Корона из золотых костей - Дженнифер Ли Арментроут Страница 34

– Да, он.

– Ого. – Я заморгала. – Хотелось бы мне знать, о чем они говорили.

– Мне тоже. – Он поймал мой взгляд и, пристально глядя на меня, снова улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. – Поппи.

– Что?

Неужели я начала светиться? Я посмотрела на свою кожу – она выглядела нормальной.

– Ты не монстр, – сказал он, и приятный, глубокий вдох застрял в моем горле. – Не сегодня. Не завтра. И даже не через вечность, если дело в этом.

Я улыбнулась его словам, и на сердце потеплело. Знала, что он в это верит. Чувствовала его искренность, но также понимала, что Аластир не лгал, когда рассказывал о божествах. Он говорил правду – неважно, поведал ли он реальную историю или лишь ту, в которую верил. Тем не менее среди ныне живущих были и другие, кто видел божеств собственными глазами и кто мог знать, на самом ли деле божества стали слишком старыми и ожесточенными, или же причина их дурного характера кроется в чем-то другом.

Родители Кастила должны знать.

– Понимаю, что сменить эту тему будет трудно, – начал Киеран, и мне почему-то захотелось рассмеяться от сухости его тона.

– Нет, я хочу ее сменить, – сказала я, убирая назад волосы, опять упавшие на лицо. – Мне это необходимо, иначе моя голова взорвется.

На лице Киерана появилась кривая усмешка.

– Мы бы этого не хотели. Будет слишком грязно, а у нас закончились чистые полотенца.

Я беспечно рассмеялась. Его светлые глаза потеплели.

– Янсен упоминал еще сообщников? – спросил он. – Кас принуждением заставил Аластира рассказать все, что ему известно, но либо он в самом деле не знает, кто еще причастен, либо его сообщники слишком умны и позаботились, чтобы остаться неизвестными.

– Словно предполагали, что к кому-то из них применят принуждение? – добавила я, и они кивнули. Разумно.

Поджав губы, я перебрала в памяти все разговоры с Янсеном и Аластиром.

– Нет. Они не назвали ни одного имени, но оба говорили так, словно они… состоят в какой-то организации. Не знаю. Кажется, Аластир упоминал братство, и я видела только мужчин, если не считать людей, которые встретили меня в Покоях. По крайней мере, насколько я могу судить. Не знаю, на самом ли деле они состоят в братстве или их вовлекли в это обманным путем. Но знаю, что Аластир, должно быть, сотрудничал с Вознесшимися. Он намекнул, будто они знали, на что я способна, и планировали использовать меня против Атлантии.

Я рассказывала, как, по мнению Аластира, поступили бы Вознесшиеся, а в памяти постоянно всплывала герцогиня.

– Он решил, что Вознесшиеся убьют меня, когда я на них нападу, но у него был и запасной план. Я не поняла этого, когда он сказал, что я больше никогда не буду свободна. Должно быть, он отдал приказ убить меня, если план с Вознесшимися провалится. Он сказал, что предпочтет войну среди своего народа, чем…

– Проклятый идиот! – прорычал Кастил, поднимаясь с кровати. – А я собирался в Покоях поверить Аластиру. Думал, что он не настолько глуп.

– Вряд ли кто-нибудь считал его способным на такое, – сказал Киеран. – Зайти настолько далеко, чтобы предать тебя, предать твоих родителей. Убить Беккета. Это не тот человек, которого я знал.

Кастил опять выругался, запустив руку в волосы. Мои плечи придавило печалью. Я не могла не представлять Беккета в облике вольвена – как он вилял хвостом и подпрыгивал, когда мы приехали в Предел Спессы. Гнев смешался с горем.

– Мне жаль.

Кастил повернулся ко мне.

– За что ты извиняешься?

– За то, что ты уважал и любил Аластира. Понимаю, как тебя это расстроило.

– Расстроило, но дело не в этом. – Он склонил голову набок. – Это не первое предательство со стороны тех, в ком течет его кровь.

Мою грудь пронзила боль, хотя он и закрыл свои эмоции.

– И мне жаль еще больше, потому что ты последние несколько десятков лет оберегал его от правды.

На скулах Кастила заходили желваки. Минуло томительное мгновение, прежде чем Киеран произнес:

– Полагаю, Аластир любит твою семью, но на первом месте у него стоит преданность королевству. Потом – родителям Кастила, а затем самому Кастилу и Малику. Я могу найти лишь одну причину, почему он ввязался в это, – он узнал, что ты стоишь превыше всех, и понимал, что это значит для Атлантии и короны.

Я не рассказывала им об участии Аластира в моей судьбе, и вряд ли они могли вытянуть из него это даже с помощью принуждения. У меня внутри все сжалось, а в центре груди загудело.

– Да, это потому что он знал.

Оба уставились на меня.

– Когда Жаждущие напали на постоялый двор, он был с нами. Он пришел помочь моим родителям уехать в Атлантию. – Я покачала головой. – Они доверяли ему. Рассказали, на что я способна, и он понял, что это означает. Как он сказал, мои родители знали, что творят Вознесшиеся, а моя мама была… прислужницей.

Я подняла взгляд на Кастила – он застыл.

– Я забыла про прислужниц, но когда он их упомянул, вспомнила, что часто видела рядом с королевой Илеаной этих женщин в черном. Не знаю, настоящие ли это воспоминания.

Кастил сжал губы.

– Прислужницы существуют на самом деле. Это личная гвардия и войско Кровавой королевы, – сказал он, и я вздрогнула. – Не знаю, была ли твоя мать одной из них. Не понимаю, как она могла быть прислужницей, если, как ты говорила, она не умела защитить себя. А те женщины были обучены всем известным способам нести смерть.

– Не знаю, – призналась я. – Я не видела, чтобы она сражалась, но… – Я вспомнила, что той ночью у нее было что-то в руках. – Не уверена. Однако Аластир сказал, что не убивал их. Что Жаждущих привело что-то другое. Он сказал, что это сделал Темный. Не ты, а кто-то другой.

– Это звучит как полная чепуха, – пробормотал Киеран. – А еще ему, похоже, очень повезло, что появились Жаждущие и сделали за него всю грязную работу.

Я согласилась, но на краю сознания по-прежнему что-то маячило. Неясное, как дым. Когда пыталась это ухватить, оно ускользало сквозь пальцы.

Я вздохнула.

– Многое в его отношении ко мне было притворством.

Это причиняло боль, потому что Аластир… он немного напоминал мне Виктера.

– Он не раз подходил ко мне, предлагая помощь в побеге. Говорил, что не хочет принимать участие в принуждении меня к браку. Я думала, это означает, что он хороший человек.

– Поначалу это могло предлагаться от чистого сердца, – заметил Киеран. – Кто знает.

– А потом у него появились скрытые мотивы? – Я взглянула на Кастила. – Тебе не казалось странным, что он хотел женить тебя на своей внучатой племяннице?

– Не только он, но и мой отец тоже.