Физиогномика - Джеффри Форд Страница 34

— Ты ищешь Вено? — спросил голос из-за спины.

Он развернулся рывком и оказался перед Странником, полным жизни, таким, каким я видел его в Анамасобии.

— Нечего бояться, — сказал Странник, вскидывая кверху ладонь с перепончатыми пальцами.

— Ты говоришь? — спросил Битон.

— Я слышал, как ты идешь сквозь чащу. Я видел в зеркале воды, как умирали твои друзья. Ночью, во сне, ты плачешь как ребенок, и ни один зверь Запределья не подходит к тебе, — сказал тот.

— Но откуда ты знаешь мой язык? — спросил шахтер, не решаясь опустить ружье.

— Язык был во мне: я открыл его, услышав ваши речи в раковине, — был ответ.

Битон передернул плечами.

— Почему бы мне и не поверить, — сказал он и опустил ружье.

Странник шагнул ближе и подал шахтеру кусок дерева с вырезанной на одной стороне картинкой. Это был портрет девушки с длинными волосами. Битон никогда не видел этого лица, но я, заглянув ему через плечо, узнал Арлу.

Было в этом странном человеке что-то сразу понравившееся Битону. Ощущение исходившего от него покоя, что-то в его глазах и улыбке. Шахтер порылся в карманах, желая найти ответный подарок. Первым делом он наткнулся на семя, но когда шип уколол его в палец, он вспомнил: Мойссак просил, чтобы он посадил его сам. Под семенем оказалась монета, которую на его глазах обронил в тоннеле Йозеф. Вкладывая свой дар в большую коричневую руку, шахтер спрашивал себя, почему он так и не вернул монетку Батальдо.

— Цветок и змея, — сказал Странник.

— Ты был в Палишизе? — спросил Битон.

— Люди вышли из моря и построили город, — был ответ. — Они поклонялись цветку, желтому цветку дерева, который плакал, когда его срезали. Это был знак возможного. Свернувшаяся змея была — вечность. Палишиз опустел раньше, чем начали расти деревья Запределья.

— Что такое Вено? — спросил Битон. — Это Земной Рай?

Странник кивнул.

— Там смерть? — спросил Битон.

— Нет смерти, — сказал Странник. — Я отведу тебя.

Он опустил монету в мешочек, который носил на полоске кожи, обвязанной вокруг пояса. Потом поднял руку к большой косточке неизвестного плода, висевшей как талисман у него на шее. Косточка чудесным образом раскрылась на крошечных петлях. Внутри оказались два красных листа, сложенных во много раз, чтобы уместиться в крошечном медальоне. Когда Странник развернул их, каждый лист оказался с ладонь человека и тонким, как паутина.

Странник съел один лист и протянул второй Битону.

— Съешь, — сказал он.

— И что будет? — спросил шахтер.

— Станешь отважным, — был ответ. Потом он вытащил из-за пояса обоюдоострый нож и пошел вперед.

Битон, сжевавший сладковатый красный лист, начал засыпать на ходу. Ему открывались вещи, которых он не замечал прежде. Яркие разноцветные огоньки пролетали над тропой и проходили насквозь их тела. Искры сыпались с конца посоха и с прядей волос Странника. Призрачные создания высовывали головы из зарослей, провожая их взглядом. Я спрятался за деревом в страхе, что он заметит и меня.

— Мы нашли тебя в горе Гронус, — хотел рассказать своему провожатому Битон, но тот сделал ему знак молчать.

В тот же миг Битон заметил, что Странник схватился в смертельном единоборстве с призрачной белой змеей. Он снова и снова погружал клинок своего ножа в чешуйчатую спину. Белая кровь вытекала из ран, но чудовище только крепче сжимало кольца. Все произошло так внезапно, что Битону едва не показалось, будто это сражение длится вечно.

Наконец, опомнившись, шахтер поднял ружье. Он выстрелил всего раз, прямо сквозь пасть, в мозг чудовищу. Оно тут же исчезло, растворившись как забытое воспоминание, и они снова спокойно шли вперед. Странник улыбался. Убрав нож, он закурил длинную пустотелую ветку. Битон не заметил, когда он зажег ее. Он передал ветку шахтеру, и тот затянулся.

В тот день они переходили вброд ручьи и речушки, пересекали широкие полосы ледяной пустыни, карабкались по горам и шли по берегу еще одного внутреннего моря. К закату солнца они вышли к деревне на лесной поляне. Она стояла между двух рек, словно на острове. — Вено, — сказал Странник. Люди высыпали из скромных жилищ и потянулись через мост навстречу им. Там были женщины, дети и старики, все похожие на Странника. Битона провели в деревню и накормили плодами и вареным зерном. Звучали рассказы, некоторые на ином языке, пока остальные обитатели Вено не открыли в себе язык незнакомца. Битону сказали, что ему рады, и помогли выстроить для себя жилье. Скоро он перезнакомился со всеми. Он часто бродил по островку между реками, собирая мириады незнакомых растений и цветов. В Вено всегда пахло весной. Все дни были ясными, теплыми и мирными. Однажды ночью, гуляя за околицей, он посадил семя Мойссака среди цветущих деревьев.

Он замечал течение времени в Вено по росту деревца, проросшего из колючего семени. Оно росло быстро и через несколько недель сравнялось в росте со Странником. Однажды шахтер привел своего друга, чтобы показать ему потомка Мойссака. К тому времени на одной ветви появился белый плод, похожий на тот, что лежал на алтаре в Анамасобии.

— Райский плод, — сказал Битон спутнику.

— Где ты взял это семя? — спросил тот.

Битон рассказал историю древесного человека, и Странник покачал головой.

— Но ведь это плод бессмертия! — сказал шахтер.

— Идем со мной, — сказал Странник.

Битон вернулся за ним в деревню, в одну из хижин. Там на полу в жилой комнате лежала, ловя ртом воздух, старая дряхлая женщина. Две молодые сидели по сторонам, держа истончившиеся руки с сухими потрескавшимися перепонками.

— Она умирает! — сказал Битон Страннику.

— Нет, изменяется, — ответил тот. — Белый плод, выросший из семени твоего друга, не дает совершиться изменению.

— Но ее тело все-таки умирает, — сказал Битон.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — отвечал Странник. — Я понял не сразу. Это слово «смерть» — сложная идея. Если ты ищешь страну, где нет смерти, тебе нужно идти отсюда прямо на север, идти двенадцать лет. Я покажу дорогу, но сам с тобой не пойду. Твой народ найдет меня когда-нибудь в горе, с белым плодом в руках.

— Но тебя уже нашли!

— В Запределье есть тропы, которые, если знать их, уведут назад во времени или вперед, в будущее. Я выведу тебя на тропу, которая приведет в твой город за два дня пути. А теперь мне надо спешить, чтобы успеть в гору раньше, чем медленный рост слоев синего камня запечатает пещеру три тысячелетия назад. Так мы встретимся снова.

Опять оказавшись в чаще, я потерял их, как ни старался не отставать. Измучавшись, я лег на землю под кустом, побеги которого свивались и развивались, как щупальца кракена. Закрыв глаза в глуши, я открыл их, чтобы взглянуть в лицо Молчальника. Была ночь, и я лежал в постели в своей комнате гостиницы. Каждый клочок тела мучительно болел, и Молчальник как раз подносил к моим губам стакан розовых лепестков.