Академия Изгнания - Таня Свон Страница 35

На ковер к ректору мы направились под аккомпанемент ругательств. Крики старшей лекарки стянули к кабинету столько народу, что слабая надежда замять конфликт умерла еще в зачатке.

Всю дорогу медичка бранила нас и клялась добиться самой суровой кары за преступление, которое мы совершили. Те же гневные речи женщина толкала и в кабинете отца, при этом так яростно жестикулируя и брызжа слюной, что к концу тирады ее лицо раскраснелось и заблестело от пота.

Отец слушал молча и иногда кивал, показывая, что заинтересован в беседе. Он дал пострадавшей выговориться, а затем пообещал, что накажет провинившихся студентов по всей строгости.

Едва за разъяренной медичкой захлопнулась дверь, комната погрязла в тяжелом молчании.

— Ну, — протянул ректор, переводя на нас бесцветный взгляд, — и зачем вы вломились к госпоже Брокк?

Краем глаза глянула на Ригана, и по коже тут же прополз неприятный холодок.

С того момента, как нас поймали, он не сказал ни слова. Поник, стал бледнее серых, унылых стен госпиталя, приклеил потемневший взгляд к полу и будто проглотил язык. Даже медные волосы, казалось, немного выцвели и потускнели.

Я тяжело сглотнула, ощутив укол совести. В конце концов, это ведь по моей вине Ригана поймали. Залезть в кабинет старшей сестры было моей безумной идеей.

— Вы будете стоять здесь, пока не признаетесь, — угроза зазвенела в ректорском голосе стальными нотками. — Или думали, все сойдет с рук?

От последних слов отца тут же встрепенулась и крепче сжала в ладони флакон, украденный из кабинета госпожи Брокк. Я и думать забыла о том зелье, что спонтанно и абсолютно бездумно выхватила с полки! Пузырек был настолько мал, что никто до сих пор не заметил, как прячу его под плотно стиснутыми пальцами. А сама так погрязла в мыслях о поиске выхода, что забыла о самом очевидном из них…

— Вот, — я раскрыла ладонь, явив взгляду отца прозрачный пузатый пузырек.

Мои глаза не успели даже скользнуть по бирке, привязанной к пробке, а ректор уже левитировал ворованный эликсир к себе на стол.

Краем глаза заметила, как Риган взметнул на меня удивленный взгляд. Впервые за время нашего ареста он ожил, но я не спешила отвечать на его немой вопрос. Даже голову не повернула, боясь, что в этой молчаливой беседе отец заподозрит новый обман.

— Слабительное зелье? — вслух прочитал ректор наименование украденного лекарства и окинул нас укоризненным взглядом.

Я боялась, что он догадается. Поймет, что зелье — лишь прикрытие, а настоящая причина проступка кроется в другом.

Скомканный документ на имя Фрая все ещё прятался у меня под воротом платья и обжигал кожу. Пальцы тянулись к ткани, ужасно хотелось ее расправить или накрыть ладонью. Вдруг все-таки где-то торчит клочок бумаги? Но я сцепила руки в замок позади спины и опустила голову, чтобы скрыть горящие щеки.

Отец воспринял это как проявление стыда, а не попытку утаить ложь. Довольно усмехнулся и откинулся на спинку кресла.

— Планировали вывести из строя сильных противников? Подмешать слабительное в еду?

Мы с Риганом молчали, понурив взор. Оба боялись разрушить хрупкую легенду и навлечь на себя ректорский гнев.

— Баллы нужно набирать своими стараниями, а не обманом лишать оценок других, — тем временем читал нотации отец. — Кстати, господин Дагер, сколько заказов за сегодня вы успели исполнить вместе с госпожой Навье?

Я не удержалась и вскинула на отца возмущенный взгляд. Уж очень явственно в его голосе звучали издевательские нотки. Наверняка ведь знает, что мы весь день не просто так провели в лазарете!

— Господин Френель, — вторя моим мыслям, оправдывался Риган, — Аста повредила руку на тренировке. Я не стал рисковать и лезть в заказы.

Оценивающий взгляд ректора скользнул по мне.

— Как и госпожа Брокк, сомневаюсь, что состояние Асты настолько плачевно, и она не смогла бы взяться за простейшее задание. Скажем, первого уровня сложности.

Блеклые глаза глумливо сверкнули, а я едва не взвилась от возмущения. Именно на самом легком задании я и получила свою метку Тьмы. И отец об этом прекрасно знает!

— Надеюсь, вы понимаете, что придется понести наказание, — протянули из-за ректорского стола. — Я бы мог назначить вам отработки. Куда вам больше хочется? Мыть посуду или мести аудитории после занятий?

Издевка в голосе мужчины мешалась с неприкрытым весельем. А я тем временем ощущала себя как на иголках. Вот чего точно еще не хватало, так это по вечерам подменять уборщиц и кухарок. У меня ведь так много времени. Целое море! Почему бы не провести драгоценные минуты в компании грязных кастрюль или пыльных подсобок?

Риган моих терзаний не разделял, а потому отец быстро изменился в лице. Немногочисленные морщины вокруг глаз и на лбу стали резче, они жесткими линями впились в кожу. Брови низко нависли над недобрыми глазами, а деланная улыбка не сулила ничего хорошего.