Река времен. Жребий брошен - Михаил Дьяконов Страница 34

Бегу в теплый кунг, услышав сзади: тюк-тюк! Тюк!

Нормально дело идет. Влив в себя чашку горячего чая с корнем (так мы называли настойку золотого корня), немного согреваюсь, и глаза сами слипаются.

Хорошо дело идет. Сегодня, часа через два-три, глядишь, уже и закончим… Но едва провалился в небытие, как почувствовал, что меня трясут:

– Максим Андреевич!

– Чего?

– Я промазал и пробил корпус «пээмэнки»!

– Твою налево! Ну ты что, не можешь работать аккуратнее? Обязательно надо было корпус-то пробивать?

– Н-не знаю…

Басова колотило.

– Ну ты что?

– Н-не знаю. Хреново мне!

– Ну вот так всегда! Даже полчаса отдохнуть и погреться не дал! Где ломик-то?

– Там остался…

– Где – там? В мине, что ли?

– Ну да, в ней!

– Тьфу, чтоб тебя! Пошли!

Смотрю на часы. Басов за двадцать пять минут успел пройти, пожалуй, метров тридцать или около того. Ломик стоял ровно в центре овражка в самой глубокой его части. Подхожу ближе и вижу, что он в самом деле торчит откуда-то изнутри зеленого ободка. Да, Басов пробил старушку ПМН-2 аккурат возле внешнего обода. Вот ведь какая хреновина! Повезло, что чека на месте – из-под песка краешек виднеется. Мина не взведена. И детонатор у другого края. Не страшно.

– Какого хрена ты, дурья башка, бьешь под таким углом? Ты что, забыл золотое правило, что щуп в землю втыкается под углом порядка сорока градусов? Лом – тот же щуп, только толще.

– Ну ведь так ломик входит в грунт глубже и проще выкорчевывать…

Да, Басов прав, если ломик вгонять под прямым углом, он входит глубже и корчевать железяку легче. Но и воткнуть ломик в боеприпас куда как проще…

– Короче, лучше пусть все будет медленнее, но безопаснее. Бил бы ты под углом, никогда бы не пробил корпус этой мины, – выдергиваю ломик и двумя ударами выношу пресловутую «пээмэнку». – Ну давай, дуй дальше!

– Не могу я, товарищ капитан!

– Почему?

– Н-не знаю… Руки дрожат…

Вот этого мне еще только не хватало…

– Ладно, вали в кунг, успокойся. Покури, что ли? За тебя пока поработаю… А лучше возьми «Скарабея» и пройдись по нашим следам: погляди, не осталось ли что в песке… отмаркируй!

Я подхватил ломик.

Тюк! Тю-тюк! Тюк! Тюк! Дзинк!

Ломик скользнул по чему-то железному, что вмерзло в землю вровень с ее уровнем, выбив ярко-красную искру.

– Стоп! Промазал. Курим!

Сажусь на ящик из-под патронов, что валялся на склоне, достаю сигарету, пытаясь унять дрожь в пальцах. Да, а сердечко-то затрепетало! Интересно, что там? Судя по звуку – что-то большое и толстостенное. Наверное, снаряд! Ладно, поглядим. Как бы мне по взрывателю такого снаряда, лежащего в земле, случайно не угодить!

Сигарета как-то слишком быстро кончилась. Ветер стих. Ладно, пора дуть дальше.

Ножом скоблю обледенелый песок, очищая покатый бок звякнувшего боеприпаса. Не иначе как гаубичный фугасный стодвадцатидвухмиллиметровый! Его я этим ломиком хрен выковыряю! Вот тут уже кипяток нужен будет или горелка газовая… Ладно, это потом; пока – маркер в замершую землю и двигаюсь дальше.

Тюк! Тю-тюк! Тюк!

Опять руки дубеют. Надо бы прерваться.

– Товарищ капитан! – Это Басов. – Разрешите мне продолжить? Я успокоился!

– Что там «Скарабей» показывает? – У меня от мороза сводит челюсти.

– Ну есть в земле небольшие образования. Преимущественно осколки, пули и патроны. Три или четыре подозрительных места я отмаркировал.

– Добро! Давай тюкай дальше, а мне руки бы погреть слегка…

Когда я назавтра доложил генералу о выполнении задания, у него шары на лоб повылезли. Он не поверил и, пока сам не съездил и не убедился в качестве работ, категорически не хотел подписывать карточку.

А у меня с тех пор утвердилась уверенность в том, что не надо торопиться отметать какие-то решения только потому, что их выполнение кажется невероятным, и не стоит бросать их только потому, что времени на их нормальную реализацию, на первый взгляд, категорически не хватает.

Вот и теперь прокручиваю в голове все возможные точки входа в проблему, чтобы угадать: за какую ниточку надобно потянуть, чтобы размотать весь клубок?

Но нет, сегодня что-то очень засиделся. Надо бы прогуляться, проветрить легкие и голову, подумать. Усыпив свой терминал, накинул на спину легкую куртку и вышел прочь из своей каморки. Девочки в «приемной» у Виталия продолжали сосредоточенно и безостановочно пинать пальчиками клавиши своих терминалов.

«Зайти, что ли, к рыцарю печального образа», – промелькнуло в голове, как вдруг он сам вышел в «предбанник», распахнув половинки раздвижной стены.

– О, привет, Макс! – радостно закричал он, увидев меня за стеклом и открывая дверь в коридор.

– Салют! Как сам?

– Неплохо. Ничем не порадуешь?

– Ну вот, здорово! Всего четыре дня назад приступил к проблеме, которую до меня целый год решали десятки людей, а все уже сегодня ждут от меня решения! Не находишь, что это смешно?

– Да конечно, но все же, а вдруг свершилось чудо? – Виталий улыбался как-то по-доброму, и мое раздражение ушло.

– Ты в какие края собрался?

– Да надоело сиднем сидеть. Охота немного размяться.

– А есть варианты?

– Ну да. У нас тут под крышей есть спортивные площадки. Я люблю настольный теннис. Хочешь, пойдем вместе?

– Ну можно и туда сходить. Я вообще-то хотел просто немного побродить по городу, но настольный теннис – замечательно. Сто лет не играл. Только у меня ни ракетки, ни спортивной формы…

– Так и у меня тоже. Пошли, там на месте выбор неплохой, все тебе по ходу и подберем! Собственно, там есть еще ледяной каток, сквош. Тебе понравится!

– Хм! Может, у вас там еще бассейн есть с баней?

– Нет, но есть сауна с бассейнчиком, – вновь улыбнулся Виталий. – Пойдем, сам увидишь.

– Уговорил! Пойдем посетим сей прелестный уголок!

Через пару минут мы уже входили на территорию спортгородка под крышей «Фри-Джи». Здесь и в самом деле было очень мило. Помимо тех развлечений, о которых упомянул Виталий, тут был еще фитнес-клуб, монтировался кегельбан и ждали своей очереди четыре бильярдных стола. Очень странное соседство. Бильярд на территории традиционных европейских хелф-клабов [36]– это нонсенс! Но никто в этом, по-видимому, не замечал ничего необычного.