Тень темной королевы - Раймонд Фейст Страница 34

Усмехнувшись, дракониха склонила огромную голову к самому старшему из своих супругов-прислужников:

— Не находишь ли ты, что она очень похожа на своего отца? Эта капля цинизма в ее характере может стать ее уязвимым местом. Надеюсь, судьба будет к ней милостива.

— Да, очень похожа на своего отца, — согласился старейший из супругов-прислужников.

* * *

Ветры обвевали Миранду, стоявшую на вершине холма, превращая ее плащ и одежды в трепещущие крылья. Дым далеких пожаров щипал ей глаза, но магия позволяла Миранде разглядеть все подробности резни, Происходящей внизу. Всадники, не утолившие жажды крови в бою, охотились за уцелевшими, убивая для развлечения, неся смерть и страдания беспомощным людям. Миранда в бессильной ярости стискивала кулаки, понимая, что стоит ей лишь обнаружить свое присутствие, как солдаты начнут охоту за ней. Впрочем, не страх руководил ею — она знала, что не имеет права подвергать себя риску, ибо то, что ей предстоит сделать до того, как начнется настоящая битва, важнее жизни этих несчастных. От этого зависит судьба целого мира, а может быть, и всего мироздания.

Отвернувшись от криков, полных страдания, Миранда спустилась по склону холма, впервые в жизни жалея, что у нее не каменное сердце. Она страстно желала помочь уцелевшим, но гораздо более важные вещи требовали ее внимания.

Услышав цокот копыт, она нырнула за низкие скалы, дожидаясь, пока отряд пьяных воинов с нашивками изумрудного цвета проедет мимо. Поперек седла одного из всадников была перекинута женщина, и Миранда почувствовала на своих щеках краску гнева. Усилием воли она заставила себя успокоиться; нельзя терять головы, это никому не поможет.

Воздержавшись от вмешательства, она вошла в разрушенный поселок. Не уцелел ни один дом — тут торчала одинокая стена, там — обгоревший дверной проем, но не осталось ничего, где можно было бы укрыться. Проскакали еще несколько всадников — менее бдительных, чем им следовало бы быть, но не пьяных, как те, которых Миранда видела раньше. Опытные воины, определила она. И не просто наемники, они явно принадлежат к основной армии. Теперь Миранда смогла оценить скорость передвижения захватчиков и, тихо выругавшись, поскольку они двигались быстрее, чем она предполагала, побрела по поселку в поисках мало-мальски подходящего укрытия. Необходимость скрывать от врагов свое присутствие требовала дополнительных сил, и прежде, чем исчезнуть отсюда, ей нужно было хотя бы немного отдохнуть.

Миранда прокралась сквозь обгоревший дверной проем — и перед нею открылось зрелище, против которого оказалось бессильно даже ее железное самообладание. Задыхаясь, она ухватилась за косяк двери, ибо колени ее подогнулись при виде мертвых детей. В горле родился низкий животный вой страдания и гнева, и лишь колоссальным усилием воли она не дала ему вырваться наружу. Попадись ей сейчас на глаза одно из чудовищ, сотворивших этот ужас, она не задумываясь уничтожила бы его, невзирая на любые последствия.

Справившись с собой, Миранда сделала два глубоких вдоха и сглотнула слезы. Малыши с разбитыми головами и дети постарше, пронзенные стрелами. По крайней мере, подумала Миранда, детей убили до того, как подожгли дом. Но действительно ли смерть от клинка или стрелы менее страшна, чем гибель в огне? Пожелав покоя душам этих истерзанных крошечных тел, она вышла из дома и через развалины пробралась на окраину. Она заглянула за угол здания, которое некогда было трактиром, но ничего не увидела. Перебравшись через речушку, стекающую с холмов, она углубилась в ближайшую рощу. И здесь она едва не погибла.

Женщина была сильно испугана, и потому удар вышел неточным, но все равно нож скользнул по левому предплечью Миранды. Подавив вскрик боли, она правой рукой схватила женщину за запястье. Резкий поворот, и клинок упал на траву.

— Молчи, дура! — от боли и злости голос Миранды был больше похож на шипение. — Я не трону тебя. — Тут она заметила за спиной у женщины две съежившиеся фигурки и добавила мягче:

— И твоих детей. — Она отпустила женщину и осмотрела свою рану. Порез оказался неглубоким, и Миранда зажала его ладонью.

— Кто ты? — спросила женщина.

— Меня зовут Миранда.

Глаза женщины наполнились слезами.

— Они.., они убивают детей, — прошептала она. Миранда кивнула, на мгновение прикрыв глаза. Женщинами солдаты могли, перед тем как убить, некоторое время попользоваться, но дети были им бесполезны. Работорговцам, идущим за основной армией. — может быть, но здесь, на переднем крае, они могли только рассказать противнику о том, что видели.

Захлебываясь слезами, женщина продолжала:

— Они хватали их за ноги, размахивались, и…

— Хватит, — твердо сказала Миранда, но за этой твердостью скрывалось страдание. — Хватит, — повторила она, стараясь не обращать внимания на слезы, грозящие брызнуть из глаз у нее самой. Она видела разбитые крошечные головки. — Я знаю.

Только сейчас Миранда разглядела, кто стоит перед ней. Глаза женщины были расширены в ужасе, но и в спокойном состоянии считались бы очень большими. А уши торчали под светлыми локонами и были без мочек.

Миранда взглянула на детей: близнецы! Ее собственные глаза стали круглыми от изумления, и она потрясение спросила:

— Вы из тех, кого называют долгоживущими?

Женщина кивнула:

— Да.

Миранда закрыла глаза и покачала головой. Неудивительно, что эта женщина была как безумная. У существ, известных людям как эльфы, дети рождались чрезвычайно редко и взрослели обычно на десятилетия позже своих человеческих сверстников. Появление двойни было среди эледхелей, как они сами себя называли, событием почти невероятным, и потеря этих двух малышей явилась бы для эльфа трагедией, которую не в силах представить себе человеческое воображение.

— Я понимаю, почему ты напала на меня, — тихо сказала Миранда.

— Они всех убили в поселке, — сказала эльфийка. — Я с детьми была в лесу, потому что хотела запасти еды и уйти вечером. Я надеялась отыскать джешандийцев и попросить у них убежища. — Миранда кивнула. Среди джешандийцев насчитывалось много долгоживущих, и они охотно бы взяли к себе эту женщину и ее детей. — Никто не думал, что эти придут так быстро. — Глаза женщины вновь наполнились слезами. — Мой муж…

Миранда убрала ладонь с раны и осмотрела ее. На месте пореза остался только розовый шрам.

— Если он был в поселке, то мертв. Печально, — сказала она, понимая, как пусто звучат эти слова. Зато к эльфийской женщине внезапно вернулось самообладание.

— Тогда я должна защищать детей, — решительно сказала она.

— Проклятие! — Миранда огляделась. — Если мы оторвемся от этой банды убийц, я вам помогу. — Она посмотрела на мальчиков и встретила взгляд двух пар огромных глаз на крошечных личиках. Им было не больше четырех или пяти лет, среди эльфов они считались бы детьми еще лет тридцать, а зрелости достигли бы к ста. Но по любым меркам, человеческим или эльфийским, они были прекрасными детьми. Миранда вздохнула, покоряясь судьбе: