Чародейка на всю голову - Надежда Мамаева Страница 34

И начал объяснять, что некроманты за обращение к своему дару расплачиваются годами собственной жизни. Именно поэтому в Академии темных властелинов и светлых паладинов есть целый факультет, где учатся молодые старцы – маги смерти. У многих инициация происходит в раннем возрасте. И юные чародеи, еще толком не умея обращаться с даром, используют его. И те, кому удалось выжить после этих экспериментов, могут щеголять в двадцать лет с абсолютно седой шевелюрой и ранними морщинами.

– Это что, каждый раз, как я буду использовать магию, буду стареть? – ужаснулась я, представив, как пара таких выбросов – и в лучшем случае привет, радикулит.

Поежилась. Причем скорее даже не от холода, что гулял на такой высоте, а от осознания перспектив.

– Если бесконтрольно – то да.

Дьяр замолчал, да и мне было что обдумать. Значит, я сейчас своего рода бомба с тикающим механизмом, и вот найдет на меня как-нибудь озарен… в смысле озверение, и я сорвусь. При этом убив и всех вокруг, и себя… прямо как маги древности, о которых рассказывал Дьяр. Они, помнится, тоже из-за выплесков силы после себя оставляли черные земли.

Словно вторя моим мыслям, Дьяр вновь заговорил:

– Тиг, постарайся больше так не делать. Погонщики, конечно, после этого нас не атаковали. Им хватило выброса силы: разметало их знатно. К тому же я подозреваю, что своим срывом ты и погост рядом с Руткой все же подняла… но больше так не делай. Я прошу.

И вот странно, но мне показалось, всего на долю мига почудилось, что в словах Дьяра просквозила забота. Не совет делового партнера – дескать, можешь, конечно, сделать, но лучше не надо, – а именно дружеское участие. Словно ему было не безразлично, что со мной будет после.

– Угу, и поводья тоже не бросай, – поддакнул из-за спины цверг. – Ты когда их отпустила, из меня чуть дух не вышибло. Я уж думал, дракон волю почуял – и все, хана нам. Ладны-ть Дьярыч сдюжил.

Порыв ветра, на этот раз ударивший в спину, донес до меня фразу карлика, хоть та и была сказана не громко. Я невольно улыбнулась от того, как цверг назвал напарника.

– Дракон старый. Уже давно под кристаллом подчинения, потому спокойный. Ничего такого не случилось, – отмахнулся маг.

А я наконец сообразила, что меня на площади насторожило, но я так до конца и не поняла, что именно: спокойствие ящеров, когда им резали подпругу. Об этом и спросила напарника.

– Да, амулеты подчинения подавляют волю драконов. И даже без них они какое-то время ведут себя очень спокойно, – отозвался тот.

Ящер, словно почуяв, что о нем разговаривают, слегка повернул голову к нам и пыхнул струйкой пламени, язычок которого словно лизнул воздух, оставив после себя облачко пара.

Нам удалось вырвать у Смерти еще один день. Встретить еще один рассвет. Вот только, как оказалось, с моим некромантским даром до следующего я могу не дожить. Причем без чьей-либо помощи. То-то Хель меня пыталась все это время вывеси из себя. Чтобы я как следует психанула и у нее бы преотлично все срослось. Прямо как края аккуратно зашитой ранки. Я прикусила губу, а потом выдохнула и решилась:

– Дьяр, можно просьбу?

Порывы ветра трепали косы и надували ткань рубашки и платья парусом. Вести светские беседы было, мягко говоря, не очень удобно. И для просьбы стоило бы подобрать другое время и ситуацию. Хотя бы не тогда, когда волосы норовят залететь в рот, а мы оба безумно устали… Но мое дело не терпело отлагательств.

– Какую?

– Научи меня контролировать мою магию.

Секундная пауза, после которой последовал вздох. И я поняла: не согласится. Наверняка все не так просто и…

– Хорошо. Давай начнем с азов. Но лучше бы тебе, как все закончим, найти настоящего учителя. А еще лучше – поступить в Академию двуединой магии.

– А я смогу? – полуобернулась, и неожиданно наши лица оказались слишком близко.

– Ты сможешь, – как-то заторможенно произнес Дьяр, глядя почему-то на мои губы. – Другой вопрос, выдержит ли академ-и-я? – последние гласные он почему-то растянул.

– Пики Сурема, – крикнул цверг. – За ними Разлом, и там один драконий перелет до границы с остроухими.

– Драконий – один, – возразил Дьяр. – А дирижабль обязательно зайдет в порт Нейма. И надеюсь, мы там окажемся раньше, чем высланный из столицы посол.

Рассвет расправил крылья, согревая своими объятьями шапки ледников, пламеневшие, розовые, в то время как в долинах еще царил ночной сумрак долин. Вершины гор напоминали мне ступени, идущие прямо к небу. Я смотрела на них, и внутри рождалось ощущение, что все плохое осталось внизу. Легкость души и тела. И ветер, что рассекает сильное тело дракона.

– До Нейма еще полдня пути, – Дьяр произнес это, чуть склонившись, иначе из-за начавшихся порывов ветра его слова относило бы в сторону. – Поэтому сейчас пролетим хребет и ущелье, которое сразу за ним, и можем позаниматься. А пока отдохни.

После этой фразы напарник сосредоточился на полете. И было отчего. Острые пики… Порой они стояли столь близко друг к другу, что казалось: руку протяни – и дотронешься. Вокруг некоторых вершин паслись тучные облака, охраняемые резким, кусачим ветром, что так и норовил отбросить на ощерившиеся каменными и ледяными иглами скалы.

Было холодно. И я невольно прижималась спиной к груди Дьяра, ища тепла. И он согревал. Руки, что держали поводья, обнимали меня с обеих сторон, его дыхание щекотало висок. И удивительное дело, но, находясь на запредельной высоте, едва не лишившись жизни, удрав в последний миг от погони, узнав, что мой дар, пробудившись, может меня убить, – несмотря на все это сейчас, рядом с Дьяром, я чувствовала уверенность и спокойствие. А еще – как в широкой сильной груди бьется сердце. И его удары отдавались во мне самой.

Сон обнял за плечи, хотя я была абсолютно уверена, что не смогу провалиться в дрему. Но организм, уставший от нагрузок и обмороков, решил за меня. Вот только вместо сказок с розовыми пони мне привиделся кошмар. Мне приснилось, что я составляю годовой баланс для какого-то местного магического культа, едва не поработившего весь здешний мир. Причем дебет с кредитом не сходится, потому что какой-то жрец профукал отчетность по жертвам, принесенным в последнем квартале.

Проснулась я с бешеным сердцебиением и едва ли не в холодном поту. И испугалась больше всего именно того, что я пыталась во сне что-то считать. Поскольку я дико ненавидела вести бюджет и бухгалтерию. А уж быть в роли счетовода для меня – сущий ужас, триллер и кошмар. И мне проще провести двадцатичасовую операцию, чем заполнить 3НДФЛ в налоговой.

Обычно при получении зарплаты все сводилось к тому, что я мысленно делила деньги на три кучки: аренда, на еду и на мелкие расходы. Младший брат Сашка (хотя и не сильно младший, родился на десять минут позже меня) же все планировал. Даже когда получал свою повышенную стипендию и подрабатывал на доставке еды, вел учет бюджета. Но сейчас, работая программистом, мог позволить себе не считать каждую копейку…