Осквернитель - Павел Корнев Страница 34

– Проведи ревизию татуировок!

– Мозги так легко не проверить, – возразил Пратт. – Сейчас они наконечники умыкнули, а завтра? Не хочется, знаешь ли, от своих ножом в спину получить. Нет, я за эту ниточку буду тянуть, сколько получится…

– Ну удачи тебе, – пожал я плечами.

– Ты мне нужен.

– Бери Эдварда в подмогу.

– Возьму, – согласился Джек. – Но нужен третий. Нужен ты.

Я даже фыркнул от возмущения:

– Ты старичка-профессора втроем пеленать собрался?

– При нем всегда находятся двое охранников и кучер, а в усадьбе еще и сторож, – пояснил Пратт.

– В усадьбе?

– В усадьбе, – подтвердил рыжий пройдоха. – Столичный смрад ему не по нутру, понимаешь, живет в небольшом поселке в получасе езды от города. Но дорога там достаточно оживленная, по пути перехватить не получится.

– Ты понимаешь, что если местные всполошатся, вам не уйти?

– Нам не уйти, Себастьян. Нам, – поправил меня Джек. – Эдвард будет ждать в карете на соседнем пустыре.

– Без меня.

– Ты обещал помочь. У нас сделка, не забыл?

Я подошел к приятелю, встал напротив и предупредил:

– Не расплатишься.

– Мои проблемы.

– Ну-ну.

– Заедем за тобой в шесть вечера, не заставляй нас ждать.

– Проваливай!

Оставшись в одиночестве, я налил себе красного вина, отпил, но будто воды хлебнул – ни вкуса, ни аромата.

Нервы. Это все нервы.

Хоть бы Святые этого упрямца вразумили!

Не вразумили. Как и договаривались, Джек прикатил за мной ровно в шесть.

На улице валил мокрый снег, не видно было ни зги, и выходить из дома не хотелось просто до скрежета зубовного, а уж ввязываться в эту авантюру – так и подавно.

Но для чего тогда еще нужны друзья?

Да и наконечники, опять же…

– Поеду, погрею косточки, – сообщил я помощнику, выходя на улицу.

Клаас Дега последовал за мной на крыльцо и спросил:

– Прислать к термам Ори?

– Нет, меня привезут.

Больше у помощника вопросов не возникло.

У него не возникло, а вот меня от вопросов просто распирало, поэтому, забравшись в карету, я начал выворачивать Джека наизнанку, выпытывая все детали предстоящего мероприятия.

Мероприятия? Да нет, скорее уж налета…

– Шуметь не будем, – попытался успокоить меня Пратт. – Прислуга на вечер уходит во флигель, профессор остается в доме один…

– Он холостяк?

– Вместо женщины у него библиотека, – ответил Джек. – Ночной сторож сидит в будке у ворот, в такую погоду он оттуда и носа не высунет. Отравим собак, приманку я подготовил, заберемся в дом…

– Как?

– Что как?

– Каким образом мы попадем в дом?

– Через подвал. – Пратт зашуршал бумагами и придержал болтавшийся над нашими головами фонарь. – Люк, через который загружают уголь, с другой стороны дома, от будки у ворот его не видно. – И он продолжил излагать свой план.

Я слушал его краем уха и попутно просил Святого Гарольда, покровителя воров и всяческого жулья, не оставить нас сегодня своим вниманием. Не хватало еще только на взломе и попытке похищения уважаемого профессора попасться…

Деревню с ее страдающим бессонницей старичьем и беспокойными шавками объехали стороной. Остановились на краю засыпанного снежком поля, выбрались на обочину разбитой тележными колесами дороги, и Джек указал на терявшуюся в темноте дубовую рощицу.

– Усадьба с той стороны, – сообщил он, стягивая плащ.

Я последовал его примеру, перебросил через плечо ремень сумки с воровским инструментом и попытался в очередной раз переубедить приятеля:

– Представляешь, что будет, если нас прихватят на горячем?

– А представляешь, Ольтер выйдет на профессора и выбьет из него показания?

– Бесы! – раздраженно протянул я, прикрыл низ лица отрезом черной материи и завязал его на затылке.

Пратт натянул на нос шейный платок, взял мешок с отравленной приманкой и несколько раз на пробу взмахнул в воздухе обитой железом дубинкой.

– Готов? – спросил он.

– Погоди. – Я стянул с крыши кареты прочную жердь с перекладинами, взвалил ее на плечо и обернулся к приятелю: – Пошли.

– Давай за мной.

Джек сошел с обочины и начал пробираться через дубраву; путь он выбирал из рук вон плохо, поэтому перекладины то и дело цеплялись за сучья. Всякий раз приходилось останавливаться и высвобождать их, но, к счастью, мучения долго не продлились: кусты вскоре остались позади, а кроны облетевших на зиму дубов зашелестели где-то высоко-высоко над нашими головами. Снега в роще почти не было, под ногами шуршала заиндевелая листва, и в сгустившемся мраке приходилось изо всех сил напрягать глаза, чтобы не запнуться о какое-нибудь поваленное ветром деревце или не сверзиться в промытый весенними ручьями овраг.

Мне было проще, я с темнотой дружил, а вот Джек то и дело чертыхался, оступаясь и треща валежником.

– Держись за мной, – велел я, некоторое время спустя переложил тяжеленную жердь на другое плечо и поволок ее дальше.

Впрочем, жаловаться на предусмотрительность приятеля было грех – каменный забор усадьбы оказался в полтора человеческих роста высотой, да еще и с пиками поверху.

Пока я пристраивал жердь, Пратт развернул прихваченную с собой овчину и поставил ногу на нижнюю перекладину.

– Держи! – прошептал он, неловко влез наверх и укрыл заточенные штыри овечьей шкурой. Потом раскидал куски мяса и сбросил вниз уже пустой мешок.

– Похоже, собак сегодня не выпускали, – сообщил он и перевалился через ограду.

Послышался звук тяжелого падения и приглушенное проклятие; я обреченно вздохнул и вскарабкался на жердь. Устроился на овчине, перетащил шест с перекладинами на другую сторону и только после этого присоединился к приятелю.

– Не шибко будет похоже на обычное ограбление, – предупредил его.

– Плевать, – отозвался Джек и, припадая на левую ногу, заковылял по петлявшей меж яблонь и вишневых кустов садовой дорожке. – Шевелись! Не ровен час, собак спустят…

Вопреки моим опасениям подобраться к усадьбе не составило никого труда. Помогли темень, снегопад и разросшиеся деревья. Куда трудней оказалось попасть в подвал. И не в силу особо сложных запоров – просто замок последний раз отпирали еще осенью, и его механизм от непогоды успел крепко заржаветь. Пришлось даже залить внутрь масло из прихваченного с собой фонаря.