Искусница - Елена Хаецкая Страница 34

— Да кто их считал? Мало! — закричал Хисара. — Ты крохобор! Где твой покойник?

— Командир отряда, — показал Броэрек.

Хисара повернул голову и увидел роскошного Хамурабида, рыжеволосого, в сверкающем доспехе. Хмыкнул.

— Завидуешь?

— Нет, — сказал Броэрек. — Не твое дело. Просто убейте мне его.

— Уведи его от остальных, — попросил Хисара. — Поставь мне под выстрел, я сниму его из лука.

— Что, слишком хорош для тебя? — поддразнил Броэрек.

Хисара неожиданно обрушил удар меча ему на голову.

Броэрек едва успел отразить атаку и потерял равновесие. К счастью, тролль не собирался убивать его — просто разозлился и к тому же вспомнил о необходимости изображать поединок.

— Он хорош, — признал Хисара. — Не хочу рисковать. Сделай как обещал, и мы уйдем.

— Поддайся сейчас, — попросил Броэрек.

Он опрокинул Хисару на землю, перескочил через него и побежал к Хамурабиду. Тот обрадовался:

— Привез стрелы?

— Едем, — крикнул Броэрек. — Там впереди еще один отряд. Скачи, я догоню — только возьму лошадь.

Хамурабид не медлил ни мгновения. Развернул коня и помчался в том направлении, куда показал Броэрек.

— Держаться! — закричал Броэрек, обращаясь к остальным солдатам. — Их здесь немного, отбейтесь! Пусть крестьяне помогают, я привез дротики и стрелы! Отбивайтесь!

Он побежал обратно, к телеге, возле которой уже собирались крестьяне. Ему дали лошадь, чтобы он мог догнать Хамурабида. Тролль Хисара, скрываясь за дымом от пожара, ехал следом.

— А на кого похожи тролли? — спросила Деянира, догнав Броэрека.

Тот обернулся, очень бледный, хмурый.

— Тролли похожи на людей, только некрасивых, — сказал он. — И на зверей они тоже похожи. Большинство тех, кто живет по нашу сторону границы, никогда с ними не разговаривает.

— Но вы сделали это.

— Я? — Броэрек пожал плечами. — Я имею слишком мало значения. Чем ты ничтожней, тем больше в тебе от тебя самого и меньше — от мира, к которому ты принадлежишь. Поэтому я и могу разговаривать с троллями. А вот мой брат — другое дело.

— Ясно, — сказала Деянира. Хотя многое ей было по-прежнему неясно. — А этот Хамурабид, когда его подстрелили… он понял?

— Да, — сказал Броэрек. — И не поверил.

— В ваше предательство?

— Да нет, в мое предательство он как раз поверил… Он все удивлялся тому, что его прекрасная, великолепная, такая важная для него жизнь так быстро закончилась.

Он опустил веки и сразу же увидел перед собой физиономию Хисары. Человек и тролль стояли над умирающим, которого убили вдвоем, и молча переглядывались. Хисара был Броэреку близок и понятен, а Хамурабид — совершенно чужд. А потом Хисара сказал:

— Если бы какой-нибудь тролль так цеплялся за жизнь, то родная мать плюнула бы на его труп и отказалась бы напиться на его похоронах.

На прощание он дружески сжал плечо Броэрека, махнул ему рукой и уехал. А Хамурабид протестующе покачал головой и вдруг затих. И стрела в его груди перестала вздрагивать.

— Удивительно, что вас никто не заподозрил, — заметила Деянира.

— Мой брат не сомневается во мне, — ответил Броэрек. Он уже успокоился и теперь не спеша ехал вдоль границы. — К тому же считается, что люди высокого происхождения просто не в состоянии общаться с троллями.

— А вы разве… — начала было Деянира и осеклась.

Броэрек и бровью не повел.

— Я рассказывал тебе о том, кем был мой отец, — напомнил он.

— Я все думаю, — медленно проговорила Деянира, — какой урок я должна извлечь из всей этой истории?

— Урок? — Броэрек пожал плечами. — Здесь нет никаких уроков, девочка. Ты можешь доверять всем подряд, ты можешь не доверять вообще никому, но все зависит не от этого, а от того, с кем ты столкнешься. Всегда помни о том, что даже с троллями можно договориться. А я даже не тролль. Я тебя не обижу.

* * *

Деянира почувствовала себя гораздо лучше, когда Серая Граница осталась далеко позади. Раньше ей казалось, что глупо поступают те персонажи, которые поворачиваются спиной к опасности и надеются прожить остаток дней в относительном спокойствии. Куда правильнее — смотреть надвигающимся бедам в лицо и твердо знать, что рано или поздно начнется война, грядет нашествие нелюдей и тэ дэ.

Мда. Рассуждать подобным образом хорошо лежа на диване с книжкой. Очутившись лицом к лицу с границей, Деянира поняла: она — жалкий обыватель. Она — то самое, трусливое и недальновидное существо. Ей хотелось поскорее очутиться в городе, в безопасности… точнее, там, где ничто не будет напоминать ей об опасности.

Броэрек, кажется, даже не подозревал о потаенной буре чувств, кипевших в груди его спутницы. Он повернул от границы около полудня и больше ни разу не оборачивался. Деянира следовала за ним как пришитая.

Они по-прежнему не ночевали в деревнях, хотя встретили еще одну по пути. Броэрек объехал ее по широкой дуге и даже не захотел купить там продуктов, хотя их припасы были уже на исходе. Деянира усилием воли заставила себя не беспокоиться об этом. Угадав ее мысли, Броэрек сказал:

— У крестьян всегда очень много поводов для страха и недовольства. Если бы мы туда заехали, нас задержали бы на день всеми этими разговорами.

Деянира молча кивнула. Если у Броэрека есть причина избегать встреч с людьми, значит… значит, у него есть причина. Может быть, это как-то связано с его предательством. А может быть, он просто не хочет, чтобы местные знали, куда он направляется. Путешествие в одиночку по здешним краям может оказаться небезопасным.

Они заночевали в роще, где протекал ручей. Из-за близости воды земля там была прохладная, и Деянира, закутанная в оба плаща, свой и Броэрека, все равно полночи стучала зубами. Броэрек пытался развести костер, но огонь все время гас. К полуночи ему надоела бессмысленная возня, он улегся рядом с девушкой, обхватил ее руками, и они смогли наконец согреться.

От всех парней, с которыми когда-либо пыталась обниматься Деянира, пахло куревом и пивом, и этот запах отвращал ее от всякого желания с ними целоваться. А от Броэрека не пахло даже потом. Ну, самую малость. Поэтому она даже не проснулась, когда он прижал ее к себе.

Утро просачивалось сквозь кроны деревьев бледно-зеленым светом. Медленно проступали золотые пятна на прошлогодней листве, покрывавшей землю в роще. Вода в ручье тускло вспыхивала и тотчас гасла. Здесь сохранялся сумрак.

Деянира первая открыла глаза. Увидела листья над собой, жучка на низко склоненной ветке, потом, совсем близко, — сонное мужское лицо. Она попыталась отодвинуться, но не тут-то было: Броэрек крепко держал ее.

— Эй, — шепотом сказала Деянира, — отпустите. Вы меня задушите.