Сеятели ветра - Андрей Васильев Страница 34

Но я Грейси понимаю. Она во время нашей поездки в Руасси тоже успела услышать кое-какие слухи о грядущем немирье, и название «Фольдштейн», часто мелькавшее в разговорах, не миновало ее ушей. Рой Шестой от нее отказался, это так. Но она-то не перестала быть его дочерью? Имеется в виду, что, при всей своей стервозности, Аманда отца очень любила, потому и пыталась узнать любые новости о том, как там дела на ее далекой отсюда родине.

Правда, с новостями у нас здесь дело обстояло худо. Точнее – так было до сегодняшнего дня. По прибытию в Кранненхерст мы зачерпнули их полной ложкой. Тракт – не дорога к замку, его худо-бедно расчищали, так что приезжие имелись.

Ворон и Вартан сразу отправились роженицу осматривать, ну а мы, ясное дело, первым делом навострились посетить корчму. Не по Кранненхерсту же нам гулять? Чего мы там не видели?

Точнее – мне-то надо было бы заскочить в один дом, но вот так сразу отделяться от коллектива я не рискнул. Да и пивка глотнуть хотелось очень. Желательно с чем-нибудь жареным в виде закуски.

Собственно, сказано – сделано. Корчмарь Иоганн, только завидев нас, освободил стол, шуганув из-за него пару местных безденежных забулдыг, завалил его едой и выпивкой, а после, уловив момент, подмигнул мне, дав понять, что есть разговор.

Я кивнул, и присосался к кружке, жадно хлебая терпкое пиво.

– Вот так-то! – громко вещал тем временем за соседним столом пузатый верзила с окладистой рыжей бородой, одетый с показной роскошью. По виду – как есть предприимчивый купец из тех, что возит по местным закоулкам городские товары, меняя их по грабительским ценам у доверчивых селян на мех и отборное зерно. – Война, братие, война! Самая что ни на есть настоящая! Огонь и меч, как в стародавние времена!

Надо отметить, что вокруг купчины собралась немалая аудитория, чуть ли не в рот ему заглядывая.

– Ну и что? – возразил ему один из местных жителей. – Война, эка невидаль! Вон в ту зиму на побережье тоже железом брякали, а у нас тут даже не икнул никто. Это все там, далеко, нам здеся бояться нечего.

– Так на побережье нордлиги нагрянули, – возразил ему купец. – Они что? Пошумели, пограбили, топорами о щиты побрякали – и все, и на свои острова поплыли. А тут другое напрочь. Ельфы, мать их ети, ельфы! И злые на человеков жуть как! Мне брательник младший рассказывал, что они нашего брата даже жрут!

– Враки, – усомнился все тот же настырный селянин. – Вот в Халифатах, там да, людей едят. А ельфы – те нет. Убивать – убивают, но чтобы жрать?

– Богами клянусь! – выпучил глаза купец. – Говорю же тебе – брательник мой, Рагви, рассказывал. Так и говорит – мол, животы людям заживо вспарывают, требуху выпускают, а после руки-ноги на кострах поджаривают и жрут!

– Страсти какие! – всхлипнула одна из подавальщиц. – Охти мне!

– Рагви мир повидал, – аж светясь от того всеобщего внимания, которое не него обрушилось, веско произнес рыжебородый. – Он обозы аж до самого Фольдштейна водил, аж до самой их столицы. Ну той, которую первую сожгли вместе с королевским замком. Его ведь как раз там война и застала. Сам-то уцелел, с остатками войска успел уйти. А вот обоз сгинул, с лошадями, товарами и возчиками. Столько добра даром пропало – страх! Мой папаша, глава нашего семейства, как убытки счел, так чуть за Грань не отправился от расстройства.

– А король? – метнулся крик Аманды. – Король Рой Шестой? С ним что?

– Да пес его знает, – пожал мощными плечами купец. – Может, сгинул, может, выжил. Брательник не любопытствовал, ему главное самому ноги было унести из тех краев. Вот старший сын королевский, тот точно полег, это все знают. Его еще на берегу Луанны прибили. Он, вишь ты, славы восхотел, орал, что ушастых обратно в их леса загонит, как двумя пальцами высморкается. А вышло наоборот. Это они его, значит, в землю уложили, под дерновое одеяльце. И все войско его тоже. Говорят, главный ельфа бошку этому прынцу ссек, а после кожу с нее снял, высушил и к знамени своему привязал. Мол – первый есть, таперича очередь за Линдусом Айронтским.

– Линдусом? – охнули сразу несколько человек.

Я же держал Аманду, которая, оскалившись, рвалась к рассказчику, чтобы перерезать ему глотку. Вообще-то за такую интонацию и паскудный юморок подобное сделать надо было обязательно, но не сразу же? Надо из этого красавца выдоить все, что он знает, и только потом его убить.

– Это что же, эльфы к Айронту уже подступили? – ровным голосом спросил Гарольд, стукнув кружкой по столу. – Сдается мне, уважаемый, что ты изрядный враль!

– Ты давай, не груби, – потребовал рыжебородый. – Молоко у тебя еще на губах не обсохло, парень. Уважительно со мной давай!

– Можно и уважительно, – покладисто согласился Гарольд, вставая из-за стола и кладя сверкнувшую перстнями руку на рукоять шпаги. – Но тогда, купец, по нашим уложениям я должен тебе прямо сейчас глотку перерезать. За то, что ты, мерзавец, позволил себе таким тоном со мной, благородным, разговаривать. Война, не война, а законы чести есть законы чести. Моей чести, торгаш, не твоей. Откуда она у тебя? Так что, пес, ты все еще требуешь моего уважения? Или предпочтешь принести извинения, которые я, возможно, приму, а после ответить на мои вопросы?

Купец повертел головой, ища поддержки в своих слушателях, но те только отводили глаза в сторону, отходя от него подальше.

Шея и лицо бородача медленно начали краснеть, то ли от гнева, то ли от страха. Последнее, похоже, было вернее.

– Господин, если вы задумаете его убить, то делайте это во дворе, а не в зале, – попросил Монброна корчмарь. – Тут люди кушают, выпивают, зачем им на кровавые пятна на полу смотреть? Да и примета это плохая, в дому кого-то жизни лишать. А вы, милсдарь купец, думайте вперед, на кого задираетесь. Это же не рвань какая, это благородный господин. Да еще и ученик мага нашего, того, что на холме живет.

– Не знал, – пробормотал купец. – Эта… Прощения просим. Я ж думал, что какой-то сопляк… А тут вон оно как! И в мыслях не было, стало быть!

– Удавить бы тебя, – процедил из-за стола Фальк, одним глотком осушив еще одну кружку пива. – Сталь еще марать об такого, как ты, не хватало. Сюда иди!

Купец посмотрел на жителей Кранненхерста, но те, как видно, решив, что с них новостей достаточно, разбредались кто за свои столы, а кто и вовсе домой. Фалька здесь знали. Та давнишняя драка, когда кузнец чуть не придушил Монброна, уже забылась, а вот недавняя, сентябрьская, когда Карл во дворе корчмы свернул челюсти трем слишком разговорчивым молодчикам из местных, была еще очень свежа в памяти. И потом – за своего селяне, может, и вступились бы, а вот за этого, заезжего – с чего бы? А если прибьют его, так и вовсе хорошо. Добро тут останется, в деревне. Будет чем поживиться. Виноватыми же все одно останутся выкормыши мага с горы! На них и натравим стражников, если те вдруг нагрянут с вопросом о пропавшем купце.

– Рассказывай, – велел Монброн подсевшему к нам купцу. – С самого начала и очень подробно. Грейси, не стучи зубами, меня это нервирует.