Сорванная карусель - Дмитрий Гришанин Страница 34

— Потерпи, друг, вот потолкую с Хозяином Пещер, и мы сразу же отсюда сбежим, обещаю.

Корсар открыл глаза и тут же снова застонал:

— Люм, почему я по-прежнему лежу на кровати? Неужели заклинание на меня не подействовало?

— Ошибаешься, дружище Корсар, оно подействовало и ещё как! — поспешил обнадежить его Высший. — Ты совсем ничего не помнишь о своих блужданиях по лабиринту Пещер?

— А что, я ходил по подземным коридорам? — спросил Корсар, приподнимаясь на локтях и усаживаясь на кровати.

— Значит не помнишь… Ай да заклинание «Смерть», ловко оно тебя обработало. И это несмотря на мощную магическую защиту, которой я тебя окружил с головы до пят. Приходится признать, что, имея простую формулу, заклинание это оказалось весьма серьезной волшбой… Дружище, как ты себя чувствуешь?

— Не беспокойся, всё в порядке: сердце тикает ровно, голова не болит.

— Видишь, — улыбнулся Люм, — всё точно так, как я Тебе и обещал.

— Люм, а ты чего делал пока я блуждал!

— Шёл следом за тобой, разумеется.

— И как долго продолжались эти мои блуждания по под. земным коридорам?

— Примерно полчаса — плюс-минус пять минут.

— О как, — поёжился Корсар. — Полчаса по Пещерам шатался и даже крохотного воспоминания об этом не осталось… Люм, а куда же я в итоге пришёл? Неужто к Лунному Камню?

— Нет, не к Камню.

— Выходит, напрасно я жизнью рисковал, и заклинание «Смерть» никудышная пустышка?

— Почему же? Заклинание «Смерть», как я и предполагал, привело тебя к источнику магической энергии Пещер. И, если бы я тебя в последний момент не остановил, ты бы, наверняка, встретился с Хозяином Пещер Теней.

— Погоди, но если источник магической энергии Пещер Теней не божественный Лунный Камень, то с чего ты, вообще, взял, что существует Хозяин Пещер Теней? Ведь все твои расчёты опирались именно на божественный Лунный Камень!

— Не забывай, мы оба слышали властный голос. Кому-то он ведь принадлежит?

— Люм, ты хватаешься за соломинку.

— Ты просто ничего не помнишь, — покачал головой Высший.

— Ну так расскажи мне, — потребовал Корсар. И вот что ему поведал Люм…

Прочтя формулу заклинания «Смерть», Корсар сразу же страшно побледнел, дыхание его участилось и сделалось хриплым, как при сильной простуде, глаза закатились. Великан провалился в беспамятство, а его огромное тело забилось в конвульсиях, как будто он умирал.

Наложенные же Ломом на друга защитные заклинания почему-то вели себя на диво спокойно, ни одно из них не подало ни единого сигнала тревоги, как будто бы с Корсаром все было в полном порядке. И, хотя глаза Высшему говорили, что друга нужно немедленно спасать, он всё же решил положиться свою магию, выждать ещё пару минут и посмотреть что будет дальше…

Вмешиваться ему так и не пришлось — через минуту Корсар вдруг затих сам собой. Правда сильная бледность не пропала, но дыхание выровнялось и дрожь в теле утихла.

Минуты три великан лежал неподвижно, уставившись широко открытыми глазами в потолок. Затем решительно встал на ноги и направился к двери. Ухватившись за полу его балахона, Люм пошёл следом за ним.

Следующие полчаса они быстро шагали по подземному коридору. Корсар двигался очень уверенно, ни на мгновенье не замедляя шаг. Люм едва поспевал за поводырём-великаном, чтобы не отстать, время от времени ему даже приходилось переходить на бег.

Подземный коридор неожиданно закончился большим просторным гротом, большую часть пола которого занимало идеально круглое озеро, диаметром примерно шагов тридцать. Подземное озеро окружало кольцо горящих факелов, из-за чего в гроте было светло, как при дневном свете.

Корсар направился к озеру, не скрывая своего намерения немедленно искупаться. Когда до воды оставались считанные шаги, Люм интуитивно почувствовал грозящую другу опасность и что было сил рванул на себя подол его балахона. Не ожидавший подвоха великан оступился, потерял равновесие и повалился спиной на своего спасителя. К счастью возле берега земля была мягкая, обошлось без травм. Вылетевшая в падении из-под подошвы сапога Корсара грязь шлёпнулась на безупречную водную гладь, и тут же точнёхонько в место удара грязи о воду из-под свода грота ударил ослепительно яркий белый луч. Ударил и тут же погас. Всё случилось настолько быстро, что Люм едва не проморгал удивительное зрелище. Одновременно с бестолковой атакой белого луча, опутывающие Корсара защитные заклинания вдруг дружно забили тревогу, информируя Высшего об опасной близости враждебной боевой магии. Околдованный великан, тем временем, оправившись от падения, снова подниматься на ноги. От греха подальше, Люм поспешил заблокировать действие заклинания «Смерть». От чего бедолага Корсар потерял сознание и рухнул обратно на землю.

Тут же, на месте, растормошить бесчувственного друга не получилось. Пришлось Люму наложить на Корсара заклинание «Невесомость» и нести великана обратно в комнату на своих плечах.

Но, прежде чем произнести формулу заклинания «Возвращение» и отправиться в обратный путь, Люму поневоле пришлось стать свидетелем неожиданного драматического происшествия.

Из непроглядной тьмы подземного коридора, откуда несколькими минутами ранее они с Корсаром вышли к подземному озеру, вдруг вынырнул укутанный в белый балахон брат.

Поначалу Высший маг не на шутку испугался, ведь подземный колдун мог заметить непокрытые головы и закатанные рукава магов и уличить их в обмане. Вступать же с тенью в магический поединок в гроте, из-под свода которого бьёт опасный белый луч, Люму не хотелось. Он торопливо накинул капюшон себе на голову и спустил рукава. Но с Корсаром ему пришлось повозиться, потому что лишённый веса великан постоянно норовил сорваться с места и улететь — удерживать его на месте и одновременно распускать рукава его балахона, оказалось невероятно сложно.

Впрочем, опасения Люма оказались совершенно напрасными. Пещерный колдун даже не взглянул в их с Корсаром сторону. Как выяснилось чуть позже, бедолага тоже находился под воздействием заклинания «Смерть».

Колдун прошёл мимо магов, игнорируя дружеское приветствие Люма, и, не замедляя шага, вошёл в озеро.

Тут же из-под свода грота ударил ослепительно-белый луч. В его холодном свете белый балахон тени полыхнул серебром и вдруг заколебался, как будто подул сильный ветер, — хотя стоящий в считанных шагах Люм никакого ветра не ощущал. Действие луча длилось считанные мгновения. Погаснув, он навсегда унёс с собой тень.

А опустевший балахон медленно осел на воду…

* * *

— Выходит, это озеро что-то вроде местного кладбища? — перебил рассказчика Корсар.

— Выходит, — кивнул Люм и продолжил: — Потом я взвалил тебя на плечи, прочёл формулу «Возвращения» и зашагал обратно. Вернувшись в комнату, я уложил тебя на топчан, снял «Невесомость» и стал ждать, когда ты очнёшься.