Чрезвычайный и полномочный - Артем Тихомиров Страница 35

Через тридцать минут Черныш понял, что все-таки заблудился. Он точно знал, что прошел через Старый Город, умудрившись не утонуть в очередной луже, больше напоминающей озеро, а потом свернул налево. Старый Город кончился, началось что-то другое. Но что?

Попытка выбраться из двусмысленного положения привела его в чей-то двор, где на цепи сидел небольшой, но весьма злобный дракон.

Из-за скверной видимости дроу сумел подобраться к нему вплотную и понял, что сейчас получит ощутимый укус, только тогда, когда драконьи челюсти раскрылись во всю ширь.

Дроу спасла реакция, легкие ноги и полнейшее отсутствие лишнего веса. Дракону не хватило секунды. Черныш сделал стремительный прыжок вверх – еще до того, как мозг осознал, что творит тело, – и очутился на краю крыши.

Там он замахал руками, сражаясь за равновесие, и победил. А внизу злой дракончик щелкал зубами и гремел цепью, досадуя на собственную неловкость.

Черныш отдышался и пришел к выводу, что куда-то идти все равно нужно.

И пошел, рискуя ежесекундно грохнуться с крыши и свернуть себе что-либо жизненно важное. Сказать точнее, он пополз. Опять же в целях безопасности. Только на четвереньках ему удавалось видеть то, на что он ступает всеми четырьмя конечностями.

Однако и это не уберегло Черныша от конфуза. Крыша неожиданно кончилась. Дроу и вскрикнуть не успел, как пробил спиной ветхое покрытие курятника и очутился во взбудораженном пернатом царстве.

Хозяйка дома, существо хотя и женского пола, но страшное и не сулящее залетным эльфам ничего хорошего, выскочила из дверей и помчалась через двор.

Вооружена она была половником невероятной для цивилизованного мира величины.

Туман дал Чернышу выиграть время. Хозяйка со всего маху врезалась в колодец, породив небольшое землетрясение, и на несколько мгновений выбыла из процесса.

Воспользовавшись этим, дроу вылетел из курятника. Несся он большими прыжками, словно громадный петух-мутант, а позади него наблюдались явления хаотические. В них темный эльф разбираться не имел ни малейшего желания. Перескакивая через заборы, Черныш каким-то чудом умудрился больше ни во что не вляпаться. Это, конечно, если не считать грязи, навоза и чего-то, с природой которого бедолага был незнаком.

Но все-таки ему повезло. Перескочив через новый забор, преследуемый котом с одним глазом, Черныш очутился на улице. Что за улица и где она находилась, никто ему объяснить не мог: вокруг не было ни души. Эту странность он отметил давно. Из-за тумана Рыгус-Крок словно вымер.

Дроу нашел более-менее чистый проулок и затаился в нем, чтобы проанализировать последние события. Кроме катавасии с драконом, ничто больше не нарушало зловещей тишины, и у дроу мурашки бежали по спине. Ища разумное объяснение тому, что видит, и снимая с себя куриные перья, Черныш так ничего и не понял.

Виноват был, безусловно, дефицит данных. Устранить проблему можно было только одним способом: идти дальше.

И дроу пошел, крайне медленно, буквально прощупывая дорогу ногами. Было жарко и нечем дышать. Вонь, обычная для столицы Диккарии, только усугубляла положение.

Долго ли, коротко, но дроу добрался до окрестностей порта. Произошло это случайно – Черныш сделал поворот, чтобы не искупаться в одной луже, но свалился в другую и завыл, словно сгорающий феникс.

Расстроившись до невозможности, он прыгнул в произвольном направлении. Это и решило дело. Двигаясь назло обстоятельствам (все равно ведь заплутал), Черныш вскоре услышал слабый плеск воды и аромат гниющих органических останков. А потом и голоса. Их становилось все больше.

Сидящий в очередной засаде Черныш слышал, как переговариваются горожане. Обсуждали туман, зловещие знамения и быстро расползающиеся слухи о черном колдовстве. Однако пока мало кто знал, что и где случилось. Какой-то неведомый инстинкт тянул ротозеев к причалу.

Туман рассеивался.

Черныш выбрался наружу и влился в колонну зевак, шествующую в сторону нечистых вод Бормо-фьорда. Манифестация со стороны выглядела довольно грозно.

Помимо собственно варваров, Черныш заметил тут людей, гномов, орков и эльфов – из той странствующей братии, что ненадолго остановилась в столице Диккарии по некой надобности. Поэтому дроу не чувствовал себя белой вороной. Скорее, очень грязной, однако это как раз и не выделяло его из массы.

Протиснуться к переднему краю событий оказалось не так-то легко. Варвары и все прочие стояли плотными рядами. Черныш немного попрыгал, стараясь разглядеть хоть что-нибудь впереди, но понял, что от этого толку мало. Нужно было искать другой путь – и нашелся он вскорости. Распихивая ротозеев, к месту происшествия прибыл бургомистр со свитой. Пользуясь естественным волнением в толпе, дроу проскользнул в первую попавшуюся брешь и добрался до пирамиды пустых бочек, что высилась возле столба. Ее уже облюбовали местные подростки, но Чернышу удалось-таки отвоевать себе местечко.

«Отличный вид, – подумал дроу, – посмотрим!»

«Ну и ну…» – добавил он мысленно через минуту, глядя на пустой драккар, врезавшийся в пирс.

Глаза Черныша выкатились на лоб – до того леденящей кровь была картинка.

А стихийно образовавшая комиссия по расследованию уже успела сунуть нос в корабль и нашла среди обломков оружия, скамей и обрывков кланового имущества одного живого. Не замеченный раньше и погребенный под хламом, раненый дружинник не мог даже подать сигнал бедствия.

Когда бургомистр Рыгус-Крока Барас Справедливый склонил над бульклингом свое монументальное лицо, тот назвал его мамулечкой.

– Что он помнит? Что знает? – прорычал бургомистр, нервно переминаясь с ноги на ногу.

Хотя туман рассеялся и выглянуло солнце, он чувствовал себя не слишком уютно рядом с окровавленным драккаром.

Эшвах Разумник, сидевший на корточках возле раненого моряка, повернул голову.

– Сейчас рано спрашивать, – сказал помощник градоначальника. – Ему нужен лекарь, иначе кранты. Кто-то хорошо обработал бедолагу.

Результат такой обработки видели все. Одежда бульклинга и кольчуга превратились в тряпки, покрытые запекшейся кровью и лоскутами кожи. Чья-то здоровенная длань (с когтями-бритвами) прошлась по туловищу наискосок, оставив в плоти три глубоких борозды. Края борозд светились вывернувшимся желтоватым жиром.

И тут толпа, у которой сдали нервы, начала голосить:

– Зло витает здесь!

– Страх и ужас близится!

– Все, нам каюк!

– Зло! Чур меня!

– Братья, спасайся, кто может!

– Правильно! Город проклят!

– О боги, дайте сил!

Барас сжал громадные кулаки и повернулся к ротозеям:

– А ну, всем молчать! – Когда-то он был кормчим на драккаре и отлично натренировал глотку в борьбе с грохотом, что порождает ураган.