Перекресток - Сергей Лисицын Страница 34

— Вам здесь не рады, Герман, — тихо и очень спокойно сказал Фрэд.

Синеглазка смешался. На долю секунды, едва заметно, но смешался. Он не ожидал такой реакции. Не было попыток обострить ситуацию, не было хамства — Фрэд просто обозначил свое отношение к визиту. Наше отношение.

И тишина оборвалась.

Кто-то звякнул вилкой, кашлянули в противоположном углу. Хмыкнул Платформа:

— Мы отдыхаем, Синеглазка. Устали мы. И пока не ждем гостей.

— Я уверен, нам с Фрэдом есть что вспомнить, — подмигнул Синеглазка Папеньке. — И мы обязательно об этом побеседуем, правда? Если, конечно, Фрэд не отправится в ближайшее время домой. Перекресток — очень опасное место в нашем возрасте.

Голос Синеглазки был полон искреннего сочувствия.

— Как и для очаровательных барышень, — гоготнул мужик в коричневой куртке, стоявший за левым плечом Синеглазки. Ох ты, какой интересный. Молчаливый, не раскачанный, неприметной такой внешности. И как заговорил…

А мужичок посмотрел на Аниту и облизнулся.

— Таким цыпочкам нужна надежная защита. Правда, милая?

Оппа… зачем же так вот грубо провоцировать? Анита и бровью не повела, но Фрэд уже открывал рот, и я понял, что его надо опередить.

— А ты защитить-то сможешь, защитничек? — добавил я в голос блатной растяжечки.

И тот отреагировал сразу. Гибко развернулся ко мне и тут же ответил сухо и деловито:

— А вот сегодня вечером на боях и проверим. Хочешь?

И встал спокойно и ровно. Свою роль сыграл, работу выполнил.

— Отчего же не проверить. Давай. А сейчас, если вы не против, я бы поел.

И я отправил в рот кусок мяса. Прожевал и задумался о его происхождении. Мясные чаны в задней комнате? Или закупает у кого? И какая основа в чаны закладывается? Впрочем, какая разница?

Главное — с кровью.

* * *

— Слушай, ты вообще понимаешь, с кем связался? — Ким пытался перекричать грохот музыки.

А я завороженно смотрел на то, что вытворяли в центре круга Вероника и высокий, похожий на растгорского богомола мужик. Вероника скинула пиджак, закатала рукава и теперь выдавала такие коленца и переходы, что любой инструктор по передвижению в симботах должен был немедля пойти и удавиться от зависти. Может быть, за исключением сержанта Вальца. Но он этого сделать не мог, поскольку его давным-давно превратило в сухую серую пыль во время отступления из западного сектора Закрытых Миров, где нас, по идее, не было.

Стены полукруглого ангара смыкались высоко над головами, в темноте, из которой время от времени слетали вниз разноцветные ленты и взрывающиеся голографическими чудовищами праздничные шарики. Установленная на верхней раме стенда для центровки симботов мощная акустическая система выдавала «нейросим» — местное изобретение, в основу которого были положены показания датчиков нейросвязи, пропущенные через музыкальные преобразователи и замиксованные с какой-то густой древней психоделикой.

Сочетание получалось совершенно убойное, и для того, чтобы под это не просто двигаться, а еще и танцевать, требовалась потрясающая координация и молниеносная реакция.

У Вероники и мужика-богомола — получалось. Да так, что остальные танцующие потихоньку останавливались и выходили из круга. Вставали и смотрели с завистливым восхищением.

…Выходя из «Трилистника», Анита крепко взяла под локоток Папеньку, с другой стороны каким-то образом оказалась восторженно щебечущая Мариска, и наставница с воспитанницей грамотно и незаметно уволокли Фрэда в какое-то тихое семейное местечко. О чем мне сообщил Платформа. Так что за них я некоторое время мог не волноваться. А вот давешний мужичок меня беспокоил.

Зачем он так явно провоцировал меня? Именно меня, прокручивая события, я видел это все яснее. Наиболее логичной была версия о прощупывании — Синеглазка хотел знать, что за новый фрукт образовался в компании Платформы. Видимо, наша с Папенькой акция усмирения произвела на него впечатление. И если Папеньку он точно откуда-то знал, то я для него был фигурой новой и непонятной.

Буду надеяться, что это так. Хотя были и другие версии, но совсем уж неприятные. В любом случае происходящее заставляло сильно задуматься — не слишком ли я расслабился и не пора ли вспоминать кое-какие навыки обнаружения к себе повышенного интереса.

— И кто же этот горячий парень? — спросил я наконец нетерпеливо ожидающего моей реакции Кима.

— А в том и дело, что непонятно. Появился он пару лет назад, постоянно мелькает рядом с Синеглазкой, но кто он, что — никто точно не знает. Держится в тени, на рожон до сегодняшнего дня не лез, в общем, темная лошадка. Но есть в нем что-то такое… никто с ним не связывается.

Я промолчал. А что тут скажешь? Информации не хватает. Вот сегодня вечером и получим. От души.

Вероника закончила свой танец под восхищенный рев толпы. Разгоряченная, прорвалась к нам сквозь толпу жаждущих угостить ее элем, коктейлем, бренди и черт знает еще чем, забрала у Кима пиджак и, неожиданно привстав, притянула его к себе и крепко поцеловала.

Толпа снова взревела.

Ну за этих я на сегодня тоже спокоен.

Мы выбрались из ангара.

Улицы Армстронга превратились в стихийный рынок. Здесь торговали всем — биониты навезли безумно дорогих овощей и фруктов, неведомо как выращенных в их собственных зеленоватых куполах. Прилетевшие с «иглы» торгаши вываливали коробки сигар, фирменные фильтры, костюмы и белье прошлого сезона, новые коммуникаторы, батареи и образцы вооружения. Макеты, конечно, но подключенные к системам дополненной реальности, так что посмотреть можно все, что надо.

Между лотками с товаром стоят столики, вынесенные из ближайших кафе, портативные печи, автоматы с элем, пивом и фирменным армстронговским лимонадом «Прилунение». Сидят за столиком теплые компании, бренчит гитара, рядом перешептываются, показывая друг другу что-то на экране древнего комма. Вскакивает из-за столика багровый от злости мужик в черном свитере, на его плечах тут же виснет пара приятелей, за их спинами из ниоткуда появляется помощник шерифа, видит, что все под контролем, и снова исчезает.

А мы идем к месту проведения боев.

Точнее, меня ведут Ким и улыбающаяся Вероника.

Чем ближе схватка, тем отрешеннее я становлюсь.

Звук уже доходит до меня приглушенно, происходящее скользит по краю сознания и растворяется в сером ничто.

А неплохо ребята в Армстронге устроились. Под всяческое развлекалово отведены целые ангары, оборудование разборное, нужно — поставил, разошелся народ — разобрал и спрятал. Вот и бои проводились не абы как, а в центре большого ангара, в котором оттащили к стенам ремонтные стенды, на середину выкатили сработанный местными умельцами восьмиугольник, затянутый упругой прозрачной мембраной. Рядом — два классических боксерских ринга, на которых увлеченно мутузили друг друга крепкие мужички, габаритами напоминавшие легкие танки. Пивные животики не мешали им легко передвигаться по рингу, а удары выходили хлесткими и быстрыми. Зрители радостно комментировали, восхищенно гудели и демонстрировали полное благодушие.