Днепровский вал - Влад Савин Страница 35

— Нет, ты точно последний из ишаков! Этим мы сами даем русским великолепный повод отобрать у нас Проливы! Как только у них освободится достаточно сил…

— Коджам, а вы уверены, что у нас не потребовали бы этого и так, если бы мы не вмешались в войну? Вы правы, слабых бьют. Но разве, напав и победив Англию, мы не покажем, что с нами надлежит считаться? Можно даже, в знак доброй воли, вернуть что-нибудь из захваченного. Все равно останемся в прибыли. И уж точно ничего не потеряем.

— Будем надеяться, что ты прав! И помни, что я не казню тебя — пока — лишь только потому, что ты знаешь многих влиятельных людей в Германии и с тобой захотят иметь дело больше, чем с кем-либо другим. А значит, твоя жизнь зависит от того, сколько нам удастся получить от немцев. Причем, категорически не беря на себя никаких обязательств по отношению к войне с русскими! Фюрер должен быть доволен, что мы атаковали другого его заклятого врага, англичан! А пока война в Ираке обходится нам достаточно дорого. Что из списка, который вы показали, Рейх сможет нам поставить в течение недели?

Обобщение боевого опыта.

Из докладной записки капитана 1-го ранга А. В. Большакова, 25 июня 1943

…следует отметить особенности вооружения, организации, тактики, боевой подготовки нашего противника, французской армии Виши, чрезвычайно наглядно проявившиеся в бою у Канева.

После поражения 1940 года на армию Виши был наложен ряд существенных количественных и качественных ограничений. Так, была запрещена артиллерия калибра свыше семидесяти пяти миллиметров, средние и тяжелые танки, противотанковое вооружение, моторизация пехоты. Чтобы хоть в какой-то мере сохранить боеспособность, были всемерно использованы возможности, не подвергшиеся регламентации, как, например, оснащение пехоты автоматическим оружием. Также особое внимание уделялось физической подготовке солдат, в частности, к длительным пешим переходам с тяжелым грузом.

В вооружении французской пехоты бросается в глаза чрезвычайно высокое насыщение пулеметами: в роте четыре взвода, в каждом из которых на сорок восемь солдат четыре станковых «гочкиса», шесть-семь ручных MAS29 и десять-двенадцать пистолетов-пулеметов. Кроме того, были крупнокалиберные 13,2-миллиметровые пулеметы в «ротах тяжелого оружия» пехотных батальонов. Основной тактикой было действовать от обороны: правильно выбрать позицию, возможно, после ускоренного пешего марша, быстро окопаться, грамотно выбрать сектора обстрела, предоставляющие маневр огнем и его концентрацию в любом опасном направлении, и заманить противника в «огневой мешок». Артиллерия, в силу своей легкости достаточно мобильная даже на гужевой тяге, быстро выдвигается на позицию, огневым налетом наносит противнику поражение, и уходит, не дожидаясь ответной контрбатарейной борьбы. Легкие танки предназначались для окончательного добивания врага, вклинившегося в оборону, после нанесения ему урона огнем. В то же время средства связи оставались устаревшими, радиосвязь явно была недооценена, основной считалась проводная.

Немцы знали об эти особенностях своих союзников и поставили их на позицию, где те могли быть использованы в полной мере. Река Днепр, разделяющая позиции французов и советских войск, казалось бы, позволяла не бояться танкового удара и делала линию фронта статичной. Предполагалось, что французы в состоянии не позволить наступающим высадить на берег тяжелую технику, а пехоте нанесут поражение огнем пулеметов и легкой артиллерии, и добьют своими танками.

В реальности же обороняющиеся оказались совершенно не готовы к внезапной высадке прямо в траншеи специально подготовленных штурмовых подразделений, с первых же минут навязавших ближний бой доходящий до рукопашной, с применением гранат и штыков. Артиллерия была не способна быстро поддержать огнем атакованные части, так как отсутствовало целеуказание; в условиях нашего интенсивного контрбатарейного огня с аэрокорректировкой, французские батареи могли лишь дать один-два залпа и, не успев пристреляться, немедленно менять позицию. Танки не успевали быстро выдвинуться в необходимое место — для полустатичной обороны этого не требовалось. В целом же, французы показали свою неприспособленность к быстрому темпу современного маневренного боя.

С переброской на правый берег значительного количества наших бронетанковых сил бой был, по сути, уже выигран, так как, при правильных действиях нашей стороны, ответить французам было нечем. Пушки, 75-миллиметровые, образца 1897 года, вполне терпимые для поддержки пехоты с закрытых позиций, оказались абсолютно непригодны в качестве противотанковых — из-за однобрусного лафета и поршневого затвора. А 25-миллиметровые и 47-миллиметровые противотанковые пушки были совершенно неэффективны против Т-44 и Т-54. Эффективных противотанковых средств французская пехота не имела.

В то же время бой в каневском лесу, при нашем наступлении к городу Каневу, показал, что и в качестве легкой пехоты — егерей, оптимизированных для действий на танконедоступной местности, — французская пехота сильно уступает штурмовым частям Советской Армии. И составом вооружения: у нас полностью АК-42, у французов же станковые пулеметы, которые для боя в лесу оказались слишком неповоротливы; и отсутствием «ручной артиллерии», как наши «рыси»; и уровнем боевой подготовки — их обучали «правильному» огневому бою на открытой местности и дальней дистанции, а не внезапным боестолкновениям в условиях ограниченной видимости, которые характерны для леса или населенного пункта. Однако и в качестве основной, «линейной», пехоты французы не обладали должной боевой устойчивостью из-за откровенной слабости поддерживающих артиллерии и танков. Станковые пулеметы эффективно выбивались огнем наших танков и самоходок, артиллерия терпела поражение от огня нашей артиллерии более крупных калибров. Но следует отметить, что в начале боя за город Канев наше продвижение было крайне незначительным, морская пехота без поддержки бронетехники была вынуждена залегать на окраине, несла потери. С учетом более чем четырехкратного численного превосходства французов на этом этапе, наше положение спасали лишь интенсивный артиллерийский огонь с левого берега Днепра и штурмовые авиаудары — по радиокорректировке из наших передовых частей.

Таким образом, основные выводы. Первое — это огромная роль взаимодействия разнородных сил. Даже штурмовые спецподразделения при бое в лесу вынуждены были вызывать артиллерийский огонь или штурмовую авиацию, встретив узел сопротивления или сосредоточение контратакующих вражеских сил. Но при общевойсковом бое отсутствие взаимодействия равнозначно поражению, даже при своем формальном превосходстве в силах — как в Каневе, где французы имели численный перевес до самого конца боя.

Второе — это важность бесперебойно работающей связи. Причем в динамике боя использование проводной связи затруднено, если вообще возможно. А потеря связи с частями в боевой обстановке нередко равноценна потере самих частей. Что опять же показал каневский бой, где нам удавалось бить противника по отдельности из-за отсутствия взаимодействия между его подразделениями.

Третье — это возросшая скорость современного боя, а значит, сокращение времени принятия решений. И резко возросшие требования к подвижности войск. Опять же примером каневский бой, где мы явно переигрывали французов по темпу.