь распахнулась через мгновение, Ланс, проскользнув в щель, закрыл замок движением ладони.

— Ты подслушивал, — констатировала Тиль.

— А ты ябедничала, — не смутился он. — Зачем ты ее заколдовала? Не хотела, чтобы она тебя осматривала? Потому что ты анаэта?

Тиль подошла к стеклянному шкафу и, открыв дверку, взяла пузырек с валерьянкой. Высыпав на ладонь несколько желтых таблеток, закинула в рот. Ланс протянул ей бутылку с медицинским спиртом, но Тиль лишь укоризненно на него посмотрела.

— Ланс, отстань, бога ради, — попросила она. — Я хочу посмотреть данные по девочкам. Если кто-то из них маг, то возможны яркие отклонения от нормы. Но, боюсь, круг подозреваемых таким образом нам не сузить. Со здоровьем тут не очень.

Тиль откатила доктора вместе со стулом в угол кабинета, взяла верхнюю папку из стопки.

— Ага! Самые интересные случаи она держит под рукой. И тут, кажется, половина старшеклассниц, — энтузиазм в голосе Тиль растаял. — Гемоглобин зашкаливает, тахикардия, высокое давление — косвенные признаки есть у десятка человек. Что ты делаешь? — спросила она с раздражением, глянув на колдуна.

Ланс застегнул последнюю пуговицу на белом халате, найденном в шкафу.

— С ней ты была откровеннее, чем со мной, — пожаловался он. — Это все потому, что она доктор?

— Ланс, не выдумывай, — устало возразила Тиль. — Тебе я тоже всегда честно и откровенно говорила, что терпеть тебя не могу. — Она взяла следующую папку, полистала бумаги. — Нет, это путь в никуда, — вздохнула она. — Тут все больные. Это странно, Ланс. На самом деле странно. Ты сделаешь артефакт для определения мага?

— Сделаю. У меня есть все необходимое в багажнике машины, — сказал он, открывая верхние створки шкафа. — А тут медицинские карты преподавателей. Надо?

— Взрослый маг не станет так глупо подставляться, — засомневалась Тиль.

— Ты права, — ответил Ланс. — Гляди-ка, Вивиан Брунелеки. Наша мертвая Вивиан!

Он полистал желтоватые страницы толстой тетради, и Тиль подошла, стала рядом.

— Она пила успокоительные, — ткнула она пальцем в неразборчивую надпись. — Жалобы на бессонницу, головную боль… Дай-ка сюда. — Отобрав у него медицинскую карту, Тиль нахмурилась, разбирая почерк, вернулась в начало. — Ни слова об аллергии, — сказала она. — Причина смерти тоже не указана.

Тиль вернула карточку Лансу, откатила стул с доктором на прежнее место и, склонившись, прижала указательные пальцы к вискам женщины.

— Вы провели осмотр. Я полностью здорова. Все в порядке. Мы попрощались, я пошла на урок, — размеренно произнесла она. Белый свет заструился из кончиков ее пальцев.

— Ух ты! — восхитился Ланс. — Ты можешь внушить что угодно кому угодно?

— К сожалению, нет, — вздохнула Тиль. — Высокоуровневые маги не поддаются внушению. Иначе ты бы уже был очень далеко отсюда, на пути к южному полюсу, терзаемый непреодолимым желанием изучать пингвинов.

— Ладно, — вздохнув, сказал он.

— Что «ладно»? — переспросила она. — Поедешь к пингвинам?

— Я от тебя отстану. На какое-то время.

— Правда? — не поверила Тиль.

— Мне надо переварить все это. К тому же, кажется, от моей настойчивости ты только замыкаешься еще больше.

— И что, будешь вести себя как нормальный?

Ланс снял халат и повесил его назад в шкаф. Закрыл все створки, поправил съехавшие папки на столе доктора.

— Обещать не буду, — сказал он, улыбнувшись. — Так что, я за артефактом, а ты на уроки?

— А перстень снимешь? — спросила Тиль, но Ланс лишь поцеловал протянутую ему руку и покачал головой. — Может, ты и вправду околдовал ту женщину из прошлого? — с подозрением сказала она, пытаясь не обращать внимания на теплый след на коже, оставшийся от прикосновения его губ. — И в перстне какие-то привораживающие чары?

— Нет, Матильда, — ответил он, слегка улыбнувшись. — Тебя ко мне тянет безо всякой магии.

Она фыркнула и вышла в открывшуюся перед ней дверь.

34.

Клэр смотрела в окно, бездумно грызя кончик шариковой ручки. Пуговицы на рубашке были стратегически расстегнуты, а глаза подведены послюнявленным карандашом. Зубрилка Камилла, у которой Клэр отбила место перед учительским столом, зло дышит в спину, как огнедышащий дракон. Если бы могла, то давно прожгла бы дыру между лопаток.

А Ланс, как назло, не появлялся.

Клэр обернулась, рассматривая одноклассниц. Камилла, зыркающая на нее водянистыми рыбьими буркалами, все такая же страшила: на пальцах пятна от чернил, надо лбом два вихра, как рога у черта. А вот остальные решили приукрасить себя кто во что горазд. Ванесса обзавелась новой синей лентой — в тон свежему синяку под глазом, кобыла Доротея, как будто это могло отвлечь внимание от ее орлиного клюва, напялила поверх форменной рубашки расшитую разноцветными нитками жилетку, неуловимо напоминающую седло. Толстушка Джулия заплела белобрысые кудри в две косы и уложила их баранками за ушами. Сказать ей, что она и так похожа на каравай? Клэр пренебрежительно фыркнула — не стоит.

За окном вид был куда интереснее. Над развалинами курился дымок, словно кто-то разжег костер. Но Клэр-то знала, что ни деревьев, ни веток, ни даже мусора там не водилось. Чему гореть? Она как-то забиралась на серые стены, из глупого сумасбродства, но второй раз туда не пошла. Она не могла объяснить, почему ей там не понравилось: вид даже лучше, чем с крыши пансиона, можно курить — и никто не застукает, тихо. Но стоило лишь представить щербатые стены, а особенно — черный вход в подвал, зияющий беззубой пастью, как ее бросало в дрожь. Так что, если кто-то умудрился сжечь развалины, она горевать не будет.

Дверь распахнулась, в кабинет бодро процокала Петра, и Клэр сникла.

— Доброе утро! — голос директрисы прозвучал до противного бодро и радостно.

Девочки поднялись, нестройным хором пробурчали ответное приветствие.

— Ваш преподаватель приболел, — сообщила Петра. — К тому же вчера произошла маленькая неприятность: ваши сочинения сгорели.

— Все? — спросила Клэр.

— Нет, твое осталось, — съязвила Камилла ей в спину.

— Давайте же порадуем учителя и напишем еще одно, — предложила Петра с энтузиазмом, как будто ей только что пришла в голову эта свежая идея. Она подошла к доске, взяла мел и написала тему: — Ваше любимое произведение, внутренний конфликт главного героя.