В огненном плену - Карен Мари Монинг Страница 35

— Как и в тюрьмах, темная часть «Честерса» может быть рождена лишь в моральном вакууме. Не я сотворил этот вакуум, — бормочет Риодан у меня за спиной, почти мне в ухо.

Его рука лежит у меня на талии, он проводит меня в обход шумной путаницы по большей части обнаженных людей.

— Но ты им пользуешься. Это ничем не лучше.

— Мы все животные. Волки или овцы. Акулы или тюлени. А также бесполезные напыщенные павлины.

Я не удостаиваю ответом эту его подначку. Пусть считает меня павлином. Все лучше, чем ходячая «Синсар Дабх».

— Я всего лишь не отказываю моим посетителям в праве выбирать, каким животным им хочется стать. Если мне говорят: «Простите, мистер Риодан, можно, я побуду жертвенным ягненочком?», я отвечаю: «На гребаное здоровье. Прекрати потреблять кислород, которого другие заслуживают куда больше, чем ты».

— Ты презираешь своих клиентов.

— Я презираю не их. Я презираю то, что презирает всякий воин.

— Слабость? Не все могут быть такими же сильными, как ты или я.

Он тихо смеется мне в ухо — над тем, что я отнесла нас к одной категории.

— Я презираю их желание умереть. Люди приходят в «Честерс» по собственной воле. Я даю им то, что они хотят. И не несу ответственности за то, насколько безнравственны их пожелания.

Риодан кладет руку мне на плечо.

— Помедленней. Сначала ты определишь, есть ли в моем клубе другие Принцессы. И только когда убедишься, что их больше нет, поднимешься по той лестнице.

Я злюсь, но он прав. Я торопилась, ни на что не обращая внимания. И спеша уничтожить любую, способную приковать Бэрронса к постели, я совершенно забыла о необходимости искать и других Принцесс.

Я останавливаюсь и полностью замираю — ну, насколько это возможно с моим Невидимым поездом, который никак не научится читать язык моего тела и врезается в меня с легкими взрывами желтой пыли.

Я отталкиваю Невидимых прочь и позволяю первобытному безумию захлестнуть меня, принимаю его, открываю свое сознание и ищу в нем милый, холодный ши-видящий центр.

«Используй меня. Я лучше», — мурлычет мне «Синсар Дабх».

Я позволяю По вести беседу, отказываясь подключаться. Потому что Книга бегает и скачет от каждого моего ответа, каким бы безобидным он ни был, словно свихнувшийся бывший парень, жаждущий эмоционального отклика. Так что пока мой разум занят повторением сложных строф, я тоже не могу слышать Книгу, и в этом дополнительный плюс: я не ввязываюсь в бездумные ответы, не отвлекаюсь от происходящего снаружи.

Раньше, когда я только приехала в Дублин, от присутствия Фей меня начинало тошнить, от некоторых особо сильно. Я чуяла их в буквальном смысле нутром, как метафизическую кислоту. В тот день, когда я, ничего не подозревая, вошла в Темную Зону, расположенную по соседству с «Книгами и сувенирами Бэрронса», последние пару кварталов я едва могла переставлять ноги из-за тошноты.

Но постоянная близость к объекту притупляет чувствительность — за исключением, конечно, постоянной близости к Бэрронсу, действующей с точностью до наоборот. Так что в последнее время, в тех редких случаях, когда я убирала тщательно выстроенную блокаду от непрестанного шума и пыталась учуять Фей, отсутствие выматывающей тошноты позволило мне сделать открытие: каждая каста излучает определенную частоту.

Над акрами хрома и стекла, известными как «Честерс», за пределами, доступными обычному человеческому уху, звучит скрытая симфония. Это музыка Фей: гортанный, воинственный гул Носорогов; пронзительный звон мелких летучих фей, которые напоминают Динь-Динь с переизбытком форм и убивают смехом; зловещие колокола стражей в красно-черной униформе, раньше служивших Дэрроку; песня сирен от Дрильи и ее нового консорта, так похожего на погибшего Вэлвета, что он мог бы быть его братом.

Я исключаю разнообразие каждого клуба, пока не остается только одна песня: звучание Светлых и Темных одновременно.

Это судорожно-рваная какофония. Она пробирает меня до последнего нерва. Интересно, слышат ли ее Феи, и не из-за нее ли Темный и Светлый Дворы пытались уничтожить друг друга миллионы лет назад — они в буквальном смысле слова не выносят музыки друг друга. Люди убивают и за меньшее.

Если бы я могла слышать только Видимых, песня была бы приятной. И Невидимые звучали красиво, пусть даже немного странно. Но вместе они скрежетали, сталкивались, навевали и усиливали напряжение. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем Темный и Светлый Дворы вновь начнут войну, разрушая в процессе наш мир. На данный момент они вовлечены в бесконечную доступность разнообразных удовольствий. Но я отлично знаю, что долго это не продлится.

Я опознаю́ и быстро отсеиваю разные касты. Тут как минимум одна Невидимая Принцесса, и если я вычислю ее частоту, то по ней смогу отыскать других.

Можно было бы подумать, что найти нечто столь мощное и уникальное будет просто.

Это не так.

Я стою там целых пять минут, забрасывая сети и вытаскивая их — пустыми. Меня начинает тревожить мысль о том, что Принцесса способна скрыться от меня.

За моей спиной теряют терпение Риодан и моя Невидимая труппа.

— Мак, время уходит. Что ты делаешь.

— Я работаю. Тихо.

Только что откуда-то сверху я уловила проблеск аномальной частоты. Аномалия блекнет. И, похоже, приближается.

— Ты что-то чувствуешь, — внезапно говорит Риодан.

Аномалия резко исчезает.

— Мак, я чую… А, мать его, куда оно делось.

Я думаю: что, у Риодана тоже есть ши-видящее восприятие? Невозможно. Я глубже погружаюсь в свой центр, сбрасывая слои мышц и кожи, отстраняясь ото всех и вся, блокируя мир, блокируя себя. Я становлюсь первобытной, древней ши-видящей, без личности, без преград, без определений.

И вот я вновь что-то улавливаю наверху лестницы: темное, хаотичное, пульсирующее, мощно соблазнительное, наполняющее энергией, зажигающее: своего рода «Полет Валькирий» Вагнера. Из ада. На стероидах.

Как только эта частота впечатывается в мой мозг, как только слух настраивается на нее, я позволяю вернуться физическому миру, снова становлюсь собой, возвращаю себе плоть и кости.

И понимаю, почему мне было так сложно вычислить Принцессу.

Я не исключила из поиска себя.

От меня исходит точно такой же темный марш.

Я открываю глаза и вижу, что Риодан пристально смотрит на меня.

— Здесь только одна Принцесса, — говорю я ему и начинаю проталкиваться сквозь толпу.

Объясняется все это просто, решаю я, пока мы поднимаемся по ступенькам и поворачиваем в длинный стеклянный коридор. Во мне полная копия «Синсар Дабх». Я несу в себе всю черную магию Короля Невидимых, все заклятия, при помощи которых он сотворил множество фейских каст. В разное время я, наверное, звучу как любая из этих каст. Просто не замечала этого раньше, потому что у меня не было причин к себе прислушиваться.