Дети Атлантиды - Ян Сигел Страница 34

Она не увидела препятствия, пока оно не оказалось в двух ярдах от нее. Инстинктивно она глянула вверх, где возник он. Казалось, его тело соединилось с туманом, прозрачная грива и хвост существа, созданного из неведомой субстанции, смешались с дымкой, и плывущие волосы не кончались, а сами становились туманом. Небольшой рог, теперь уже не бархатистый, а витой, костяной колонной поднимался надо лбом. Дикие темные глаза прямо смотрели на Ферн, пытаясь ей что-то сказать. Она дотронулась до его теплой, живой шеи и собрала последние силы, чтобы вскочить к нему на спину. Мотоцикл приблизился, воздух трепетал от рева. Безликий шлем обтекаемых форм, ужасающий отсутствием хозяина, надвинулся на Ферн. Она знала, что не может обогнать мотоцикл, но он отпрыгнул, и тут же пугающий рев стал стихать, а конь со всадницей в одиночестве помчались сквозь призрачный мир. Ферн ничего не видела на земле, вылетающей из-под копыт, не видела пейзажа по сторонам, однако чувствовала, что скорость все увеличивается, и ей стало казаться, что земля не сможет удержать их, и сильный ветер унесет их в звездные дали. Ей даже представилось, что все это лишь новый сон, но чувства подсказывали, что она в самом деле проживает моменты реальной жизни, исполненные невероятной напряженности. Неизмеримое время пролетело, туман уплыл в сторону, и Ферн увидела то, что запомнила на всю жизнь.

Склон холма и вересковая пустошь исчезли. Она была на пляже, но не на пляже возле дома, нет, это был другой пляж, и ему не было конца. Пляж изгибался дугой, и бесконечный песчаный полумесяц поблескивал тусклым сиянием, как будто над ним висела хрустальная пыль. Слева вздымались островерхие тени, более высокие, чем самые высокие горы, они были укутаны в бархатистую темноту, которая поглотила весь свет. Над ней простиралось небо, так плотно усеянное звездами, что, казалось, между ними не оставалось ни одного темного места, Ближайшая из них сверкала так ярко, что на нее нельзя было долго смотреть, а самая дальняя была все равно больше, чем любая большая звезда, которую можно было видеть с земли. Между ними виднелись брильянтовые созвездия, мерцающий дымок отдаленных галактик, хвосты комет и огненные следы от метеоров, которые падали в море, танцуя и разбрасывая искры. Горизонта будто и не существовало, звездное небо сливалось со звездным морем так далеко, что граница между ними была невидима. Конь перешел на легкий галоп, и Ферн увидела, как с его копыт тысячами сверкающих искорок осыпались капельки воды. Сам конь стал ярко светиться, а его рог превратился в язык пламени. Даже обнаженные руки Ферн стали перламутрово-светящимися. Не было никаких звуков: ни порывов ветра, ни одновременно слишком сложных и слишком простых звуков необозримой вселенной. Ферн казалось, что воздух пахнет звездами, это был чистый, острый, серебряный запах, который проникал в легкие без помех. Мысли Ферн очистились, она забыла о ключе, о погоне и обо всех сложностях своей жизни. Сейчас существовали только волшебный полет на лошади и длинный полумесяц пляжа перед ней, который острым лезвием врезался в космос на краю мира. И как-то Ферн знала, что она — единственная смертная, которая находится здесь с начала Времени, и где бы она ни оказалась после, сущность этого звездного мира навсегда останется с ней. Где-то далеко, может быть в десяти, а может — в миллионе миль от берега, упала в море звезда. По воде пошли круги, но когда они достигли берега, на поверхности осталась только мелкая рябь. Конь снова ускорил шаг, и Ферн почувствовала, как ветер откинул назад ее короткие волосы, и увидела, как звезды превратились в черточки огня, песок под копытами коня полетел назад, и пляж исчез, а она, выйдя из тумана, оказалась на вересковой пустоши, где пахло летом и жаворонок поднимался в безоблачное небо. Ферн спустилась со спины коня и оказалась на знакомой тропинке, спускающейся с холма к саду Дэйл Хауза. По положению солнца на небе она поняла, что сейчас середина дня.

Когда Ферн оглянулась, то увидела, что вокруг лишь трава да вереск. Не было ни коня, ни тумана.