Спутники Волкодава - Павел Молитвин Страница 35

Последней каплей, переполнившей чашу терпения венценосного шада и вынудившей его поспешить с сестриным замужеством, была потасовка, затеянная блистательной шаддаат в «Старом моряке». Таверна эта, расположенная в пятистах шагах от портовых складов, пользовалась дурной славой даже среди матросов, что нисколько не смутило забредшую туда Дильбэр и не помешало ей затеять свару с мономатанской потаскухой, ублажавшей подгулявших мореходов всевозможными способами, из которых самым безобидным были непристойные пляски, исполняемые ею, надобно признать, с большим мастерством. Хлебнув скверного рому, сиятельная шаддаат решила доказать, что пляшет ничуть не хуже чернокожей девки, и, несмотря на уговоры наперсниц, сплясала-таки на скрипучем столе зажигательный «хай-варак», после чего разгневанная мономатанка, отстаивая «честь мундира», состоявшего из нескольких ниток поддельного жемчуга, взялась наказать невесть откуда взявшуюся гостью и соперницу. Доподлинно неизвестно, кто из этих достойных дам вырвал друг у друга больше волосьев, но драка их, подобно искре огня, попавшей в кучу сушняка, вызвала настоящий пожар. Безумие охватило всю таверну, и появившийся патруль «золотых» вынужден был применить мечи, дабы успокоить три десятка не на шутку разошедшихся моряков. Пенители моря взялись за кортики и палаши, а прекрасную шаддаат так разъярило появление незваных миротворцев, грозивших испортить только что начавшееся веселье, что она собственноручно прирезала начальника патруля и сильно попортила шкуры трем его подчиненным. С детства обученная владеть всеми видами оружия, Дильбэр могла бы учинить еще худшее избиение наемников, которых, как и большинство саккаремцев, терпеть не могла, но на счастье «золотых» внимание ее привлек случившийся поблизости смазливый купец из Шо-Ситайна, и в разгар побоища она уединилась с ним в одной из комнат для постояльцев, выкинув оттуда предварительно двух контрабандистов с подружками.

Менучеру с большим трудом удалось унять разразившийся скандал, и он сделал все возможное, чтобы ускорить замужество сестры, которую собирался выдать замуж после собственной свадьбы. Сама Дильбэр относилась к идее замужества с прохладцей, но, увидев жениха, ощутила знакомое волнение в крови и с этого момента обращала весьма мало внимания на брата и, разумеется, не слышала ни слова из его проникновенной, трогательной до слез речи, густо уснащенной стишатами собственного изготовления.

К нардарскому конису, впрочем, были прикованы не только глаза невесты, но и большинства присутствовавших в зале гостей. От союза Дильбэр с Марием Лауром зависела безопасность всего северо-западного Саккарема; кроме того, купцы рассчитывали на оживление торговли как с Нардаром, так и с Велимором, путь к Южным Вратам которого проходил через охраняемые нардарцами ущелья и долины. Помимо этого, ходили упорные слухи, что Менучер намерен, заручившись поддержкой Мария, двинуть наконец войска на Халисун и отобрать земли, захваченные западными соседями в результате бесконечных пограничных стычек.

Азерги, как и все прочие с любопытством разглядывавший кониса, знал, что надеждам на поддержку нардарской тяжелой кавалерии сбыться не суждено. Не имея на то веских причин, Марий Лаур не бросит своих людей в мясорубку пограничных боев, испокон веку затеваемых могущественными соседями. Значительно больше маг рассчитывал на то, что ему удастся навербовать наемников в Велиморе, чем он и собирался заняться, как только брачный договор будет подписан. Уже сейчас кормившихся из его рук «золотых» хватило бы, чтобы завладеть Мельсиной и скинуть придурковатого шада-стихоплета с престола, но удержать в повиновении весь Саккарем имевшимся в распоряжении Азерги заморским наемникам было явно не по силам. Велиморские мечники и копейщики — вот ключ к власти, и Марий Лаур, не сознавая того, должен был помочь ему этим ключом завладеть. Судьба, однако, распорядилась так, что нардарский конис еще до свадьбы оказал Азерги совершенно неожиданную и поистине неоценимую услугу.

Прислав щедрые дары Менучеру и Дильбэр, сиятельный жених не обошел своим вниманием и придворного мага. От лица кониса ему был вручен небольшой тюк, в котором оказалась потрепанная кожаная сумка, при виде которой шад презрительно поджал губы, шаддаат недоумевающе пожала великолепными плечами, а у Азерги сладко заныло сердце. Сумка Аситаха, мага и советника Иль Харзака, была хорошо памятна ему, и бессонную ночь, проведенную за чтением содержащихся в ней дневников своего предшественника, Азерги готов был считать едва ли не самой счастливой в жизни.

Из зашифрованных и потому недоступных непосвященным записей Аситаха следовало, что сундук мага, с которым тот не расставался даже во время путешествий, будет после смерти владельца надежно схоронен в Нардарском замке его помощницей — старухой Зильгар. Не было сомнений, что указания Аситаха были свято выполнены и сундук с волшебными атрибутами немыслимой мощи в целости и сохранности дожидается нового хозяина. Разумеется, надо будет еще отыскать девицу, обладающую кое-какими способностями, необходимыми, чтобы найти и открыть заветный сундук, но это, принимая во внимание расторопность Фарафангала, не должно вызвать особых затруднений…

— Глубоко чтимый брат мой, Менучер, венценосная шаддаат… — звучным голосом начал ответную речь Марий Лаур.

Азерги покосился на Дильбэр, с вожделением пожиравшую глазами могучую фигуру нардарского кониса, перевел взгляд на Менучера, лениво поглаживавшего золоченый подлокотник трона, и вновь устремил испытующий взор на Мария. Конес слыл человеком образованным, но вряд ли мог разобрать что-либо в дневниках мага, семь лет назад отправившегося с посольством в Велимор и скоропостижно скончавшегося близ Нардарского замка. Знал ли Марий, какую ценность представляет для Азерги сундук покойного чародея? Догадывался ли, какую услугу оказал ему, передавая сумку Аситаха, или считал это ничего не значащей любезностью, простым знаком внимания, который не вредно оказать советнику венценосного шурина? Азерги не был склонен верить в случайные совпадения и не считал, что флюгер или стрелка компаса повинуются божественной воле, однако в том, что сумка Аситаха оказалась в его руках именно тогда, когда он собирался приступить к переговорам с велиморцами, трудно было не узреть перста Судьбы. Похоже, Боги-Близнецы недвусмысленно советуют ему возглавить, подобно тому, как некогда это сделал Аситах, отправляющееся в Велимор посольство и по дороге завладеть сундуком предшественника, со смертью которого в Саккареме начались великие перемены.

Маг издал похожий на блеяние смешок и радостно потер крупные ладони. Мысль о том, что «счастливым» саккаремцам до сих пор невдомек, кому же они обязаны этими переменами, доставляла ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Посмотрим, что-то они запоют, когда он завладеет сундуком Аситаха и встанет во главе наемных велиморских ратей…