Последняя из рода - Кэтрин Эпплгейт Страница 35

Расправив скользуны, я смогла сразу поймать поток восходящего тёплого воздуха.

Но полёт на большой высоте не мог продолжаться долго, и я начала лихорадочно рассчитывать траекторию движения.

Можно повернуть налево и приземлиться прямо на террамантов.

Можно взять круто направо, потеряв при этом скорость, и шлёпнуться в канал с натайтами.

Ещё… Стоп, кого я пытаюсь обмануть? Надо признать, что я просто не знаю, как мне лучше поступить.

Время остановилось.

Я зависла в воздухе.

Стоящие на сцене все как один смотрели на меня.

Некоторые показывали пальцем.

В ушах засвистел ветер – я набрала максимальную скорость и, кружа, как сокол, опускалась прямо на сцену.

Прямо на прорицательницу.

Арактик, широко раскрыв свои синие глаза и подняв от удивления брови, смотрела на меня.

Я видела, как она разглядела меня и поняла: я представитель того самого класса, похороны которого тут устроили. И тут до меня дошло – в небе я не одна. Раптидоны, пролетавшие кто-то выше, кто-то ниже меня, вытянули шеи, чтобы лучше рассмотреть, кто же это парит в воздухе кроме них.

От резких движений меня закручивало – и всех собравшихся на церемонию, сцену и небо я видела какими-то вспышками.

Я потеряла всякую надежду набрать больше воздуха, чтобы безопасно пронестись над головой Арактик.

Когда я пролетала над сценой, солдат, находившийся на ней, не раздумывая бросился на Арактик и оттолкнул её в сторону. Я пролетела мимо неё буквально в нескольких сантиметрах, – настолько близко, что она наверняка ощутила ветерок. Я приземлилась очень жёстко, группируясь, в точности как нас учили, и сразу пустилась наутёк. Принимая во внимание все обстоятельства, это было не самое плохое приземление.

Казалось, толпа ахнула в унисон. А когда кто-то крикнул: «Даирн!» – послышался дикий рёв небывалого изумления.

Встав на четыре лапы, я спрыгнула со сцены и, угодив прямо в нечистоты террамантов, взвизгнула от ужаса. Меня занесло под ноги одного из жуков, я запрыгнула и тут же спрыгнула с присевшего на корточки терраманта, оцарапав ноги о чешуйчатый панцирь; не думая, пронеслась под трибунами раптидонов, которые стояли буквой Т, после чего там начались беспорядки.

Я упала. Поднявшись, обернулась, посмотрела туда, где мы прятались, и увидела Гэмблера. Он сбежал в то же окно, что и я, а сейчас карабкался на крышу, вонзая когти в деревянные балки и штукатурку. Но стражники пытались достать до него мечами.

Рассмотреть что-то ещё я не успела. Покинув площадь, я понеслась по узкой улочке, скользя в навозе, мимо стоящих на каждом шагу палаток с едой и прилавков с сувенирами. За спиной слышались крики моих преследователей. Я вовремя взяла себя в руки и вспомнила, что мне надо в конюшню, где стоял Валлино, но при этом постараться не привести туда стражников. Но легко говорить.

Я повернула слишком резко и, оказавшись под прилавком с фруктами, врезалась в ногу продавца. Унося ноги, я обернулась и крикнула:

– Извините!

Я нарочно пробиралась сквозь тесно стоявшие друг к другу прилавки, чтобы стражникам было сложнее меня догнать. И вдруг – вот так удача: незапертая дверь!

Уже через секунду я оказалась внутри, захлопнула дверь и опустила засов. Нужно придумать другой маршрут, потому что на улицах полно людей.

Передо мной была старая лестница. На нижних ступенях сидел человеческий детёныш – он сосал большой палец, а в руке держал игрушечного раптидона.

– Прошу прощения! – сказала я, пробегая мимо. Я так запыхалась, что каждый вдох и выдох будто обжигали горло.

Я бежала по лестницам до самого верхнего этажа. Подбежав к окну, которое выходило во двор, я без колебания сиганула вниз, расправила скользуны и плавно приземлилась на крыше за триста метров от первого дома.

«Пусть теперь попробуют поймать меня», – подумала я.

Но радости скоро пришёл конец. Как нам рассказывал Лука, стражниками становились не только люди.

Проворный раптидон подлетел ближе и пронзительно закричал на меня, выпустив свои жёлтые когти. Размах его крыла был больше, чем я вся в длину. На лапе у него виднелась сине-красная лента – цвета стражи на острове. Над ним парили ещё два раптидона в ливреях, и они тоже направлялись в мою сторону.

Я приземлилась в кафе на крыше дома. Пробежав мимо ошарашенного человека, рванула вниз по ступенькам, затем прошмыгнула мимо столика с блюдом с тёртой морковью и завернула в узкую улочку. К несчастью, тут я оказалась в тупике. В конце улицы, с истошно вопящими раптидонами во главе, стояли два стражника и с нетерпением ждали момента, чтобы вонзить в меня мечи. Кругом ни дверей, ни стен, ничего, где можно было бы спрятаться.

– Лучше сдавайся – или тебе конец, – сказал один из них, направляясь в мою сторону.

Я не могла ничего ответить. И поделать тоже ничего не могла.

«Спокойно… Это лишь…» – тяжело дыша, думала я, как вдруг с неба упал кто-то тёмный и приземлился легко, словно пёрышко.

Гэмблер.

Огромный зверь повернулся к людям и сказал:

– Вы двое против меня? Не хотелось бы давиться вашими костями.

По всей видимости, на них подействовали его слова, и они попятились.

– Бикс, прыгай мне на спину!

Сейчас не время спорить. Ноги мои дрожали, сердце бешено колотилось. Я с трудом могла дышать.

Собравшись с последними силами, я запрыгнула и крепко ухватилась на шерсть Гэмблера. Он сгруппировался и прыгнул так высоко, что почти достал до карниза крыши высящегося над нами здания. Выпустив коготь, он зацепился за водосточный жёлоб, а когтем другой лапы зацепился за черепичную плитку, и благодаря своей звериной мощи подтянулся и забрался на крышу.

К нему тут же подлетел самонадеянный стражник-раптидон и выпустил когти, но Гэмблер сразил его одним ударом, и, кувыркаясь в воздухе, глупец полетел вниз и шлёпнулся на землю кровавой массой.

Гэмблер обернулся – посмотреть, всё ли со мной в порядке. Я кивнула, показывая, что всё хорошо, и мы отправились дальше. Гэмблер нёсся со всех ног, подпрыгивая и почти взлетая, – по крышам, через окна, ныряя в узкие улочки, а потом снова взмывая на крыши.

Я наивно думала, что знаю всё о феливетах. Я всегда считала их невероятно сильными, но, как оказалось, недооценивала. Гэмблер бежал как бурная река по крутому каньону. Он сочетал в себе невероятную мощь и изящность. По сравнению с ним я казалась мельче воббика, а ещё неуклюжей и неповоротливой, как бородавочник. Я была вымотана и сильно напугана, но с восхищением наблюдала за движениями Гэмблера – идеальными, без лишних шагов. Глядя на него, я испытывала чувство, которое испытала тогда, когда впервые увидела океан, – чистый восторг.