Запах Зла - Гленда Ларк Страница 35

– Сколько их всего?

– Двое жрецов-феллиан и десять стражников плюс восемь гвардейцев повелителя. Проводники из Гара не сопровождают их на побережье, конечно.

– Ты можешь отличить феллиан от людей повелителя?

– О да. Эти дурацкие шляпы феллиан, когда намокнут, имеют специфический запах. К тому же…

– Да?

– Религиозный фанатизм тоже имеет свой запах, особенно когда феллиане начинают молиться. А теперь не пора ли нам в путь?

– Нет еще, – ответила Блейз к нескрываемой радости Флейм. – Я хочу, чтобы ты понял, на что способна Флейм… на что способен любой силв. Поэтому-то мы можем особенно не беспокоиться о погоне, если ты предупредишь нас, когда преследователи окажутся рядом, а это ты, похоже, сделать сможешь. Из нас получилась хорошая команда: силв, создающий иллюзии, двое обладающих Взглядом – птица, которая может многое разведать, и я со своим мечом на случай потасовки, а также нос, который чует все на свете.

– Я ни в какую команду не вхожу, – ответил я возмущенно. – Пойми ты это наконец. Я отправляюсь в Амкабрейг на Порфе, чтобы забрать сундук с лекарствами, когда его туда пришлют, а оттуда – на Брет. Вот и все. Меня не интересуют ваши дела. Вы вдвоем разрушили мою жизнь, и чем скорее мы расстанемся, тем лучше.

Блейз и бровью не повела.

– Тем не менее я хочу показать тебе, на что годится силв-магия.

– Пока не увидит, не поверит, – усмехнулась Флейм, и у меня возникло неприятное ощущение, что я каким-то образом оказался в их власти. Я носом чуял, как они наслаждаются ситуацией.

Идти по жаре было все труднее. Даже Следопыт еле тащился, жадно пил из каждого пруда, мимо которого мы проходили, и иногда залезал в воду целиком, чтобы охладиться. Потом он отряхивался, обдавая нас брызгами. Пройдя несколько миль, мы приблизились к небольшому селению, которое я учуял еще во время привала. Оно состояло из нескольких хижин, кое-как слепленных из покрытых битумом пальмовых листьев; камни, которыми они были придавлены, не удержали бы их при сильном ветре; наверняка хижины уже не раз сносили осенние бури.

– Деревушка нам подойдет, – сказала Блейз. – Давай-ка убедим этого толстокожего скептика, что магия существует. Спрячь нас, Флейм. Говорить тоже будешь ты.

– Надеюсь, обладающих Взглядом там нет?

– Насколько я могу судить, ни одного.

В воздухе неожиданно разлилось благоухание: тот самый липкий запах, который иногда окутывал цирказеанку.

– Я готова, – сказала она, – пошли.

Чем ближе мы подходили к хижинам, тем сильнее становился запах. Я нисколько не сомневался, что его каким-то образом испускает Флейм. Может быть, так пахнет ее пот? Но каким образом она усиливает запах по желанию? Ученый во мне испытывал любопытство.

Когда мы подошли, в пыли перед хижинами играли несколько курносых детишек. У одного из них оказались больные легкие, и дольше нескольких месяцев он без должного лечения не протянул бы. Пыхтя, он кинулся в хижину, как только заметил нас, и принялся звать мать.

– Мама, мама, тут дама пришла!

На его крик, впрочем, откликнулась не женщина: из хижины вышли пять или шесть мужчин. Все они были сутулыми и тощими – как и следовало ожидать при постоянном недоедании и тяжелой работе. По опыту своих прежних путешествий я знал, что они скорее всего старатели: бедняки занимались промывкой отвалов песка, извлекая с помощью своих плоских тазов – дулангов – оставшиеся крупицы руды. Это была тяжелая и неблагодарная работа.

Блейз одной рукой ухватила за шкирку Следопыта, а другой – меня и оттащила немного назад. Я уже открыл рот, чтобы предостеречь ее – запах этих людей мне не нравился, – но она жестом велела мне молчать, а сама опустила на землю свой мешок и беззвучно извлекла из ножен меч. Ни один из мужчин даже не взглянул в нашу сторону; все они не сводили глаз с Флейм. Что ж, тут ничего удивительного не было: так на их месте поступил бы всякий.

Флейм улыбнулась, ничуть не обескураженная недружелюбным приемом, и любезно спросила:

– Не скажете ли вы мне, добрые люди, эта ли дорога ведет в Амкенбрейг?

– Ну и дела, – хищно ухмыльнулся один из мужчин. Он пах, как травяной лев, учуявший добычу. – Хорошенькая девчонка и бродит тут совсем одна! Что скажете, братцы?

– Оставь девку в покое, – раздался голос из хижины. В дверях стояла пожилая женщина, за юбку которой цеплялись несколько детей. Это прозвучало скорее как хныканье, а не приказ, и никто из мужчин на него внимания не обратил.

– Не попросить ли нам красотку задержаться? – хихикнул самый старший из них и потянулся к Флейм; однако каким-то образом его рука ухватила только воздух.

Остальные решили, что он дурачится, но я явственно почуял его изумление. Я смущенно переступил с ноги на ногу. Все происходящее мне не нравилось. Рядом со мной Блейз стояла совершенно спокойно, одной рукой опираясь на рукоять меча, другой все еще удерживая Следопыта. Я не мог учуять никаких эмоций ни с ее стороны, ни со стороны Флейм. Обе женщины были спокойны, как вода пруда в безветренный день.

– Вот что я тебе скажу, – заговорил первый мужчина – по-видимому, предводитель этой шайки, – мы, так и быть, укажем тебе дорогу, только сперва поцелуй-ка каждого из нас.

Один из парней загоготал:

– Уж я-то знаю, куда она меня поцелует! – и сопроводил свои слова непристойным жестом – на случай, если кто-то не понял его похабной шутки.

Я сделал шаг вперед, но Блейз снова схватила меня за руку и дернула назад. В результате я споткнулся о собственную ногу и тяжело плюхнулся на землю. В течение нескольких секунд я, как рыба, выброшенная на берег, ловил ртом воздух и смотрел на развернувшуюся передо мной сцену сквозь пелену слез.

Флейм небрежно – парень должен был заметить ее движение – пнула охальника между ног. Я так и не понял, почему он не увернулся, но так или иначе боль согнула его пополам.

– Вот сюда? – любезно поинтересовалась Флейм. Женщина поспешно утащила детей в хижину. Остальные почему-то по-прежнему не обращали внимания ни на меня, ни на Блейз, ни на Следопыта. Я все еще пытался отдышаться, а Блейз с трудом удерживала своего пса, отчаянно рвавшегося в бой; его оскаленные зубы не сулили ничего хорошего любому противнику, до которого ему удалось бы дотянуться. И по-прежнему никто из мужчин даже не смотрел в нашу сторону… Блейз помогла мне подняться на ноги.

– Прошу прощения. Я не хотела тебя уронить, – шепнула она мне в ухо.

Вся компания вытаращила глаза на пострадавшего, словно не понимая, каким образом он оказался на земле. Предводитель, не обращая внимания на остальных, попытался схватить Флейм. Она не спеша сделала шаг в сторону и отошла туда, где стояли мы.

Как это ни удивительно, мужчины по-прежнему в нашу сторону не смотрели; они как будто даже не заметили, что Флейм удалилась от них. Предводитель снова схватил воздух, потом в ужасе отшатнулся. Старик завизжал. Приятель валявшегося на земле парня набрался смелости и потянулся к чему-то, что, должно быть, мерещилось ему в воздухе. Не сумев коснуться ничего материального, он в ужасе завопил: