Темный долг - Хлоя Нейл Страница 35

— Библиотекарь изучил дезавуирование, — сказал Люк, — наконец-таки, после лекции о том, как он перегружен. Он сказал: «Это требует рассмотрения».

Этан закатил глаза.

— Если бы я хотел это послушать, я бы позвал чертовых адвокатов.

— На самом деле, я сказал ему то же самое. Но он не пытался переложить это на чужие плечи — он дело говорит. Согласно Канону, официальное дезавуирование проходит перед кворумом ^[46] ГС.

— А, — произнес Этан, поняв. — А ГС то нет.

— Нету, поскольку Николь упразднила его. Подходит ли ААМ для этих целей? Быть может. Но кто скажет наверняка?

— А это действительно имеет значение? — спросила я. — Он не является членом ни Дома Кадогана, ни ААМ, так что вряд ли они лишат его каких-то прав. Если это просто вопрос общественного расторжения, будь то ААМ, это не кажется значимым.

— Не в буквальном смысле, — сказал Малик. — Но этот шаг не окажет такого влияния. Это общественное расторжение, да, но без более широких наказаний — избегание товарищами, связи между вампирами, удаленными из реестра САРВ, и так далее.

Я снова поглядела на Этана.

— Что-то из этого неприменимо к Бальтазару. Ты думаешь, для него имеет значение все остальное? Ты оставил его, уже один раз отрекся от него. Это не прокатит.

— Будучи самовлюбленным, его меньше всего интересуют мнения и желания других. Но ты хорошо подметила. Даже дезавуирование не успокоит его. Не в том случае, когда он готов зайти так далеко.

— Если Скотт и Морган были еще не в курсе о выходках Бальтазара, им следует узнать. Они не знали о глубине его эгоцентризма, но теперь начнут это подозревать.

— Хорошая идея, — согласился Этан. — Я не уверен, что сказать Скотту о Моргане. Будет лучше, если он узнает правду, особенно, если Круг решит, что Дома можно использовать друг против друга. Но Морган по множеству разнообразных причин нам не доверяет.

Катчер, который не был любителем выбирать выражения, дерзко посмотрел на Этана.

— Это типа заставляет тебя жалеть, что ты не свел его с Мерит?

Я фыркнула.

Этан приподнял в сторону нас обоих властную бровь.

— Я уверен, что он был огорчен, когда их отношения не продвинулись вперед, как был бы я, но я больше думал о Селине.

— Тоже проблема, — признал Катчер. — И барьер доверия.

— Эверест ^[47] доверия, — сказал Люк. — Он никогда не будет нам доверять, не до конца. Но на самом деле это не имеет никакого значения. Мы это делаем не ради славы, и не нуждаемся в одобрении.

Все мы посмотрели на него, ожидая, что он укажет кинокартину, из которой, вероятно, увел эту фразу, поскольку он был известным (или, пожалуй, печально известным) любителем цитировать кино. Но выражение его лица было вызывающим.

— Что? Я уже сам не могу придумать что-то здравое и умное?

— Можешь, — ответил Малик, — но очень редко это делаешь.

Люк скорчил рожу, когда зазвонил телефон Этана и он достал его. Мы все немного напряглись, ожидая еще новостей. Этан посмотрел на экран и снова отложил его.

— Морган? — спросил Катчер.

— Репортеры, — ответил Этан. — Несомненно звонят, чтобы обсудить выходки Бальтазара. Мы, скорее всего, были не единственными с камерами на улице, и я уверен, что уже дюжина людей распространила снимки по всему Интернету.

— Шестнадцать, — произнес Люк, просматривая экран своего телефона. — На данный момент.

— Именно, — сказал Этан, постукивая пальцами по подлокотнику дивана. — Так что разговор с репортерами это вряд ли то, отчего я почувствую себя лучше в нашей нынешней ситуации.

— Ну да, — согласился Малик, — но это не значит, что ты должен игнорировать их. Нам нужно опережать события. Если мы не сделаем этого, общественное мнение снова начнет раскачивать этот маятник. И куда пойдут они, за ними последует и Ковальчук. Поговори с Ником, если тебе так больше нравится, но поговори с кем-нибудь.

Ник — это Николас Брекенридж, обладающий наградами репортер из семьи оборотней и член той же стаи, что и Джефф, САЦ. Они очень богатые друзья моего отца и живут в поместье в пригороде Чикаго.

— Что тебе нужно, — добавил Люк, — так это план, как справиться с этим мудаком.

— Это точно, — согласился Этан, положив одну ногу на другую. — И возвращаясь к моей предыдущей просьбе: я жду вариантов, как от него избавиться. — Он сверился с часами. — Сейчас два часа до рассвета. Я хочу получить идеи завтра на закате. Конкретные идеи от каждого из вас, касающиеся того, как именно мы должны это сделать.

Катчер поднял руку.

— Я не твой работник.

— К моему огромнейшему удовольствию, — ответил Этан. — Ты освобождаешься от этого задания.

Люк посмотрел на меня.

— Думаю, завтра ты будешь слишком занята в Доме Наварры, но помни и о нас, томящихся в подвале Дома Кадогана.

Я указала на Этана.

— Я иду туда, куда он прикажет мне идти.

— Тебе нужно тренироваться.

Я знала, что подобное утверждение последует и запаслась ответом.

— Я уложила капитана стражи Дома Наварры с кинжалом, одетая в шпильки и платье, перед зрителями. Мне достаточно тренировок.

— За это благодарите меня, — сказал Катчер всем находящимся в комнате, поднимая руку вверх. — Просто так, к сведенью.

— Мне нравится думать, что это благодаря групповым усилиям, — заметил Этан. — Нашей совместной работе по превращению нашей неуклюжей девчушки в Стража.

— А мне нравится думать, что это не просто благодаря моим тренировкам.

— Так и есть, — ответил Люк. — Но еще свою небольшую роль сыграли сэндвичи с говядиной и пицца по-чикагски.

— А также не просто благодаря чикагской пище.

Этан улыбнулся Люку.

— «Пумы ^[48]»? Диетическая кола? Всезнайство?

Люк щелкнул пальцами, указывая на Этана.

— И, по крайней мере, три процента средневековой литературы.