Орден Святого Бестселлера, или Выйти в тираж - Генри Лайон Олди Страница 35

– Ой, – выдохнула Аю, прячась за поваленным стволом. – Здоровый какой…

Бут-Бутан молчал. Он до сих пор не отвык бояться встречи с чужим насилием, бояться не за себя, ибо Аю могла вспомнить. Пусть даже это было насилие жирной твари над пичугами. Крючок самострела поддастся и пальцу ребенка, а посему глупо пренебрегать мелочами. Когда позавчера девушка наконец пришла в сознание, Куриный Лев обнаружил, что у нее отшибло память. Не целиком – выборочно, и выбор был из наилучших. Взятие Дангопеи осталось для Носатой пустым звуком, пришлось все рассказывать по новой, и Бут-Бутан постарался, чтобы ни он сам, ни семья каменщика Джунгара не напомнили бедняжке о толпе насильников. Не было. Никогда. Ясно?! В силу крайней юности скверно разбираясь в девицах, он тем не менее предполагал, что по косвенным признакам, а также по синякам и царапинам, сошедшим не до конца, Аю может заподозрить неладное. Мучась необходимостью придумать объяснение на этот случай и бессильный сочинить правдоподобную байку, Куриный Лев втайне радовался, ибо Аю не заводила разговоров на опасную тему.

Ну и слава Лучшему-из-Людей!

Парень точно знал, кого следует благодарить за спасительную забывчивость Носатой. Там, в ложбине, после долгого ожидания увидев фигуру в мантии цвета морской волны, расшитой снежными лилиями, с говорящим обругаем на плече, Бут-Бутан сразу понял: свершилось. Вались, горы! Вскипай, моря! Земля, разверзнись! – они непременно дойдут до цели, ибо дух Лучшего-из-Людей указует им путь.

Оставался пустяк. Вернее, два пустяка.

То есть три.

Спасти Мозгача Кра-Кра из лап Алого Хонгра, отыскать недостающие части Лучшего-из-Людей и вернуться в Ла-Ланг, где настанет День Познания.

«Селезенкой чую, домой надо. Отчизна зовет. Ох, Кривая Тетушка, подай нежданную удачу! Вывези, милостивица!..» Оборвав мольбу на полуслове, Бут-Бутан навострил уши. От Великого Хлопчатобумажного Пути послышался топот – странный, отнюдь не конский, а скорее похожий на удары кулаками по доскам-боевкам, плотно обмотанным вервием из конопли. Он знал этот звук, его трижды гнали взашей из тайных школ «Обезьяны-на-Богомольце» и дважды – из семей, веками практикующих стиль «Прекрасного Далёка», славного секретами «гибкой Цыц»; но услышать гулкий, дробный грохот здесь, в дне пути от разграбленной Дангопеи?!

План рушился. Еще в городе, узнав, что Алого Хонгра, армейского мага тугриков, без промедления вызывают в окрестности Ла-Ланга, дабы противодействовать во время осады тамошнему чародею Нафири-су, владельцу Треклятой Башни, – Бут-Бутан сразу понял, что надо делать. Лететь в горшке-самолете или на пернатом трезубце маг не станет. Не захочет зря растрачивать силы перед опасной схваткой с Нафири-су. Значит, поедет в карете. А по выбоинам, буеракам и колдобинам Великого Хлопчатобумажного Пути особо не разгонишься. Если выбраться на сутки раньше и двигаться в нужном направлении, во время привалов тайком наблюдая за лагерем Алого Хонгра, то – ах, Кривая Тетушка! ох! ух!!! – может подвернуться случай для спасения Мозгача. Волшебникам тоже надо спать, есть, облегчаться…

Но карета, запряженная лошадьми, грохочет совсем иначе.

Неужели полетел в горшке?!

– Аю! Скорее! – махнув Носатой, чтоб поторапливалась, Куриный Лев ринулся к дороге. Позади раздавался треск сучьев и шорох листвы: это девушка неслышно кралась за спутником. Едва не скатившись в овраг, на дне которого кишело голодное жужло, больно ударившись плечом о ствол висельной осины, всполошив рой медучих шмелей и чудом избежав их жвал, сочащихся ядом, Бут-Бутан вылетел на склон дюны, откуда был хорошо виден ближайший поворот, и рухнул под защиту кудрень-лопуха. Вскоре на парня упала запыхавшаяся Аю, волнуясь грудью и толкаясь локтями, отчего Куриный Лев испытал удивительную смесь чувств, но разбираться в ощущениях было поздно – грохот «кулаков» надвинулся, оглушая, и на Пути возник армейский маг со свитой.

Алый Хонгр ехал в паланкине.

О дорогу же стучали не кулаки, а пятки носильщиков.

Впервые в жизни Бут-Бутан видел настоящих верблюдей – вьючных скороходов, выращиваемых особо искусными магами из детей-подкидышей. Верблюди оказались высокими, но не очень, лишь на голову выше самого Куриного Льва, зато ноги скороходов были чрезвычайно длинные, мосластые, с ороговелыми подошвами и коленками, похожими на кукиши великанов. На спине каждого мотался лохматый горб: верблюдь умело подсовывал его под рукояти носилок, смягчая тряску. Лица же оказались недоразвиты и слеплены наспех – клубень носа, влажные смородины глаз, а губастый рот трясется при каждом шаге.

– Ой, – снова сказала Аю.

Она увидела Мозгача: волшебник-заика сидел на плечах одного из двух заводных носильщиков, удобно примостив тощую задницу на горбу верблюдя. От обруча на шее Кра-Кра к паланкину тянулась медная цепочка.

– Ой… бедненький!..

Куриный Лев взглядом велел девушке умолкнуть. Обреченность поселилась в нем, грызя печень. Верблюдям были безразличны ухабы Великого Пути; оставалось лишь молить удачу о привале, когда беглецы предпримут попытку освободить Мозгача – наобум, любым способом, ибо завтра уже не получится догнать Алого Хонгра. Разве что в самом Ла-Ланге…

О, Лучший-из-Людей, надоумь и помоги!

За паланкином, взмокшая и багровая, тащилась охрана: дюжина солдат во главе со «сри джантом», иначе дюженником. Сбиваясь на жуткую рысь, переходя на шаг, а то и повинуясь ленивому взмаху руки Хонгра, ускоряясь до галопа, кашляя, хрипя, втайне проклиная свою участь. Спорить в беге с верблюдями казалось охране верхом безрассудства, но приказы не обсуждаются, а армейскому магу не пристало путешествовать без эскорта. В мутных глазах солдат тлела надежда, что маг рано или поздно плюнет на «колченогих» и отправится вперед, велев догонять.

Догонять же можно по-разному.

Видимо, Кривая Тетушка была сегодня благосклонна, желая, наподобие портовой девки, ублажить сразу всех, ибо маг внял бессловесным мольбам.

– Привал! – напевно донеслось из паланкина.

Солдаты повалились в пыль, но бравый дюженник доказал, что недаром заработал татуировку на левой щеке. Рык, пинки, удары древком боевой кувалды, – и тугрики взялись обустраивать временный лагерь. По счастью, на противоположной стороне Пути, иначе Куриному Льву с Аю пришлось бы менять укрытие. Сам же маг, покинув носилки, жестом отправил верблюдей пастись, после чего присел на обочине и погрузился в транс. Мухи нимбом кружили над тюрбаном Алого Хонгра, вечернее солнце пятнало халат, расшитый тусклой канителью, и Мозгач Кра-Кра, пленник медной цепочки, с завистью разглядывал неподвижного чародея. Пожалуй, стань заика учеником вместо шута, он сделался бы наипреданнейшим рабом Хонгра, но мечтать умеют все, а судьба лишь смеется в ответ.

Бут-Бутан понимал друга.

Его самого отказались брать в ученики мастер шипастого батога, мастер двуручных ножей и мастер боя на пальцах.

Зато в шуты, пожалуй, взяли бы.

* * *