Сказки должны кончаться свадьбой - Юлия Стрельникова Страница 34
Сказки должны кончаться свадьбой - Юлия Стрельникова читать онлайн бесплатно
Взгляд желтых, почти янтарных от пламени свечей, глаз переместился на меня. Как всегда, под этим взглядом захотелось смешаться, покорится:
- Ирга-тон, ну же, говорите, - подбодрил меня голос, в котором еще звучали льдинки, но уже напополам с обычной насмешкой.
- Он, вероятно, не старше тридцати пяти, но не младше тридцати.
- Почему вы так решили, - удивился Лорд,
- Лорд, - тихо спросила я, - сколько вам было лет, когда вы покинули остров?
- Я родился за двенадцать лет до войны. Значит около десяти, когда мы уехали, и четырнадцать, когда закончилась война.
- Вы ведь помните войну? - конечно же помнит, я задавала эти вопросы лишь для того, чтобы объяснить свои выводы.
- Я участвовал в ней, - отозвался Гварин, и еще одна складочка прорезала лоб.
- Тогда вы поймете. Кто бы ни был предателем, этот человек достаточно молод, чтобы не ощутить всего ужаса войны, вероятно, почти не помнить ее, и в тоже время достаточно взрослый, чтобы знать, что родился не здесь, не считать этот край своей родиной.
Высказав, все что думала, я снова спряталась в угол, и не участвовала в дальнейшем обсуждении, решив что достаточно сегодня наговорила.
Я бы и вовсе ушла, но сюда меня довел Крел, и я полагала, что не найду дороги в темноте, разумно решив дождаться его и попросить вернуть меня обратно.
Первой ушла Айнарра, в сопровождении одного из малоразличимых близнецов, извинившись за плохое самочувствие, вслед за ней, отпущенные Лордом, стали расходится остальные. Когда же, кроме самого Гварина в комнате остались только мы с Крелом , он неожиданно откинулся назад в кресле, прикрыл глаза и спросил:
- Может он прав? Может быть, нам всем стоило стать обычными. Жили же как-то раньше без Охотников. Может быть, люди, которых я посылаю в бой не согласны умирать? Почему предают те, кто должны быть верны?
- Брат. Не смей, - тут же вскинулся Крел, - ты и сам не раз ходил навстречу смерти.
Он даже не открыл глаз, как будто не услышал, продолжая говорить:
- Многие смогли бы жить без Сути. Наши дети не умирали бы в борьбе с нею, наши жены смогли бы рожать детей. Мы могли бы…
- Нет. Не могли, - вмешалась я.
Лорд Гварин открыл глаза и нахмурился
- Почему?
- Ваша Суть - это тот же Дар. Когда его теряешь, в душе остается дыра. Я знаю. Ваша Суть - половина вас самих. Можно жить без руки или ноги, даже без глаз. Но готовы ли вы носить в себе пустоту размером в половину души?
- Я вас понял, северная птичка, за утешение, - наконец устало усмехнулся Лорд. Я просто никогда не думал, что потомки Непобедимых опустятся до предательства. Это минутная слабость.
- Они просто устали. Они - обычные люди, которые держат небо, чтобы оно не упало на остальных. Каменные люди. И они очень устали держать небесный свод, потому что никто не приходит сменить их, - отозвалась я больше не решаясь смотреть в глаза Лорду, слишком уж много личного в них сейчас плескалось.
- Ты хорошо утешаешь, - вдруг сказал Крел, положив мне на плечо руку, - это было долгий день и тяжелая ночь. Пойдем, я провожу тебя.
- Ирга-тон, - окликнул меня Лорд у самой двери.
- Да, мой Лорд.
- Я бы хотел завтра поговорить с вами. И спасибо.
Он заметил. Понял, что я хотела сказать этим обращением. Оценил, собрав вокруг глаз незаметные морщинки. Но назвать его своим правителем - единственная поддержка, которую я могла сейчас оказать этому сильному человеку, единственная, которую он сам позволил бы оказать себе.
За окнами первыми слабыми лучами начинался рассвет.
Провести в кровати еще один день оказалось свыше моих сил, и я решила, что пора вернуться к привычному распорядку. Со слов Коррейна я знала, что Мелинда отлично обходится и без моих забот, но обыденный ход событий требовал моего присутствия рядом с кузиной в качестве тени.
Где-то в глубине души понимая, что не только я приняла эту землю и этот народ своими, но и сами Серые, если я проявлю такое желание, позволят мне остаться с ними, я все же не решалась оставить кузину.
Мне бы нашлось дело и у Айнарры, в ее наполненных запахом трав владениях, где всегда нужны лишние руки, и в кухне, и в любом другом месте, где требуется помощь - от работы я никогда не бегала. Рядом же с Мелиндой меня удерживало данное дяде слово да, пожалуй, боязнь без остатка порвать все связи с прошлым. Каким бы безрадостным оно не было, я привыкла к нему, хотя не позволяла признаться в этом даже себе.
Поэтому, лишь только за окнами рассвело достаточно для того, чтобы признать день наступившим, я отправилась к сестре, с каждым шагом к ее двери становясь все больше похожа на ту Иргу, какую она привыкла видеть: незаметную, услужливую и послушную.
Мелинда была рада видеть меня, и только. Поинтересовалась самочувствием, но как-то вскользь, почти равнодушно, иного ей не позволило бы воспитание, молчание как никак - признак дурного тона.
Ее больше занимали собственные мысли, выбор наряда, предстоящая свадьба, а также то, что я оказалась вполне готова вернуться к своим обязанностям, соглашаясь взять на себя многие ее бытовые хлопоты. Она понятия не имела о событиях, сотрясающих замок, и волнующих Серых в последнее время, и не столько потому, что Серые скрывали что-то от своих будущих жен, сколько из-за того, то ее мало волновали чужие проблемы и потрясения.
И я вынужденно согласилась в мыслях с Коррейном, что слишком уж трепетно относилась к ней, в память о том первом годе, проведенном в доме дяди, в который еще маленькая Мелинда прибегала ко мне со своими детскими обидами, и с удовольствием слушала мои сказки. И в благодарность за то, что своей детской искренностью она не позволила мне тогда полностью раствориться в серости и равнодушии поглощающих меня. Я не хотела замечать, что, несмотря на связывающие нас далекие теплые воспоминания, Мел осталась той девушкой, которая на протяжении последующих одиннадцати лет, едва ли сильно отличала меня от мебели, относясь ко мне с удобным безразличием. И если, в первые дни после отъезда из дома, кузина, нуждаясь в поддержке, проявляла ко мне участие и уважение, как к равной, то сейчас, когда мы обе стали привыкать к новому месту, была не прочь вернуться к уже проверенной схеме, в которой я существовала исключительно для ее удобства и помощи. Для нее все оставалось по-прежнему.
Но я изменилась. И больше не хотела, как раньше, успокаивать капризы, и считать ее заботы единственным своим предназначением. Как будто после долгого бессмысленного сна, вдруг начала пробуждаться, ощущая красоту и удивительность жизни. Как будто от камня окружающего мое сердце, откололся маленький, пока еще незаметный, кусочек.
И потому вернуться к ‘своим обязанностям’ оказалось дико и странно. Все было ненатурально: и моя видимая покорность, и беззаботность Мелинды, и ее неуместная для обычного дня нарядность.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments