Умоляй меня - Грейс Дрейвен Страница 35

Он встретил Гэвина во дворе замка, пегая низкорослая лошадь по имени Воробушек была оседлана и снаряжена для охоты. Его сын посмотрел на мертвого кабана:

— Ну мои усилия были потрачены впустую. Я верну Воробушка обратно в стойло, — он осмотрел Балларда. — Сколько здесь твоей крови?

— Нисколько. Твоя вера в меня ободряет, — он так же осмотрел Гэвина, отметив охотничью одежду и оружие, привязанное к седлу Воробушка. — Думал, спасёшь старика в лесу?

Гэвин ухмыльнулся.

— Учитывая, что я победил тебя вчера в спарринге, то подумал, тебе не помешает помощь, старина.

Баллард бросил копье Гэвину.

— Продолжай в том же духе, мальчишка. Я расплющу твою жалкую задницу в этом дворе и скормлю тебя волкам, притаившимся снаружи.

Он повел Магнуса к расчищенной части двора, где рядом со столом, заваленным множеством ножей и ручных топоров, были установлены распорка для туш и подъемник со шкивом. Рядом ждали корыта, наполненные солью и снегом, и две большие бочки. Они с Гэвином стащили тушу с лошади, пока она не повисла вниз головой, подготавливая к снятию шкуры. Он отправил Магнуса с Гэвином и Воробушком в конюшню, чтобы расседлать их и почистить.

Когда Гэвин вернулся, оба мужчины разделись по пояс. Разделка свиньи была жаркой, грязной работой, даже зимой. Холодный воздух приятно касался его обнаженной кожи, особенно после долгой ходьбы по лесу.

— Ты принес печень?

Магда напралялась к нему, одетая в платье, которое было почти лохмотьями. Она подобрала волосы таким же потрепанным платком. За ней следовала свита из женщин в похожей одежде, в том числе Луваен и Цинния. Младшая сестра едва взглянула на него, прежде чем ее взгляд остановился на Гэвине. Она резко остановилась и чуть не упала в снег, когда Луваен налетела на нее. Последовала борьба, в которой они размахивали руками и локтями, пока им не удалось удержать друг друга.

Луваен отряхнула свою поношенную юбку и сердито посмотрела на Циннию.

— Что ты делаешь? — ее хмурый взгляд остановился на Гэвине. — О, ради богов, если ты собираешься пялиться на него, как влюбленная корова, по крайней мере, уйди с дороги, чтобы мы тебя не затоптали.

Она замолчала, когда ее взгляд встретился с глазами Балларда. Она не остановилась, но ее длинные шаги замедлились, а взгляд заострился, скользнув по нему от макушки до кончиков ботинок, остановившись, чтобы коснуться его плеч, груди и живота. Баллард не отказался стянуть рубашку через голову. За те недели, что прошли с тех пор, как они с сестрой поселились в его доме, Луваен ни разу не отвела от него глаз. Сейчас она этого тоже не сделала. И все же какая-то маленькая часть желала, чтобы ей не приходилось смотреть на него полуодетым. Виноградные лозы, руны и гравюры, украшавшие его лицо и шею, дико и многочисленно тянулись по его туловищу спереди назад и были соединены картой шрамов и рваных ран, которые свидетельствовали о жизни, полной тяжелых боев. Его неоднократно кололи, пронзали копьями, резали, чаще всего вражеские рыцари, один раз кабан и один раз его жена. Он не считал сломанных костей, которые были вправлены и исцелены. Эмброуз не раз заявлял, что ему повезло, как дюжине мужчин, остаться в живых.

Эти серые глаза на мгновение потемнели, а ее рот, который он жаждал поглотить, изогнулся в легкой улыбке. Она проскользнула мимо него, задержавшись достаточно, чтобы прошептать ему на ухо.

— Вам не удастся обмануть нас, милорд. Вам холоднее, чем показываете, — ее взгляд упал на его грудь, прежде чем она снова встретилась с ним глазами. Улыбка все еще витала, сопровождаемая теперь румянцем.

Озадаченный Баллард наблюдал, как она заняла место за столом и взяла разделочный нож. Холод его не беспокоил, и он часто спал в своей комнате, сбросив одеяло в изножье кровати, с потушенным камином и открытым окном. Он посмотрел вниз, туда, где остановился ее взгляд. Его соски напряглись до бледных крошечных бугорков, окруженных гусиной кожей. Низкий смешок вырвался у него из горла. Он был на грани того, чтобы последовать за ней к столу и прошептать ей на ухо, что, если она так обеспокоена, она более чем желанна, чтобы согреть его. Однако другое требовало его внимания, и он давно научился игнорировать Магду на свой страх и риск.

— Ты принес печень? — повторила она.

Он указал на кожаную сумку, в которой лежали внутренности.

— Ваши деликатесы ждут. Сердце тоже в мешочке.

Экономка потерла руки.

— Из этого получится отличное рагу, — она присоединилась к остальным, заняв место между Кларимондой и Циннией. — Давайте покончим с этим, пока я не отморозила себе пальцы. По крайней мере, сегодня вечером у нас будет свежее мясо.

— Жареное с медом и розмарином? — Гэвин выглядел так, словно готов был пустить слюни.

Магда пожала плечами.

— Зависит от того, как быстро вы снимите эту шкуру, и в каком я буду настроении, когда мы закончим.

Ни один из мужчин больше не нуждался в поощрении. Баллард нарезал круги вокруг задних голеней, двигаясь к внутренней стороне ног, в то время как Гэвин снимал кожу с хвоста и окороков. Вдвоем они сняли шкуру за считанные минуты. Баллард разделил кабана вдоль и отцепил его от шкива подъемника, чтобы помочь Гэвину положить его поперек стола для дополнительной очистки и разделки. Тогда все принялись за работу, разделывая отбивные, окорока, чресла и грудинки. Только один раз он заметил, как Цинния побледнела во время процесса, и это было, когда он использовал топор, чтобы отрубить голову от остальной части тела. Луваен невозмутимо работала рядом с Кларимондой, ничуть не смущаясь. Женщина, которая когда-то готовила мертвых к погребению, и у которой на глазах разорвало тело, сочла бы эту конкретную работу несущественной.

Они трудились все утро, складывая порции мяса в лед для хранения в кладовке, откладывая другие части для посола и маринования в уксусе. Ничто не было потрачено впустую. Они обрабатывали мозги, набивали кишки, выделяли жир для мыла и свечей и снимали щетину для щеток. Слабое зимнее солнце висело прямо над головой к тому времени, когда они закончили, разобрали блоки и перетащили полные бочки соленой свинины в кладовую.

Они собрались у колодца рядом с травяным садом с его выносливыми кустами розмарина, покрытыми снегом. Кларимонда набрала первое ведро воды, и женщины по очереди омыли лица, руки и кисти платками, которыми они прикрывали волосы. Было много задыхающихся, визжащих и жалующихся звуков, когда они плескали ледяную воду на свою кожу. Цинния, зубы которой стучали так сильно, что она едва могла говорить, сумела сказать:

— Мне кажется, у меня замерз кончик носа.

Магда вытерла руки и во второй раз обмакнула платок в ведро. Балларду показалось, что он услышал треск ломающегося льда, когда она отжимала лишнюю воду.

— Меньше разговоров, больше стирки, — сказала она.

Гэвин покачнулся на каблуках.

— Я не думаю, что сейчас подходящее время для комментариев о том, как они напоминают мне стаю жалующихся гусей, — его глаза наполнились смехом.