Обман. Свадьба. Принц - Татьяна Зинина Страница 35

Эрхан

Телега при ближайшем рассмотрении оказалась не такой уж и примитивной. Во-первых, у неё были вполне приличные колёса с мягкой резиной, амортизаторы и металлическая основа. Ну, а во-вторых, она имела пусть и тряпичную, но крышу, что не могло не радовать. Местных лошадей парням тоже показали, и они на самом деле оказались странными.

– Мутанты, какие-то, – едва слышно сказал Лир.

Конь был раза в полтора больше обычного, окрас имел зеленовато-коричневый, а вместо гривы по его голове и шее тянулся ряд острых шипов.

Глядя на этого монстра, Хан был вынужден признать, что уехать отсюда верхом вряд ли получится. Если сам принц ещё рискнул бы оседлать подобное чудовище, то Эмирель точно бы на него не пустил.

– С вами поедет Борк, – сообщил староста. – Его кони слушаются лучше, чем кого бы то ни было. И дам вам двух парней в охрану. Половину суммы отдадите завтра утром, а вторую часть ‒ по прибытии в Парнит. И очень надеюсь, что после этого вы забудете дорогу в мою деревню.

Убедившись, что телега исправна, староста повёл гостей обратно. Хан несколько раз пытался расспросить его о местном укладе, об особенностях жизни в такой изоляции, но тот каждый раз мастерски уходил от ответа. Будто был не деревенским мужиком, а опытным дипломатом.

– И всё же, Сирт, скажите, бывали ли вы в нашей столице? Или в других крупных городах? – спросил Эрхан. – Вы говорите чисто и правильно. Поверьте, я бывал в разных деревнях, и их жители существенно отличаются от вас.

– Тут всё просто, – уклончиво начал мужик. – Некоторое время я путешествовал по королевству. Но уже больше десяти лет никуда за пределы Ландышей не выезжал.

– Неужели вам здесь не скучно?

– Поверь, тут нет возможности скучать. Дел всегда хватает. Тот же молодняк обучать нужно, запасы заготавливать, контролировать территорию.

– Это понятно. Но после наших городов здесь всё равно слишком… спокойно, – проговорил Хан.

– Это тебе так кажется, – усмехнулся староста. И сам перевёл тему: – Жена у тебя красивая. И окрас у неё такой, пепельный, редкий. Среди наших подобные не встречаются.

– Вы про цвет волос? – осторожно уточнил Хан.

– Да, именно про него.

– Скажите, а много ли в этом лесу вот таких деревень? – поинтересовался шагающий позади странно задумчивый Лирден.

Он вообще был откровенно напряжён, постоянно осматривался, словно в любой момент ожидал нападения. Будто чувствовал рядом присутствие врагов.

– Много, – кивнул староста. – Какие-то больше, какие-то меньше. Но во всех них не любят чужаков. Жить предпочитают своими общинами или кланами.

– Вы не торгуете между собой? – снова спросил Хан.

– Торгуем, но не часто, – ответил тот.

– Странно, я никогда не слышал о том, что тут живёт так много людей, – Эрхан всё ещё пытался добыть хоть какую-то информацию. – В королевстве эти леса считаются дикими.

– Вот и правильно, – довольно усмехнулся Сирт. – Пусть дальше так и будет. Не нужны тут люди. Нам и самим отлично живётся. Удивительно, что вы набрели на Ландыши, обычно сам лес отводит путников от наших деревень.

– А нам старичок-травник подсказал дорогу, – сообщил Хан, мысленно анализируя каждую оговорку старосты.

– Странно, – отозвался Север. – У нас травами женщины занимаются. Так принято. Для мужчины это позорное занятие.

Они как раз добрались до дома старосты и сразу направились на кухню. Но едва войдя, Хан сразу понял, что Эмирель там нет.

– Где моя супруга? – спросил он со старательно сдерживаемым волнением.

– В баню пошла, – ответила ему Камила. А потом хитро улыбнулась и добавила: – Но ты лучше иди к ней. У нас супруги всегда вместе моются. Одному неудобно, да и вообще. Традиция. А твоя Эмирель явно в бане впервые.

Хан попросил объяснить, как пройти к нужному строению. Хозяйка не отказала, отвела сама, да ещё и выдала кусок ткани, призванный заменить полотенце.

Когда Хан шагнул в предбанник, сразу обратил внимание на висящие на крючках женские вещи, явно принадлежащие его жене.

– Эль, – позвал негромко. – Ты здесь? Всё в порядке?

Но ему не ответили.

В печи трещали дрова, пахло сыростью, жаром и травами. И было очень тихо.

– Эмирель! – крикнул он.

И снова ответа не последовало.

Душу сковало дурным предчувствием. А вдруг её кто-то обидел? Вдруг она поскользнулась на мокрых камнях, которыми здесь выложен пол, и ударилась головой. Вдруг…

Дальше раздумывать Эрхан не стал. Открыл сначала одну дверь, потом вторую и вошёл в парилку. Но стоило ему увидеть супругу, и все посторонние мысли попросту испарились из головы.

Эмирель сидела на лавке и казалась очень задумчивой. Она была замотана в подобие полотенца, но так расслабилась, что не заметила, как часть ткани опустилась, оголив аккуратное полушарие груди с маленькой розовой вершинкой.

За время разгульной юности Хан перевидал столько обнажённых красоток, что в какой-то момент вообще перестал обращать внимание на женские прелести. Но сейчас просто не смог оторвать взгляда от супруги. Ему до помутнения рассудка захотелось коснуться этого холмика, накрыть ладонью, немного сжать… а потом дотронуться до него губами. Покатать горошинку на языке.

Когда же Эль всё-таки опомнилась, смутилась и поспешила прикрыться, Эрхан всё же сумел взять себя в руки и посмотреть ей в глаза. А потом, сам себя не понимая, ляпнул, что по местным традициям муж и жена должны ходить в баню вместе. И тем самым попросту вогнал девушку в ступор. Она явно растерялась, не зная, как поступить дальше. Уклончиво и осторожно попросила его выйти. И принц даже не подумал спорить.

Оказавшись в предбаннике, он попросту остановился посреди комнаты и зарылся пятернёй в волосы. Мысленно Хан всё ещё оставался там, в парилке, рядом с полуобнажённой девушкой. Чтобы хоть как-то отвлечься, он упёрся рукой в стену и принялся вспоминать по порядку основные статьи Главного Свода Законов Карфитского Королевства. Обычно это всегда помогало ему вернуть голове ясность, но сегодня почему-то не срабатывало. А стоило ему услышать, как открылась дверь парилки, и босые ноги Эмирель прошли по камням, как кровь снова ударила в голову.

Когда же до слуха донёсся плеск воды, и стало ясно, что простыня на теле девушки сейчас точно отсутствует, прогонять непрошенные фантазии стало почти невозможно. И пусть головой Хан понимал, что если хочет развода, то не должен допускать даже мысли о близости с собственной женой. Но получалось у него с трудом.