Тьма - Глен Кук Страница 34

– Подготовь свой ковер, – сказал он Ревуну.

– А ты, генерал, вызови сюда Обманника Сингха, дитя и самых ценных из своих офицеров.

Неожиданно он почувствовал полнейшее спокойствие. Овладев собой, он на время обрел рассудительность, достойную могущественного властителя. С полминуты Ревун молча смотрел на него, а потом кивнул. Маленький чародей тоже носил маску, но она почти не скрыла его презрительную мину.

– В настоящий момент отступление было бы преждевременным, – заявил Могаба.

Я готов был поверить в то, что этот человек – святой. Святой служитель какого-то дьявольского культа, но, тем не менее, святой. Его героизм не имел себе равных. Длиннотень же был хуже испорченного ребенка. Интересно, как этому недоумку удалось обрести такое могущество?

– …Обстановка еще может измениться, если ты позволишь мне…

– Ты будешь исполнять мои приказы, – оборвал его Длиннотень.

– По всей видимости, да. Именно так я поступал в течение последних четырех лет. Что и привело нас к такому результату. Армия, равной которой не было на протяжении веков, обречена на гибель лишь потому, что вся ее стратегия и тактика сводится к исполнению продиктованных эгоизмом и страхом приказов одного-единственного колдуна, чье представление о реальности не простирается дальше наконечника копья, которое он сжимает в руках. Между прочим, я нахожу, что они поразительно хорошо информированы об особенностях твоего характера.

Могаба бросил на Ревуна взгляд, полный злобного предубеждения. Похоже, паранойя и взаимная подозрительность не являются чем-то исключительным в нашей армии. Так же, как и несовпадение личных интересов.

Длиннотень, брызжа слюной, заорал что-то невразумительное.

Могаба не дрогнул.

– Я не стану вызывать своих капитанов, – продолжил он. – Я не оставлю позиции и не покину своих людей лишь потому, что ты лишился мужества. Если тебе угодно бежать – беги, но не мешай мне сражаться. Возможно, мы все погибнем в огне, посланном этой ведьмой Сенджак, но ни один мой солдат не будет брошен мною на произвол судьбы.

Длиннотень бессвязно кричал, срываясь на визг. Он был близок к безумию.

– Возьми себя в руки, – не унимался Могаба. – Будь мужчиной. Найди в себе силы хотя бы для того, чтобы не мешать профессионалам делать свою работу. Сделай так, чтобы твои солдаты захотели сражаться за тебя.

Повернувшись к Хозяину Теней спиной, Могаба подозвал вестового и послал его на высоты передать командирам, что он недоволен ходом боя.

Выпускаемые долговязыми шадаритами огненные шары свистели в опасной близости от башни Могабы. Нарайян Сингх и Дщерь Ночи чувствовали себя совсем неуютно.

Некоторое время мне казалось, что Могаба вконец расплюется с Хозяином Теней. Во всяком случае, он принялся энергично рассылать гонцов с приказом стабилизировать ситуацию на фронте.

Через несколько минут Длиннотень прекратил рвать и метать и погрузился в размышления. Я испугался – уж не удалось ли Могабе вдолбить этому сумасброду, что он располагает лучшей позицией, лучшей армией и лучшим полководцем, а поэтому, несмотря ни на что, может рассчитывать на победу? Инстинкт самосохранения мог заставить его внять доводам рассудка.

Но тут Хозяина Теней неожиданно окутала тьма. Я мог бы поклясться, что она не была порождена им самим.

Длиннотень взвизгнул, как раненый кабан, затопал ногами и что-то закричал на совершенно незнакомом ни мне, ни кому-либо из окружающих языке. Затем он рухнул на колени и забился в припадке, не походившем на один из его обычных приступов ярости.

Он стонал, рыдал и нес какую-то ахинею – возможно, непонятную и ему самому. Все находившиеся на вышке поразевали рты. Ревун озирался по сторонам, словно в поисках некой неведомой, но грозной напасти.

Я бросил быстрый взгляд на Госпожу, но та ничего не предпринимала и лишь выглядела чуть более настороженной, чем обычно. По всей видимости, она ощутила нечто, чего не понимала.

Все еще завывая, Длиннотень поднялся на ноги и, обернувшись к Могабе, начал притопывать и кричать, выделывая странные пассы костлявой, затянутой в перчатку рукой. Могаба рухнул, словно получил обухом по башке. Длиннотень заорал на вестовых – одного тут же отправил за Нарайяном Сингхом, остальных за лучшими офицерами. Последние отнеслись к своему поручению безо всякого воодушевления – да и чего можно было ждать от парней, сообразивших, что их бросают на верную смерть, чтобы придурковатому колдуну было сподручнее смыться.

Лишь тот, кого посылали за Нарайяном Сингхом, действительно выполнил поручение. Все прочие, не видя никакого резона и дальше служить тому, кто их предал, во всю прыть припустили на юг.

Наши ребята, закрепившиеся на высотах, сумели залепить в вышку несколько огненных зарядов. Меткость стрелков была выше всяких похвал, но пламенеющий шар, выпущенный из бамбукового шеста, не может попадать в цель с той же точностью, что и стрела.

По приказу Хозяина Теней Могабу затащили на ковер Ревуна. Сам Ревун молчал, хотя, по-моему, он скорее готов был согласиться с Могабой и не считал битву безнадежно проигранной.

Вот ведь холера, мне показалось, что эти олухи боятся Госпожи больше, чем следует. По мне, так уладить вопрос с ней можно было при помощи одного хорошего колдовского дерьмошторма. Но она, очевидно, сумела их одурачить. К тому же Ревун, надо полагать, слишком хорошо помнил старые деньки, чтобы мериться с нею силой напрямую. Впрочем, неважно. Главное, что они не собирались пускать в ход свою колдовскую силу.

Ковер, который Ревун пригнал на Чарандапраш, был куда больше того, что потрепали ему в прошлый раз. Он мог поднять добрую дюжину человек с оружием и снаряжением.

Длиннотень прекратил бушевать. И, похоже, несколько растерялся.

– Что я отчудил на этот раз? – пробормотал он себе под нос.

Он чувствовал, что сморозил какую-то дурость, но принадлежал к тем остолопам, которые, коли уж вожжа под хвост попала, ни за что не отступят и не признают своей ошибки. Таких людей на свете хоть пруд пруди. Человечество только выиграло бы, возьми их папаши за обычай душить подобных еще в младенчестве, как только они начинают проявлять характер. Вот и этот олух готов был угробить целое войско, лишь бы не признать свою неправоту.

Когда Сингх с девочкой поднялись на смотровую платформу, там находилось около дюжины человек – несколько офицеров, но по большей части вестовые. Как только Нарайян и Дщерь Ночи ступили на ковер, даже самые тупые солдаты сообразили, что большие шишки намереваются смазать пятки. А когда Длиннотень тоже оказался на ковре, парни, которых предполагалось бросить на произвол судьбы, с этим не согласились. Едва Ревун начал поднимать ковер, они попрыгали туда. Ковер качнулся, задел краем платформу и, кренясь, заскользил к утесу. В тот же миг вниз посыпался град огненных шаров. Солдаты уворачивались. Ковер отчаянно завихлял, кое-кто не удержался, но Ревуну удалось справиться с управлением, и ковер, раскачиваясь, словно перепившаяся комета, устремился к югу.