Сердце волка - Анна Шнайдер Страница 34

Сердце. Её сердце. Оно отчаянно билось в груди, как в клетке, словно стремилось вырваться наружу и…

— Дэйн!!

Крик не помог. И слёзы, заструившиеся по щекам — тоже. Сердце не хотело успокаиваться.

Вокруг сновали оборотни, кто-то взял её за руку, Рэйнара понесли в дом…

— Лирин? Лирин, ты слышишь меня? Лирин!

Она словно очнулась.

— Отец! — воскликнула Лирин, хватая Родэна за рукав рубашки. — Он не убивал… Не убивал! Дэйн ничего не делал Рэйни, клянусь Даридой…

— Сейчас не до этого, дочка. Расскажешь потом. Пойдём в дом.

Дальнейшие события смешались в её голове и вспыхивали в памяти яркими картинками, не связанными между собой.

Слёзы мамы и отец, пытающийся её успокоить.

Лекарь-человек, пахнущий травами так сильно, что у девочки защипало в носу.

Бледный Рэйни на постели, с кровавой раной на шее, смазанной зельем, усиливающим регенерацию.

Несмотря на усилия человеческого лекаря, брат не приходил в себя. И рана на его шее отказывалась затягиваться.

— На когтях и в слюне аксалов — яд, которому сложно противостоять даже взрослому оборотню, а Рэйнар ещё очень молод. Возможно, зелье вытянет яд. Но я не уверен. Если юноша переживёт сегодняшнюю ночь, будет жить.

Так сказал лекарь, покидая их дом. И пока родители провожали человека, Лирин прошмыгнула в комнату брата и села рядом с ним на кровати.

— Рэйни, — прошептала девочка, осторожно прикасаясь ладонью к лицу раненого. Бледный, с перевязанным горлом, он казался Лирин мёртвым, если бы она не ощущала тихое биение его сердца.

Брат не ответил. Тогда она решила, что будет сидеть с ним рядом до тех пор, пока Рэйнар не проснётся… и они не закончат то, что так неудачно начали.

Лирин не верила, что Рэйни может умереть. И поэтому застыла рядом, прислонившись спиной к стене и взяв брата за руку.

Она слышала тихие шаги родителей за дверью. В комнату заглянул отец и, увидев Лирин, несколько минут стоял на пороге, словно раздумывая. Но затем он вышел и оставил её наедине с братом.

Лирин и сама не заметила, как задремала, подперев щекой холодную стену. Она не отпускала руку Рэйнара даже во сне.

Прошло много часов, солнце скрылось за горизонтом, наступила ночь. Прохладный воздух, пришедший в комнату вместе с ней и лунным светом, заставил Лирин проснуться. У неё замерзли ноги. И не только замерзли, но и затекли.

И рука тоже… затекла.

Но когда Лирин захотела осторожно отнять свою руку у Рэйнара и поменять её на другую, то вдруг почувствовала, как брат едва ощутимо сжал её пальцы.

— Рэйни? — прошептала Лирин, наклоняясь над лицом мальчика. И почти тут же вздрогнула.

Его глаза были голубыми, как в детстве. В ярком свете луны Лирин видела это совершенно ясно.

Она помнила, что у оборотней глаза возвращаются к первозданному цвету только перед смертью.

— … ин… — Рэйнар с трудом выдавил из себя какой-то невнятный звук. Но она поняла. Узнала своё имя.

— Тихо, пожалуйста, Рэйни, — прошептала девочка, с трудом сдерживая слёзы. — Тебе нельзя говорить. Горло… оно должно зажить.

Он вдруг улыбнулся. Лирин никогда раньше не видела у брата такой странной улыбки. Она не была ни весёлой, ни грустной, ни какой-либо ещё. Просто улыбка. Пустая, как тело без души.

А потом Рэйнар сказал чётко и спокойно, не запинаясь, словно у него совсем не болело горло:

— Обещай мне одну вещь, Лирин.

— Какую?

Он сжал руку сестры.

— Попроси прощения за нас обоих.

Лирин почувствовала, что плачет.

— Не говори так, Рэйни. Ты выздоровеешь и мы вместе пойдём к нему. Мы должны вместе…

Брат покачал головой.

— Я не успею. Пожалуйста, обещай мне, Лирин.

И тогда девочка, всхлипнув, прошептала:

— Обещаю, Рэйни.

Он улыбнулся, теперь уже по-настоящему радостно, и закрыл глаза.

⁂

Два дня кряду Дэйнар не находил себе места. Чара, чувствуя его состояние, ходила по пятам и тихонько поскуливала. Пытаясь отвлечься, юноша бродил по лесу, собирая всё подряд, постоянно нырял в озеро, надеясь на то, что ледяная вода выгонит ненужные мысли.

Как там Рэйнар? Выздоровел?

И Лирин? Может, она пострадала сильнее, чем ему казалось?

Дэйн вздохнул.

Глупо. Зачем он думает о них? Рэйнар и Лирин всю жизнь бегали за ним, мечтая прибить, а он теперь беспокоится. Так нельзя.

— Скажи, нельзя же так, да, Чара?

Аксал, вздохнув, положила голову Дэйнару на колени.

— И тем не менее, я не могу перестать думать о них… Что же мне делать, Чара?

— Ф-ф-ф, — ответила она, и никто, кроме Дэйнара, не смог бы расшифровать эти странные звуки.

— Думаешь? — юноша озадаченно почесал подбородок. — Пожалуй, ты права. Вот только пришибить могут.

— Р-р-р, — Чара поморщилась, и Дэйнар рассмеялся.

— Точно, не так уж это и просто, особенно если учесть меткость моих сородичей. Итак, решено.

Юноша вскочил на ноги и негромко, протяжно засвистел. Почти тут же в воздух взмыли несколько десятков самых разных птиц. Возбуждённо чирикая и хлопая крыльями, они зависли над Дэйном, поднимая с земли тучи пыли.

— Поможете?

— Чи-и-и-и!

— Фью-ю-ю!

— Пи-пи-пи!

Дэйнар кивнул и, напоследок наклонившись над Чарой, тихо сказал:

— Сиди здесь. Что бы ни случилось. Хорошо?

— Р-ры.

Юноша улыбнулся и, развернувшись, направился прямиком в деревню белых волков.

Страха не было. Возможно, потому, что он чувствовал поддержку. Птицы, большие и маленькие, летели за Дэйнаром, и юноша ощущал их. Его друзья и семья. Они не подведут.

Погода в тот день была жаркой. Солнце нещадно нагревало землю до состояния раскалённой сковородки и кипятило воду в водоёмах, на небе полностью отсутствовали облака, но Дэйн чувствовал приближение грозы. Он понятия не имел, откуда к нему приходило это знание, но так было всегда.

Возле входа в деревню юноша притормозил. Сердце на мгновение тревожно сжалось, и Дэйнар несколько секунд наблюдал за клубами пыли, медленно оседавшими возле ворот — туда только что на полном скаку въехал какой-то беловолосый всадник.

Наконец, вздохнув, Дэйнар зашёл в деревню.

К его удивлению, заметили горбуна не сразу. Виноват был, по-видимому, тот всадник. Несколько оборотней смотрели ему вслед, открыв рот, поэтому Дэйну поначалу удалось прошмыгнуть незамеченным.